ростром не меньше двух с половиной метров. Безвольно обвисшее тело вояки, болтающееся словно тряпичная игрушка, взметнулось над землёй.
С треском ломающихся веток рухнула берёза. Мезенцев вскинул автомат, но стрелять не стал. Может быть, вид новой твари вверг его в замешательство, а может быть то, что та прикрывалась телом капитана. Я наконец-то смог оторвать взгляд от этой безумной картины и посмотреть, почему не получается нащупать новый магазин.
Ответ был очень прост. «Лифчик» практически прекратил своё существование, превратившись в обвисшие разорванные лоскуты. Он принял на себя удар чудовищной лапы, чем самым спас меня от участи валяться сейчас под берёзой со вспоротым брюхом. Неведомые когти разорвали почти все кармашки и грубые ремни, но каким-то чудом не проникли глубже. Впрочем, целый магазин всё же нашёлся. Он болтался где-то в области подмышки, наполовину вылетев из разорванного кармашка. Недолго думая, я выхватил его и примкнул к оружию,
Тем временем кровохлёб сделал ещё один шаг назад. Я только сейчас смог разглядеть что тело капитана висело на двух огромных штырях, выдвинутых из каких-то механизмов, закреплённый на руках. Диаметром они были с добрый лом, но это окзалось не самым страшным в новом монстре.
В следующую секунду тварь широко расставила ноги и запрокинула голову. Из-за спины вырвался пучок дико извивающихся щупалец и в одно мгновение устремился к безжизненному телу вояки. Истошно взвыли какие-то механизмы, словно в кабинете у стоматолога разом ожил десяток бормашинок, и в это же мгновение во все стороны брызнула кровь.
Это было ужасное зрелище, сопровождающееся звуком свистящих дрелей и чавкающих насосов. Монстр запрокинул голову еще сильней и издал самый настоящий, громкий стон, подобно тому, которым всегда заканчивали своё дело мужчины в фильмах для взрослых. От такого несовместимого сочетания я чуть было не сблеванул.
Тело вояки окутало самое настоящее красное облако стремительно выкачиваемой и распыляемой вокруг, крови. Из раскрытой пасти кровхлёба вырывался горячий пар, а он всё продолжал громко стонать, будто действительно получала удовольствие от того, что полностью обескровливал тело несчастного капитана.
Ещё полчаса назад я думал, что начал привыкать ко всяким ужасам, происходящим по другую, строну переходов. Что ж, это оказалось не так. Желудок свело неприятным спазмом, но я всё же поднял автомат, досылая патрон.
«Так вот почему кровохлёб... — возникла мысль внутри опустевшей головы. — Хорошо, что Гарик успел карту забрать...»
Мы выстрелили почти одновременно. Мезенцев, видимо до этого ещё питавший надежду на то, что Седого можно будет попытаться спасти, наконец то сообразил, что ничего не выйдет. Не успела ярко-алая взвесь осесть как пули Гарика ударили кровохлёба в верхнюю часть тела и запрокинутую голову. Моя очередь пришлась прямо в бок полумеханическому отродью.
Монстр захлебнулся собственным стоном и, получив не меньше двух десятков пуль, стал заваливаться на спину. Трепыхающийся пучок чёрных щупалец, или трубок, безвольно обвис. Сквозь висящий в ушах рёв ремехов, треск автоматных выстрелов, визгов насосов и дрелей, я услышал треск сминаемых берёзок, и в следующую секунду в свете фонаря возник борт броневика.
— Сука!!! — услышал я сорванный до хрипа крик Копыта, доносящийся из распахнутой водительской дверцы. — Не успел! Сука! Прости, Седой...
— В машину лезте! — перекрикивал Бабах, вопли сержанта. — Быстрей!
Я находился в каком-то полу бессознательном состоянии, наблюдая за тем, как оседает облако кровавой взвеси, на фоне забрызганного грязью борта броневика. В голове никак не укладывалась одна простая мысль: кому и зачем всё это нужно? Какие-то черти, вырывающие у людей сердца. Огромные человекообразные обезьяны с режимом хищника и мощным кровяным насосом за спиной... Что, или кто создало всех этих тварей? И какое место во всей этой истории уготовано нам, и почему именно нам?
Чёрт его знает, сколько бы я так просидел, если бы не Мезенцев, схвативший меня за рукав и рывком дёрнувший на ноги.
— Палыч, мать твою! — гаркнул он. — Бегом в броневик!
Командный тон друга подействовал как надо, быстро вернув меня в окружающую реальность. В ноздри ударил запах свежей крови, как тогда, в продуктовом зале. Тошнотворный ком застыл где-то на половине пути, всё же не решившись вырваться наружу.
Мы обогнули большое тёмное пятно и поблёскивающую бесформенную кучу, которая ещё совсем недавно была капитаном Весовым и кровохлёбом.
Грохот пулемёта над головой и визг раненого беса ещё больше ускорили процесс возвращения сознания в ужасную реальность сырой осенней ночи. Больше всего сейчас захотелось, чтобы наши догадки оказались верны. Чтобы на карте покойного капитана действительно оказался внятный маршрут, по которому мы сможем вернуться домой. А там выбросим эти чёртовы медальоны и постараемся забыть всё случившееся как страшный сон.
Створки десантного отделения были распахнуты. Свет фонариков выхватил из темноты Вовкины ноги за стойкой турели, белые стенки и тёмные полосы засохшей крови на рифлёном полу. Сколько же в этот день было крови...
— Внутри! — бросил Гарик, как только мы забрались в броневик.
Седой тут же нажал на газ, и «Тигр» рванул с места. Я только и успел, что плюхнуться на ближайшее сидение и вцепиться одной рукой в свисающие со стены ремни, а второй направить автомат в сторону открытого проёма.
Гарик судорожно шарил фонарём по стенке, пытаясь понять, где расположена кнопка, приводящая в работу механизм запирания. Но тут броневик стало мотылять из стороны в сторону, и он чуть было не плюхнулся задницей на пол, потеряв равновесие.
— Пиндец вам, бараны!!! — хрипло кричал Копыто.
Оказывается, он не замолкал всё это время, просто я как-то выключил сержанта из зоны внимания.
— Уроды тупорылые! — в каждом крике сержанта сквозила бессильная злоба. — Закрывашку хоть взвели?
— Да! — отозвался Гарик, буквально летая по десантному отделению из стороны в сторону.
— Сколько времени осталось?!
— Три мин...
Он не договорил, так как на улице раздался ужасный грохот, заглушивший собой все остальные звуки. Кислотно-зеленоватое зарево мгновенно ворвалось внутрь десантного отделения резанув по глазам. Я тут же попытался закрыться от него рукой, но яркая вспышка словно выжгла на сетчатке последний увиденный кадр. Мокрая трава, в обрамлении входного проёма броневка, кустарники, берёзы и несколько бесов, словно замеривших в прыжке на разном удалении от машины.
Следом в грудь со всей силы врезалась ударная волна, подобном раскату мощной басовой колонки, заставляющей резонировать всё пространство вокруг себя. Ночная тьма отступила под напором кислотного свечения и над верхушками деревьев взметнулся столб зелёного пламени. В лицо словно плеснули из ведра, заполненного холодной водой, обрывками
