Гряда гор простиралась насколько хватало глаз, далеко на восток. Слегка пришпоривая Салли, Грейс думала о том, что три дня, проведенные ею на ранчо, к ее собственному удивлению, доставили ей немалое удовольствие. Во всяком случае, скучать ей не пришлось. Ранчо «Полумесяц» было очень красивым местом, мирным, спокойным, лишенным суеты. Здешняя жизнь все больше нравилась Грейс.
Джуди она сказала, что хочет отдохнуть после изнурительной поездки. И не солгала, просто это была не вся правда.
Разрешение ездить на Салли в одиночестве Грейс получила лишь после того, как Роб убедился, что она хорошо справляется с лошадью. Надо сказать, они оба, и брат и сестра, относились к ней с искренней заботой и симпатией, и Грейс за эти дни тоже привязалась к ним.
Едва заметная калитка в заборе завораживала ее. За ней находились валуны, служившие своеобразной границей между плоскими пастбищами и горами. За склонами, покрытыми травой, Грейс различила темную зелень лесистых гор. Именно туда показывал Роб, когда она спросила его про Грин-слоуп. Значит, за забором и уходившей вверх тропинкой, которая вилась по склону горы, был Лукас.
Сколько времени она еще ему даст, прежде чем сама отправится к нему? Нахмурившись в задумчивости, Грейс потянула за повод, и Салли повернула назад.
Она знала, что видит «Полумесяц» в его лучшую пору. Зима должна будет нарушить живописное очарование долины, сделает жизнь в ней более суровой и трудной. И все же, даже укрытые снегом, поля будут красивы. Ландшафт изменится, но сохранит свою неповторимую суровую прелесть.
Молодая женщина поняла, что ей хотелось бы увидеть долину, когда земля будет покрыта снегом под серо-голубым — цвета глаз Лукаса! — зимним небом, и она обрадовалась, что всего несколько дней, проведенных на ранчо, освободили ее от ощущения пресыщенности, с которым она сюда приехала. Но как воспримет Лукас еще один ее визит?
Грейс улыбнулась. Возможно, снова сбежит на Грин-слоуп.
Спешившись возле ручья, чтобы дать лошади напиться, она опустилась на траву, продолжая думать о Лукасе. Он был незнакомцем, человеком, с которым она обменялась всего несколькими словами, и слова эти были горькими. Но минуты, проведенные с ним на веранде, заслонили все ее прошлое. Она не могла понять этого, тут не было никакой логики, но это была правда. У нее остались воспоминания, которые не давали ей покоя. Она увезет их с собой в Миннеаполис… А когда снова увидит Лукаса, то не сможет не думать об этом.
«Но не потому я осталась на ранчо», — с горячностью убеждала себя Грейс. В ту самую минуту, когда она выяснит, что же такое от нее скрывают, она уедет из «Полумесяца». И глупо мечтать о визите сюда зимой. Эти планы нужно выбросить из головы. Она уже не в силах стереть из памяти воспоминания об этой поездке, но нельзя допустить, чтобы этих впечатлений становилось больше.
Единственное, чего она хочет, это узнать все о Стивене. Она имеет право знать его секреты, связанные с ранчо. Тогда она сможет сказать «Полумесяцу» «прощай». Навсегда.
В охотничьем домике Лукас всегда мог найти себе занятие. Бывая на Грин-слоуп, когда позволяла погода, он колол дрова и укладывал их в поленницу, чтобы обеспечить себе тепло во время зимних наездов. Заготовку дров он чередовал с другими хозяйственными заботами в доме и вокруг него. Столь энергичная трудоемкая работа должна была полностью поглощать его внимание, оказывая, таким образом, целебное воздействие.
Однако даже изнурительный труд до седьмого пота не мог избавить его от мыслей о Грейс Уитни. Стоило расслабиться, как она тут же появлялась. Ее образ преследовал его.
Лукас никогда не причислял себя к тем влюбчивым мужчинам, которым легко вскружить голову, но теперь, похоже, он открывал в себе новые черты, и они его беспокоили. Если б его волновала только внешность Грейс, это было бы еще полбеды, но… она стала значить для него слишком много…
«Что за глупости!» — твердил он себе, но тут же честно признавал, что, если бы она не носила имя Уитни, он ни за что не отпустил бы ее.
Имя Уитни! Вот что стояло между ними. И хотя он стыдился своего происхождения, стараясь забыть о нем, неразрывная связь с этим именем была реальностью. Теперь она облеклась в материю, явившись в образе прекрасной чувственной женщины… Впервые за тридцать один год своей жизни он встретил человека, носящего имя Уитни, и от того, что это не был старый Стивен, боль не становилась меньше.
Она еще усугублялась при мысли о его дурацком поведении той ночью… Ему было так тяжело, что едва хватало мужества вспоминать о том, что случилось. Оставалось только возблагодарить Всевышнего, что он не позволил безумной страсти к этой женщине завести его туда, откуда уже нет возврата.
На пятый день своего добровольного изгнания, проснувшись, Лукас увидел тяжелые серые тучи и вспомнил, что у него закончились припасы. Хотел он этого или нет, нужно было возвращаться.
Глава 4
Грейс не боялась грозы, но она еще не видела ничего, подобного тому дикому буйству молний и взрывным раскатам грома, что наполнили долину с самого утра. Она стояла у окна кухни и наблюдала за игрой света, за сверкающими вспышками и зловещим, быстро темнеющим небом.
Джуди остановилась у нее за спиной и тоже выглянула в окно.
— В горах уже идет дождь, — спокойно заметила она.
— Ой! — вырвалось у Грейс. — А как же Лукас? — неожиданно для себя забеспокоилась она.
Джуди рассмеялась.
— Ему не привыкать. — Женщина лукаво взглянула на нее. — А вы и в самом деле волнуетесь за него? — Она улыбнулась. — Впрочем, чему я удивляюсь. Наш Лукас умеет вскружить голову девушке, несмотря на свой несносный характер.
— Неужели он повеса? У меня как-то не сложилось такого впечатления. — Грейс стало отчего-то не по себе.
— Не повеса, но и не паинька, — отозвалась Джуди и вновь занялась обедом.
Грейс нахмурилась. Может, случай на веранде был для него лишь незначительным эпизодом, забавным развлечением? Они оказались одни прекрасной ночью, в романтической обстановке… Может, то, что произошло, было для Лукаса совершенно обыденным, и он уже давно выбросил все из головы?
Как несправедливо, если это так! Почему ему все равно, тогда как она только о нем и думает? За все эти месяцы, прошедшие после смерти Стива, она не взглянула ни на одного мужчину и теперь поняла, что, возможно, ждала чего-то именно такого: дикого, необузданного.
Мысли ее блуждали, устремляясь в долину, путались из-за надвигающейся грозы. Она вдруг испугалась: а что, если все мотивы, определяющие ее намерение увидеть Лукаса, были просто предлогами, за которыми скрывалось желание вновь испытать на себе его магнетизм?
Почувствовав странную неугомонность, она решила немного прогуляться.
— Только не уходите слишком далеко, — предупредила Джуди. — Когда пойдет дождь, это будет настоящий потоп.
