Кажется, лет пять или шесть назад. Что ж, прошло вполне достаточно времени, чтобы из милой девушки превратиться в злобную мегеру. А всему виной непомерные амбиции. Подавайте-ка ей принца на белом коне! Чтобы был и умен, и хорош собой, и добр.
А ведь таких мужчин просто-напросто не существует в природе!
Разве что Джулиан. Да и тот давно женат и, кажется, вполне удовлетворен семейной жизнью. И по уши влюблен в свою стерву Изабеллу, что бы ни говорил. Им только и подавай таких, чтобы ноги от ушей, и непременно блондинок. Такие простушки, как она, пусть жутко умные и талантливые, для них не подходят. Наружностью не вышли!
А раз она не принцесса, то нечего и мечтать о принце. Пора перестать строить из себя мисс Неприступность и наконец обратить внимание на и без того немногочисленных поклонников, число которых тает с каждым годом. И пускай у каждого из них есть какие-то недостатки. У нее-то, старушки, тоже немало тараканов в голове!
Значит, решено: при первой же возможности она заводит роман, учась мириться с чужими изъянами так же, как мирится со своими.
На практике изучает, что же обозначает слово «компромисс», и наконец-то избавляется от невыносимого одиночества. Выходит замуж, если возьмут. Но в любом случае рожает ребенка. Ей уже и так немало лет. Если продолжать и далее откладывать материнство до встречи со своим идеалом, то можно и опоздать.
В любом случае лучше быть матерью-одиночкой, нежели и дальше выть волком в четырех стенах, жалуясь на несчастную судьбу собственному отражению в зеркале. По крайней мере, у нее появится маленькое существо, частичка ее самой, о котором нужно будет заботиться, и которого можно будет любить.
А что еще остается делать, если такие мужчины, как Джулиан, встречаются лишь один на миллион?
Прошло около трех месяцев. Киртона давно выписали, и постепенно его сенсационное пребывание в стенах больницы стало забываться.
Пожалуй, только Николь продолжала вспоминать о Джулиане со странной щемящей болью в глубине сердца.
Да и то не сознавалась себе в этом.
После знаменитой операции дел и обязанностей у молодой женщины заметно прибавилось. Времени и желания вспоминать о таком вожделенном и одновременно таком неудачном знакомстве с Джулианом с каждым днем оставалось все меньше и меньше.
Кроме того, у Николь наконец завязался роман.
Ее избранником стал тридцатидевятилетний симпатичный журналист, работающий в местной газете. Крис был одним из тех, кто брал интервью у Николь несколько месяцев назад.
Причем единственный, кто интересовался самой Николь гораздо больше, нежели ее знаменитым пациентом.
Сначала Крис пригласил молодую женщину в кафе на чашку чаю. Это произошло как раз после ссоры с Джулианом, так что Николь, до сих пор непреклонно отклонявшая любые подобные предложения, неожиданно для себя согласилась. Затем последовал пикник за городом, а после — совместный поход в ресторан. Понемногу отношения Криса и Николь переросли рамки дружеских. Они стали встречаться.
Николь нравился Крис. Веселый, остроумный, легкий на подъем, он никогда не заставлял ее скучать в своем обществе. Правда, за несколько месяцев знакомства Николь так и не смогла решить, влюблена ли она в Криса или нет. Однако молодая женщина начинала уже всерьез подумывать, не встретила ли она, наконец, того, с кем сможет прожить остаток жизни.
И тут неожиданное происшествие вновь перевернуло ее жизнь с ног на голову.
Начало смены не предвещало ничего необычного. На сегодня даже не планировалось ни одной операции. Дежурство обещало быть на редкость спокойным. Если только, конечно, кому-нибудь в голову не придет серьезно расшибить себе лоб или глубоко порезаться.
Приняв дежурство, Николь взялась за приведение в порядок документации, уже около полумесяца дожидающейся того, чтобы ею наконец занялись. Молодая женщина всегда ненавидела заполнять бланки, оставляя кипы бумаг «на потом». За что, естественно, регулярно получала выговоры от главного врача.
Вот и сейчас, когда в дверь громко и требовательно постучали, Николь с грустным вздохом подумала о том, что сейчас получит от доктора Невилла очередную взбучку.
— Войдите, — обреченно произнесла она.
На пороге и в самом деле возник главный врач. Однако, судя по встревоженному выражению его лица, явился он отнюдь не для того, чтобы распекать подчиненную.
— О, Николь, наконец-то я отыскал вас!
Сердце молодой женщины тревожно екнуло.
— В чем дело?
— Николь, срочно готовьтесь к операции! Двойной перелом руки, открытый, кости смещены. Пациент выпрыгнул из окна второго этажа собственного дома, спасаясь от грабителей! — Переведя дух, доктор Невилл как-то странно взглянул на Николь. — Кстати, это ваш хороший знакомый. Прежде чем потерять сознание, пострадавший потребовал, чтобы его оперировали именно вы.
Николь побледнела.
— О Господи… Но кто же он?
Однако прежде, чем доктор Невилл ответил, молодая женщина каким-то шестым чувством уже угадала ответ.
— Мистер Джулиан Киртон. Надеюсь, вы его еще помните?
— Увы, да… — Встретив непонимающий взгляд главврача, Николь пояснила:
— Расстались мы не лучшим образом.
— Какой кошмар! — ужаснулся доктор Невилл. — Вы умудрились испортить отношения даже с миллионером! Больше не смейте жаловаться, что никто не берет вас замуж. Еще не родился на свет такой мужчина, которому под силу окажется вынести ваш вздорный характер.
— Возможно, это и к лучшему… Но поторопимся: пациент наверняка потерял много крови.
Вместе с главным врачом Николь поспешила в операционную. Как ни странно, молодая женщина ощущала себя абсолютно спокойной.
Ни малейшего страха, ни удивления. Казалось, будто подсознательно она всегда знала, что еще увидится с Джулианом. Хотя и не ожидала, что при обстоятельствах, до странности напоминающих события трехмесячной давности…
Николь непроизвольно нахмурилась. Удивительно все это, подумала она. Джулиан пять лет прожил в нашем городе, и до сих пор за ним не водилась репутация неудачника, мистера Тридцать Три Несчастья. И вдруг невезение посыпалось как из рога изобилия! Конечно, все можно свалить на простое совпадение, случайность. Но, как говорится, две случайности — это уже закономерность. А раз так…
Додумать Николь не успела, так как они с доктором Невиллом уже достигли операционной. По привычке отбросив посторонние мысли, молодая женщина сосредоточилась на главном — помощи нуждающемуся в ее опыте и знаниях. Она никогда не забывала о главной медицинской заповеди: «Не навреди!». Всегда нужно быть предельно собранной, чтобы не нанести неумелыми действиями пациенту еще больший вред.
Доктор Невилл оказался прав: перелом и в самом деле был очень сложный. Похоже, выпрыгнув из окна, Джулиан всем весом приземлился именно на эту руку. Хорошо, хоть левую.
