Мы сразу же нашли подходящее место — что-то вроде грота в гуще кустарника. Притащили туда трухлявых досок и камней, чтобы можно было сидеть. Я бы, конечно, предпочел построить что-нибудь типа подвесной веранды на дереве, но тогда бы Жан А. то и дело ломал себе грудину и дома мне бы не поздоровилось.
— Это будет наша с тобой секретная база, — сказал я. — Молчок и рот на замок!
— Клянусь! — подал голос Жан А. — Даже под пытками не выдам.
Издалека нашу хижину заметить было невозможно. Но назавтра, когда мы вернулись…
— Ватьпле! — выругался Жан А.
Кругом валялись доски и камни — нашу «секретную базу» стерли с лица земли.
— Кто это мог сделать?
И мы подумали одно и то же.
— Середнячки!
— Им запретили здесь играть, и они решили отомстить…
Мы кое-как восстановили хижину и решили положить у входа лассо, чтоб неповадно было. Ловушку мы прикрыли листьями, а конец веревки привязали к туго натянутой ветке. Первый, кто ступит на порог, сразу же приведет механизм в действие и повиснет в воздухе вверх ногами, как поросенок в коптильне.
— Какое коварство! — злорадствовал Жан А. — Жан В. и Жан Г. дорого нам за это заплатят!
В самой глубине хижины, под бревном, мы спрятали старую папину коробку из-под сигар, в которую сложили все самое необходимое в случае осады: три упаковки лакрицы, нарисованный Жаном А. план холма, моток веревки, запасные батарейки для фонарика и горсть стеклянных шариков, которые, если что, годились в качестве снарядов для рогаток.
— Это будет наш клад! Молчок и рот на замок! — сказал я.
— Клянусь! — пообещал Жан А. — Даже под пытками не признаюсь.
На следующий день хижину опять кто-то разрушил. Наша придумка с ловушкой не сработала, веревка болталась в гордом одиночестве, а секретная коробка была растоптана, как будто на ней усердно попрыгали.
— Опять малявки! Это их рук дело! — возмущался Жан А.
— Это не они, — ответил л.
На сей раз наши враги намалевали красным на деревянной доске:
Сопственастъ Касторов. Вход воспрещен, иначе…
— Это точно Жан В. Он же у нас грамотей! — не унимался Жан А.
Я помотал головой.
— Жан В. такого бы никогда не сделал.
Жан А. почесал лоб.
— Тогда кто? Кто такие эти Касторы?
— Кодовое слово. Название секты или тайного общества…
Наши размышления прервал крик совы. Не настоящий, а тот, что получается, если ухнуть в сложенные ладони. Это был сигнал. Через мгновение на нашу хижину обрушился град снарядов.
— Это… Ка… Ка… — заикался от испуга Жан А. — Касторы! И они наступают!
Стрельба велась со всех сторон. В нас летело все подряд: миндаль, комки грязи, даже камни, которые со свистом пробивали густые ветки над головой… Настоящая атака! Очевидно, Касторы засели в кустах давно и теперь нещадно бомбили хижину, отрезая нам любые пути к отступлению.
Мы пытались укрыться от обстрела, но ни спрятаться, ни уж тем более защититься было невозможно.
И вдруг все умолкло.
— Эй вы там, в хижине, еще живы?! — раздался голос.
— А ты как думаешь, редиска? — кринул Жан А.
Их явно было куда больше, чем нас, но мы с Жаном А. решили держаться до конца.
— Выходите! — послышался еще чей-то голос — видимо, командира. — У вас нет шансов!
— Ни за что! — крикнул я. — Мы будем драться до последнего!
— Это наш холм! — не уступал командир. — Вы не имеете права здесь находиться!
— И кто, интересно, нам запретит? Какие-то Касторы, которые даже писать грамотно не умеют? — осмелел Жан А.
Есть! В яблочко! Командир не сразу сообразил, что ответить, и тогда первый голос спросил:
— А что, «сопственасть» не так пишется?
— Вообще-то нам плевать на грамотность! — опомнился командир.
— Предупреждаю, — не сдавался я, — мой брат три года учит латынь, и у нас очень крутые рогатки!
— Тогда война! — объявил командир. — Только камнями не стрелять, договорились?
— Договорились, — ответил Жан А. — Но, чур, хижину больше не трогать!
— Хорошо, — согласился командир.
И мы принялись собирать миндаль, чтобы не с голыми руками идти в атаку или прорывать наступление. Скорее всего, Касторы были заняты тем же: на холме стало тихо. До нас доносились только шепот и хруст веток, как будто все собирались в строй. Что они там замышляют?
— Эй, Касторы! Вы всё еще здесь? — нарушил тишину Жан А.
— Вам крупно повезло, ребятки! — раздался голос командира. — По телику начинается «Зорро», так что встретимся завтра. И уж тогда вам точно не поздоровится!
Жан А. икнул.
— «Зорро»? — повторил он.
— Ага, через пять минут, — крикнул командир, — и мы не хотим его пропустить.
— А у нас нет телевизора, — позеленел с досады Жан А.
— Серьезно? Нет телика? Ну вы даете, ребятки! — усмехнулся командир.
Жан А. был просто уничтожен. Когда мы жили в Шербуре, он не пропустил ни одной серии «Зорро», потому что после уроков сразу бежал к нашему соседу и, по совместительству, своему лучшему другу Стефану.
— Мы так не играем. Мы же только начали! — сказал я.
— Что поделать! Нам нужно идти. Пока, ребятки!
— Пока, редиска! — бросил Жан А. От обиды на нем лица не было.
Так мы выиграли нашу первую битву против Касторов.
Только и слышно было, как они улепетывают. А потом все стихло. Один Жан А. яростно дробил остатки боеприпасов.
— Найдешь себе нового лучшего друга, чтобы смотреть у него «Зорро», — успокаивал я брата.
Домой мы вернулись чернее тучи. Даже мысль о завтрашней схватке с Касторами не могла поднять нам настроение.
— Может, сыграем в «Монополию»? В карты? Могу дать почитать «Календарь школьника», если хочешь…
Жан А. только пожал плечами:
— Ничего не хочу, — и упал прямо в одежде на кровать. — Когда я вырасту, у меня будет свой магазин телевизоров. Буду целыми днями их смотреть, и никто мне ничего не скажет, потому что это будет мой магазин!
Подвох по-эльзасски
Теперь у нас есть соседка. Зовут ее мадам Шварценбаум, и наши участки разделяет изгородь из тростника. Тростник этот настолько старый, что напоминает высушенный китовый ус из океанографического музея.
