— Сколько ты хочешь? Шесть месяцев?
— Слишком долго.
— Три?
— Может быть. Цена? Я имею в виду и покупку, и продажу.
— Тебе нужна покупка.
— Не смеши меня, Берн.
— Размер сделки?
— О, Берни! Как обычно. Крупная.
— Да, конечно, извини за дурацкий вопрос. Но что сегодня ты называешь крупной?
— От пяти тысяч контрактов.
— Исполнение?
— По деньгам. Восемнадцать сорок.
— Я перезвоню.
Через пять минут красный глазок вспыхнул вновь.
— Покупка — один десять, один тридцать; продажа — ноль девяносто семь, один семнадцать.
— Беру пять тысяч опционов на покупку, сырая нефть, на три месяца, по один тридцать.
В трубке послышался вздох — Берни ожидал, что она захочет продать.
— Сделано, — сухо сказал он.
— Сделано, — подтвердила Хелен. — Берни, ты ангел! Выпивка за мной.
— Когда?
— В четверг.
— Точно?
— Клянусь. — Хелен расхохоталась и сняла наушники. — Большая нефть! — крикнула она Уоллесу. — Девяносто два. Три месяца.
Шеф одобрительно кивнул. Хелен заполнила банковскую учетную карточку. Пять тысяч контрактов на покупку по доллару и тридцати центам, помноженные на средний размер контракта в тысячу баррелей, составят суммарный лаж в шесть миллионов пятьсот тысяч, которые необходимо будет выплатить завтра. Лаж даст ей право купить через три месяца пять тысяч контрактов на тысячу баррелей каждый, что в целом будет равняться пяти миллионам баррелей. При цене исполнения в восемнадцать долларов сорок центов общая стоимость сделки подскакивает до девяноста двух миллионов долларов. Секундное возбуждение сменилось привычной бесстрастностью. Совершая рискованный шаг, Хелен всегда рассчитывала на удачу. За прошедшие шесть недель она ни разу не ошиблась. Что ж, осталось совсем немного.
Внезапно на этаже воцарилась полная тишина. Подняв голову, Хелен увидела метрах в трех от себя Заху Замаро — та изучала взглядом Пола Кейта так, как ученый смотрит на лабораторную мышь. Лицо Пола окрасил слабый румянец, на губах появилась робкая улыбка. Он растерянно уставился на одетую в пламенно-красный костюм богиню с тронутыми яркой помадой губами и холеными алыми ногтями. Заха Замаро напоминала персонаж детской сказки, перенесенный на страницы журнала мод, героиню Льюиса Кэрролла с головой, подобной мощному компьютеру.
— Доброе утро, Пол. Как дела? Справляешься?
— Доброе утро, мэм. Благодарю вас. Мисс Дженкс мне помогает.
— Какая удача для тебя! — Она повернулась к Хелен.
Обе женщины испытывали взаимное уважение друг к другу, хотя и не предпринимали никаких попыток сблизиться.
— Хелен.
— Заха.
— Приятно видеть, что хоть кто-то здесь занят делом. — Замаро кивнула на заполненную Хелен карточку. — Сделка будет прибыльной, полагаю. А что у нас за соседним столом? — Она приблизилась к Энди. — Вы походите на половую щетку, Рэнкин. Еще немного — и дверь сюда закроется за вами навсегда. Компания платит вам больше, чем вы для нее зарабатываете.
Хелен часто заморгала; Энди молча смотрел в одну точку.
— Пара фунтов в час — вот ваш максимум, — продолжала богиня. — За вами по крайней мере два миллиона, Рэнкин, и мне вот-вот надоест вести подсчет.
— У нее это вместо утренней зарядки, — шепнула Хелен, провожая взглядом удалявшуюся Замаро.
Пол Кейт пожалел, что не может испариться, исчезнуть. Рэнкин тупо смотрел на монитор, на виске его билась синеватая жилка.
— Эту суку нужно как-то остановить. Шизофреничка!
— Ты тоже стал бы немного тронутым, Энди, если бы у тебя на глазах мусульманские фанатики повесили твоего отца, — заметила Хелен.
Рэнкин недовольно фыркнул, поднялся и пошел к Уоллесу. Дверь кабинета оставалась закрытой более часа.
Глава 6
В полдень снизу позвонила охрана: к Хелен пришла ее лучшая подруга, Джойс Форчун. Хелен подхватила с кресла плащ и сумку. Как обычно, Джойс появилась вовремя.
Она стояла в холле, прислонившись плечом к мраморной колонне, небрежной улыбкой отвечая на многочисленные восхищенные взгляды проходивших мимо мужчин. Гладкие, платинового цвета волосы падали чуть ниже плеч, а спереди опускались до темных бровей, дуги которых сделали бы честь и герцогине. В небесно-голубых глазах блестели искорки смеха, нежная кожа лица чуть тронута косметикой, на тонко очерченных карандашом губах — ярко-красная помада.
Облик Джойс производил необычное впечатление шаловливости и дисциплины. Красавицей в обычном смысле ее было не назвать, этому мешали довольно узкие губы и нос — нос гордой римлянки, но чуть-чуть длинноватый. Однако держала себя Джойс с достоинством королевы.
Увидев Хелен, она выпрямилась.
— Ну и ну! Дама в беж.
Хелен окинула подругу оценивающим взглядом. На той были туго облегавшие стройную фигуру джинсы, коротенькие черные сапожки и в тон им черный кожаный пиджак.
— Как всегда, обгоняешь время, детка! Похоже, ты и в девяносто будешь выглядеть так же, — отозвалась она на реплику Джойс.
— Заработала сегодня что-нибудь? — Подруга обладала поразительным умением угадать, как у Хелен шли дела.
— Мелочь. На нее ты не купишь даже кроссовки своим мальчишкам.
Обе улыбнулись, наслаждаясь игрой, начавшейся при их первой встрече в обычной средней школе, когда им было по двенадцать. Джойс родители отдали туда по необходимости, Хелен же отказалась выполнить желание матери и пойти в частное заведение: все ее друзья учились в нормальной местной школе. Когда в шестнадцать лет подруги окончили ее, то, несмотря на различный уклад жизни обеих, остались близки. Джойс устроилась на работу в принадлежавшую ее дяде транспортную компанию, успев до брака сменить десяток профессий от секретарши до водителя грузовика. Потом она вышла замуж, родила троих детей и зажила спокойной и размеренной жизнью в выкупленной у муниципалитета квартирке на Лэдброук-гроув. Когда в доме не хватало денег, Джойс на неделю садилась за баранку, оставляя детей и Брайана, мужа, на попечение своей матери. Такой порядок вещей подругу вполне устраивал, хотя Хелен, в ее ипостаси прожженного банкира, он представлялся несерьезным камуфляжем, чем-то вроде того самого цвета беж, над которым обе привыкли подшучивать.
— В таком случае крепись, девочка, — предупредила Джойс. — Близняшки ждут не дождутся дня рождения — рассчитывают получить от любимой крестной нечто сногсшибательное.
— Жадные волчата! Скажи, что в награду за примерное поведение принесу им по батончику «Марса».
Джойс рассмеялась. Хелен обожала баловать ее малышей и сочетанием посулов с угрозами умела превратить маленьких разбойников в настоящих ангелов.
