в невозможное (желательно в течение десяти минут каждое утро, как советовала Красная королева Алисе).
Что же за дар во мне открыл новый мир и чем мне и окружающим это грозит? Мне теперь и дышать будет страшно в присутствии живых существ, а ну как спалю напрочь?!
– С возвращением домой, принцесса, – улыбнулась Агафья и, сложив ладони у груди, отвесила мне полупоклон.
В обморок я не упала, но дар речи потеряла окончательно. Перевела взгляд на Наташку, которая растерянно смотрела на меня, на феникса, на Хранительницу. И снова по кругу. Затем протянула руку и прикоснулась к птице. Изумленно вздрогнула и уже двумя руками принялась ощупывать взрослого птенца.
– Ты вдохнула в него жизнь, – улыбнулась Агафья. – Теперь он живой.
– То есть он теперь не будет исчезать в Наташкиных ладонях? – глупо спросила я.
– Теперь нет. Дыхание Золотого дракона дарует Жизнь любой иллюзии, – кивнула Хранительница.
Мы ошеломленно переглянулись.
– А если дохнуть на живое существо, а не на иллюзию?
– В человеческом состоянии ты можешь только подарить Жизнь. Смерть несущим Дракон становится только в своей истиной ипостаси. Но никогда Истинный Дракон не убивает просто так. Он мудр и справедлив.
– К-какой дракон? Какая, к ежикам, Принцесса?! – взбесилась я, приходя в себя. – Что вообще тут происходит?
– Пойдемте в дом, девочки. Там и поговорим.
И мы пошли.
От чая я отказалась (выпить бы чего покрепче, да как-то неудобно спрашивать), уселась на лавку, сжав кулаки и сцепив челюсти в ожидании неприятностей. Наташка ухватилась за кружку, будто прячась за ней. Отхлебнув пару глотков, подружка отставила чай и положила ладонь на мой сжатый кулак. Я благодарно улыбнулась ей в ответ.
– Когда-то в нашем мире жили Золотые Драконы, – начал издалека Агафья. – Почти бессмертные, они уходили за грань только по собственному желанию. Драконы бродили по планете, приходя на помощь по Зову к тем, кто действительно нуждался в помощи. Могли оборачиваться кем угодно. Помогали и исцеляли, спасали и любили. Драконы были неприкосновенны.
Хранительница замолчала, задумчиво сделала глоток чая и продолжила.
– Но однажды Темный народ, живущий за Северным Океаном, не умеющий менять ипостась, прознал, как убить Золотого и как из мертвого сделать необычные артефакты, по своей мощи превосходящие все известные в нашем мире амулеты. Артефакты дарили обладателю огромные возможности: дарить и отбирать жизнь, менять лик, возвращать из мира вечного сна ушедших за грань.
Артефакт, сделанный из сердца Золотого Дракона, позволял нехе и Верховным Жрицам Ночи, владеющим запрещенными знаниями богини Ананты, зачать, выносить и родить не просто здорового ребенка. Но ребенка магически настолько одаренного, что рожденный от сердца дракона способен был разбудить мать-змею и погрузить мир во тьму.
Агафья вздохнула:
– Однажды это практически произошло. Тогда-то и появился первый из рода Арракис, рода нашего правящего райна. Первый «Танцующий со змеями», тогда их называли так. Впервые пройдя Обряд Крови Золотого Дракона, райн получил возможность усыплять пробудившуюся празмею Ананту, которую когда-то божественная сестра-близнец Ирида отправила в царство вечного сна за Хаос и разрушения, что она принесла в мир. С тех пор Заклинатели Огненных Змей (а в любом правящем роду всегда рождался ребенок, поцелованный Радугой), принимая трон, проходили обряд. Благодаря ему наследник крови умеют усмирять божество, что раз в двести лет пытается вырваться в миры За-Гранья.
Но за последних два века охоты Золотых Драконов на планете не осталось. Часть истребили, а часть ушла за пределы нашей планеты, в другие миры. Последним Драконом в нашем королевстве была твоя мать. К моменту твоего появления на свет, Альфа потеряла своего Хранителя Крови и поэтому спустя сутки после рождения дочери ушла за грань, – печально закончила свой рассказ женщина.
Тишина наступила такая, что хоть ножом режь. Я в упор смотрела в глаза рассказчицы, пытаясь понять, правду или сказку она нам тут поведала. Феникс, нахохлившись, переводил осмысленный взгляд от меня к Наташке, от подруги на Агафью.
– То есть вы хотите сказать, – наконец смогла прохрипеть я.
Откашлявшись, начала снова.
– Вы предполагаете, что я дочка золотой драконихи?
Хранительница едва заметно поморщилась от такого названия, но утверждающе кивнула.
– Да, ты пропавшая принцесса, последняя из рода Золотых Драконов.
– Ага, – покивала я головой, и мой цинизм прорвался наружу: – И теперь мне надо мир спасти, злодеев наказать, остальным пряники раздать и чтобы все жили долго и счастливо? Надеюсь, за дракона замуж выходить не надо и рожать вам наследника? А то я замужем, знаете ли.
Агафья утешающим жестом накрыла ладонями мои руки, по-прежнему сжатые в кулаки. Наташка приобняла за плечи. Феникс подлез к самому лицу и, по-птичьи наклонив голову, попытался заглянуть мне в глаза. Я зажмурилась, пытаясь хоть немного привести в порядок мысли.
Тело сковало нешуточно, сама себе я напоминала окаменелость мезозойской эры: такую же твердую и редкую.
В венах начала закипать кровь. «Черт, снова давление, как не вовремя», – подумала я. Открыла глаза и увидела напряженный взгляд Агафьи. Рядом испуганно отпрянула Наташка. Финик отлетел на другой конец стола. Я смотрела на свои кулаки и не верила происходящему: от кожи исходило радужное свечение, причем спектр начинался с фиолетового, проходил все цвета радуги и завершался красным. Затем все стало на мгновенье ярко-алым и тут же вспыхнуло пронзительно-золотым.
Воздух вокруг моих рук (а я начала подозревать, что странно сейчас выглядит все мое тело) вздрогнул и задрожал, словно от сильного пламени и мне показалось, что мои руки превращаются в… лапы дракона! Я испуганно вскинула взгляд на Агафью, подскочила со скамьи и вылетела прочь из избы. Следом за мной метнулась Наташка с фениксом и выбежала Агафья.
Я стояла посреди поляны и не знала, что делать. Золотое свечение разгоралось, сквозь дрожащий воздух почему-то едва слышны были Наташкины крики: «Дыши, дыши глубже, считай до десяти!» Не помогало. Тело начало ломать как при самой дурной температуре 37,6. Каждая косточка пыталась вылезти из меня или поменяться местами с соседкой. Сердце стучало все медленней и, в конце концов, начало бу́хать подобно самому огромному колоколу – тяжело, глухо и редко. Наклонив голову как можно ниже, сжав руки в кулаки, я пыталась прийти в себя и остановить этот неприятный безумный процесс.
«Это не со мной…не со мной…не со мной… не я!» – кричала я про себя. И вдруг все кончилось, мир словно взорвался, грохот колокола-сердца прекратился, наступило облегчение. Я вздрогнула, облегченно вздохнула и, моргнув, успокаивающе улыбнулась Наташке и Агафье, махнув рукой, что все в порядке. Изменившимся зрением увидела их ошарашенно-испуганно-восторженный взгляд. И смотрели они почему-то не в мои глаза, а куда-то вниз. А я…я по какой-то причине глядела на них снизу-вверх.
«Что происходит?» – спросила и вдруг осознала, что губы мои не шевелятся, и разговариваю я мысленно. Тем не менее, зрители меня услышали и даже поняли.
– Снежка, это правда, – восторженно выдохнула Наташка. – Ты Золотой Дракон! Только пока маленький!!!
«В первый раз дракон всегда маленький, чтобы случайно не разрушить и не уничтожить что-нибудь. Когда смена ипостаси нормализуется, принцесса сможет принимать облик любой формы жизни по своему желанию. И драконом становиться маленьким, как мышка и огромным, как скала», – потрясенно глядя на меня…подумала Агафья. И я…ее поняла!
«Я что, телепатом стала?» – снова мысленно задала я вопрос.
«В ипостаси Золотого Дракона ты со всеми можешь общаться телепатически», – подтвердила мою догадку Хранительница.
«Наташка, ты меня слышишь?» – послала я мысль подруге.
Наталка, а точнее Тала Шат Мау из рода Огненных Диких кивнула и опустилась на траву.
«А прикасаться ко мне сейчас можно? И что там насчет «смерть несущего дракона» было?» – уточнила я у многознающей нашей хозяйки.
«Опасной ты станешь, только если почувствуешь угрозу своей жизни или близким тебе. Да и умертвить тебя можно только хитростью с помощью артефактов», – ответила Агафья.
«Вот это мы попали, подруга, – переведя взгляд на Наташку-Талу, произнесла я. – Задницей чую: придется мир спасать и еще какую-нибудь черную работу за здешних мужиков выполнять! Не зря же Агафья так откровенно радуется!» – кивнула я на Хранительницу, разглядывающую меня без почтения, но с огромным удовлетворением и решимостью в глазах.
«Ладно, все это
