катранщиком.
— Кишка тонка, малый. Надо такие университеты пройти, что тебе и не снилось… Ладно, спать, что-то я устал от новостей.
Дядя Веня расстелил дорожную постель, скинул атласную сорочку, обнажив живописную татуировку с куполами на спине.
— Вижу теперь, какие университеты вы прошли…
— И не дай Бог тебе по этой дорожке пройти! Давай спать, завтра поговорим, путь долгим будет.
10
Дядя Веня, сняв квартиру в частном секторе глухого центра Ростова-на-Дону, долго присматривался к пацану, брал с собой на деловые встречи по организации очередной крупной игры, показывал шулерские кругляки, коробочки и коцки:
— Смотри, пацан, здесь на лицевой стороне у четырех тузов и четырех десяток есть заметная шероховатость в одном направлении, в отличие от остальных карт, у которых такая шероховатость есть, но только с тыльной стороны и в другом направлении. Как только ты начнешь тасовать колоду, покоцаные карты слипнутся, и ты сразу поймешь, какая карта у тебя под рукой. Понял?
— Кажется…
— Пробуй.
Вениамин учил метать фальшивую тасовку, ловко прятать карту, демонстрировал, как издревле знающие игроки помечали карты, используя расплавленный парафин, в который опускались все углы карты, при этом самые важные тузы могли опускаться на больший или меньший угол, что позволяло игроку безошибочно определить их значение.
Через неделю, посчитав, что достаточно исполнил роль учителя, дядя посадил племянника на поезд обратно в родной город, ибо брат в жизни не простит, если он испортит жизнь его сыну. Однако Никита, уже испробовавший прелесть безудержной свободы, спрыгнул с поезда, как только тот тронулся с места, и очень быстро влился в привокзальную компанию местных шулеров, спекулируя высоким званием родного дядьки, глубокоуважаемого в шулерском мире «катранщика» Вениамина.
В роли «зазывалы» на вокзале обычно работала красавица Танюша. С томным видом в коротком платье она стояла молча, прислонившись к мраморному столбу, и мяла колоду карт. В толпе коротающих свободное время пассажиров всегда находился азартный человек, которому хотелось познакомиться с длинноногой девицей и поиграть в дурачка. Вскоре к жертве присоединялся Никита, Танечка сразу же проигрывала, вместо нее в игру вступал еще один компаньон, а за спиной появлялись подсказчики, суфлирующие мимикой, жестами и репликами, смысл которых доходил только до посвященных лиц.
Впрочем, очень скоро эта игра Мазовецкому наскучила, потому как попадались на дешевые уловки привокзальных карточных шулеров не самые умные люди.
И Никита подался в компанию «автомобильных» катал.
Вычислив денежного человека, который хотел доехать на такси до Белой Калитвы или Новочеркасска, водитель по кличке Усатый предлагал довести с ветерком за очень скромную сумму, раз в пять меньше, чем у таксистов. По пути подбирал желающих, чтобы окупить поездку, только попутчики попадались, разумеется, из числа компаньонов, к примеру, Никита с товарищем. В результате человек оказывался на заднем сиденье у левого окна, при этом, как правило, рычажок дверного замка в автомобиле был сломан или вовсе отсутствовал. Завязывался разговор с земляком, который мог оказаться и с севера, и с юга, а Усатый, разумеется, там уже побывал лет пять назад, и люди ему там понравились очень, гостеприимные и радушные.
После подобного вступительного текста Никита ненароком доставал колоду карт и показывал фокус. Озвучивалось предложение поиграть, чтобы скоротать время в пути. Поначалу играли по маленькой, нередко давая выиграть незначительную сумму, но дальше возникала патовая ситуация, требующая увеличения ставок, а потом и вовсе доходило до астрономических сумм, так что жертва выходила из игры по причине отсутствия таких денег, зато у партнеров они имелись. В результате денежный мешок оказывался пустым.
Вскоре слухи о появившемся на рынке карточных услуг игроке Никите Мазовецком, получившем кличку Маза, дошли до глубокоуважаемого родного дяди Вениамина. Опытный «катранщик» вынужден был отыскать пацана и взять под свое крыло, поставив в известность родителей, потерявших всякую надежду увидеть сына живым.
Несколько лет кряду Маза катался с дядей по большим городам, помогая устраивать игры с профессиональными шулерами из Прибалтики, Ростова-на-Дону, Москвы и Ленинграда в незасвеченных «катранах» в ресторанах, на дачах или квартирах. Дядя Веня обучил парня всем тем премудростям картежного дела, в которые когда-то его самого посвятил старик Семён в Вологодской пересыльной тюрьме.
11
Марина совсем измучилась, глядя, как за неделю изменился Данила. Отныне целыми днями и вечерами он пропадал в соседнем доме у бывшего одноклассника. Приходил поздно, порой совсем пьяный, а иногда и вовсе оставался ночевать в другом месте.
Со спичечной фабрики из-за прогулов его уволили, но деньги почему-то не исчезли. Марина чувствовала, что внезапные перемены связаны с криминалом, пробовала поговорить по душам, но, нервничая, срывалась на крик и слезы, как результат, вместо разговора получалась ругань, которая и по сей день встречается в половине постсоветских семей. В итоге оба замкнулись в себе, молча отдаляясь друг от друга, а в отношениях появилась пугающая трещина.
Сложившаяся ситуация тяготила и Федорова. С одной стороны, стыдился, что перестал уделять Марине с Оксанкой должное внимание, а с другой — хотел быть поближе к разодетым по последней моде игрокам, у которых много денег, свободы, шампанского, красивых барышень и экстравагантных замашек. Данила не понимал, как разорвать этот круг противоречий.
Однажды, пытаясь загладить вину, пригласил Марину вечером сходить в кино, но тут, как на зло, позвонил Никита с предложением очередной вечерней игры с новым клиентом, и Федоров побежал к нему, как собачка, забыв про Марину и про все на свете.
— Старик, сегодня игра у Гарика Василевича. Он в соседней школе учился. Помнишь его?
— Наверное…
— Неважно. Играем в очко, как обычно, в одни руки. Первый шаг — подпоить и уговорить сесть за стол. За шампанским?
— Пошли.
Очкастый Гарик Василевич встретил приятелей возбужденно, словно и сам уже подогрелся в предвкушении азартной игры.
— О, шампанское! Здорово, молодцы, что пришли! Проходите!
Игроки расположились на креслах у низкого лакированного журнального столика, выпили по одному бокалу игристого напитка, по второму, поговорили про жизнь Гарика, который после школы трудился официантом в местном обшарпанном ресторане у вокзала.
— Ну что, поиграем? — предложил Маза, интуитивно не желая упустить азарт.
— А давайте! В очко? — подыграл Данила.
— Предлагаю ставку в банке 100 рублей.
— Согласен!
Данила ловко перетасовал колоду и сдал.
Внимательно наблюдая за Гариком, Маза моментально раскусил его карты, поскольку очкастый соперник, явный новичок, излучал напускное равнодушие и подчеркнутую уверенность. И бывалый «катранщик», словно удав, прежде чем заглотить жертву, решил подпустить ее к себе поближе.
— Еще! — встрепенулся Гарик от сданной третьей карты.
— И мне! Поздравляю, у тебя очко. Продолжим?
— Ну,
