спрашиваю я.
— Ничего, — Риона фыркает. — Если мне нужно, чтобы кто-то нарубил для меня дров.
— А тебе надо? — спрашиваю я. — Потому что я умею обращаться с топором. Дай мне три часа, и я наколю, расколю и уложу для тебя целую кучу.
Риона качает головой.
— Надеюсь, что я никогда не узнаю, что все это значит, — говорит она.
Она поворачивается и идет прочь от меня. Я полагаю, что должен следовать за ней, поэтому я машу на прощание Данте и шагаю за ней.
Юридическая фирма, Гриффин, Брайар, Вайс, занимает несколько этажей здания. Данте уже рассказал мне, что они занимаются всеми юридическими вопросами империи Гриффинов, а также некоторыми делами Галло, поскольку интересы двух семей переплелись.
Мы прошли всего десять шагов, когда нас перехватил высокий, подтянутый мужчина с седыми волосами, длинным худым лицом в твидовом костюме. Костюм в сочетании с очками создает впечатление, что он был бы более уместен в дублинском пабе, чем в юридической фирме в Чикаго.
Конечно, когда он говорит, у него есть намек на ирландский акцент, всего лишь немного, достаточно, чтобы понять, что он не провел всю свою жизнь в Америке.
— Риона! — говорит он, обнимая ее за плечи. — Фергус рассказал мне, что случилось. Ты не должна была приходить сегодня.
Риона краснеет. Я не могу сказать, смущена ли она упоминанием о нападении или тем, что ее обнимают на рабочем месте. Возможно, и то, и другое.
— Я в порядке, дядя Оран, — говорит она.
— Я полагаю, ты Рэйлан, — Оран отпускает Риону и протягивает руку для пожатия. У него тонкие, сухие пальцы и крепкая хватка.
— Рэйлан Бун, — говорю я. — Приятно познакомиться.
— Я рад, что ты здесь, чтобы присмотреть за моей племянницей, — говорит он. — Она очень ценна для нас, фирмы и семьи.
— Я сделаю все, что в моих силах, — говорю я.
Я могу сказать, что Риона ненавидит это еще больше, когда о ней говорят в третьем лице и доверяют мне, как посылку. Должно быть, она заботится о своем дяде, потому что только это может удержать ее от резкого ответа.
— Рэйлан может оставаться в моем кабинете, — говорит она Орану. — Чтобы не путаться под ногами.
— О, не нужно! Располагайся поудобнее, — говорит мне Оран. — У нас есть неплохая машина для приготовления экспрессо. Конечно, я предвзят, я сам ее выбирал. Или есть кафе на первом этаже.
Он улыбается, показывая скудные зубы, которые определенно никогда не пользовались американской ортодонтической помощью.
— Спасибо, — говорю я. — Я буду пить любой кофе, лишь бы он был коричневым.
Оран смеется.
— Настоящий солдат! — говорит он. — Я был таким же, когда служил в ИРА3.
Он в свою очередь хлопает меня по плечу, а затем идет дальше по коридору.
— Твой дядя служил в ИРА? — спрашиваю я Риону.
Риона пожимает плечами.
— Он так говорит. Но дядя Оран никогда не позволяет фактам мешать хорошей истории.
— Он брат твоего отца?
— Сводный брат. Разные матери. Вообще-то, в Корке есть сводная сестра, которая еще старше. Думаю, мой дед был не слишком заботлив в своих визитах домой. Или слишком заботился о чувствах бабушки.
Я не думаю, что ей особенно нравится рассказывать мне эту часть грязной семейной истории, но Риона обладает своего рода жестокой честностью. Интересная черта для адвоката. Я всегда думала об адвокатах, как о дьяволах с серебряным языком, которые пытаются убедить вас, что черное — это белое, а неправильное — правильное.
Риона — полная противоположность, кажется, она намерена говорить все как есть, и плевать на последствия. Или чувства других людей.
— Это мой кабинет, — говорит она, указывая на комнату, которая больше похожа на картинную галерею. — Ничего не трогай. Ни с кем не разговаривай. Просто… молчи, чтобы я могла работать, пожалуйста.
На ее бледных щеках горят два ярких пятна цвета. Я думаю, она стесняется, что кто-то еще увидит меня.
— Все в порядке, — говорю я, улыбаясь ей. — Ты можешь сказать им, что я твой кузен, если хочешь.
— Нет, спасибо, — холодно говорит Риона.
— Я знаю, как обращаются с кузенами там, откуда ты родом.
Я не могу не фыркнуть. Я и раньше слышал много шуток про трахающихся кузенов, но то, как Риона это произносит, с особым презрением, все равно щекочет меня.
Она — крепкий орешек.
А мне всегда нравились вызовы.
Честно говоря, если бы я ей сразу понравился, я бы подумал, что у нее ужасный вкус.
Я устраиваюсь в мягком кресле в углу ее кабинета и наблюдаю за ее работой.
Конечно, я не наблюдаю за ней все время, я также проверяю точки входа и выхода из здания, составляю мысленную карту офиса, смотрю на остальных сотрудников и наблюдаю за их взаимодействием. Проверяю, кто с кем дружит, кто с кем соперничает, и кто выглядит особенно заинтересованным в мисс Рионе.
Я замечаю, что один парень смотрит на нас каждый раз, когда идет по коридору. У него песочно-светлые волосы, уложенные в челку, и облегающий синий костюм с ярко-желтым карманом. На мой вкус, немного пижон, но он, кажется, очень гордится собой из-за всей этой совокупности.
— Кто это? — спрашиваю я Риону.
Она на мгновение отрывает свои бледно-зеленые глаза от работы, чтобы взглянуть вверх и проверить, о ком я говорю.
— О, — говорит она ровно.
— Это Джош Хейл. Он подлый маленький ублюдок, который претендует на ту же работу, что и я. Вот почему он все время пытается шпионить за нами.
— Насколько сильно он хочет получить эту работу? — спрашиваю я ее.
— Очень сильно, — говорит Риона.
— Настолько, что хочет убрать тебя с дороги?
— Возможно. Но я не знаю, хватит ли у него смелости сделать это. Он не из мафиозной семьи. Он просто обычный головорез, охотящийся за продвижением по службе. Самое сложное в нем то, что он был в команде по фехтованию в Нотр-Даме. О чем он обязательно расскажет в течение десяти минут после знакомства.
Как только Джош заканчивает смотреть на нас, я вижу, как он направляется в захламленный офис в конце коридора. Через минуту он снова выходит оттуда с красным лицом и раздраженным видом.
Тем временем симпатичная девушка в оранжевом платье отодвинула свой стул на несколько футов влево, чтобы тоже могла заглянуть в наше окно.
— Что с ней? — спрашиваю я.
— Это моя помощница, Люси. Я думаю, она заглядывает сюда, потому что считает тебя привлекательным. Она уже некоторое время не замужем.
Риона произносит слово привлекательный с ноткой недоверия. Тем не менее, я не могу не усмехнуться, что она, по сути, признала,
