Больная тема для Советника Тайлера. Но Мартину сейчас было не до того.
-Нет… вроде бы. Майкл, пожалуйста, умоляю…
-Может объяснишь, что это было?! – Вновь повысил голос Тайлер.
-Я проложил временной коридор, но, видимо, не слишком удачно…
-Временной коридор? – Переспросил Майкл, хотя и так явственно мог читать это в мыслях своего молодого собеседника. – Подожди, зачем тебе временной коридор, если Мориса Б. здесь нет? …
Март закусил губу и опустил глаза.
-Пожалуйста, не говори отцу…
Майкл расплылся в улыбке – добродушной, доброй, совершенно ему не свойственной. Мартин было дёрнулся, надеясь, что слепота Тайлера тому помешает, но и вякнуть не успел, когда крепкая рука Советника ухватила его за шиворот…
МОРИС АНЕДО
Графу Анедо не спалось. Он не любил ночи в Лонингтемне, так явственно напоминавшие ему о прошлом. Казалось, Мирия была запечатлена здесь на каждом камне, он видел её выходящей из всех дверных проёмов, а в больших просторных Ареа ему слышался её звонкий переливчатый смех. Он сходил с ума, погружаясь как в бездну, в свои раздумья и переживания, и всё же Морис был здесь, ради своего единственного сына, Наследника Трона Грессии, Мартина Элсона.
Жена графа Анедо была диадом, и их сын, вероятно, унаследовал эту особенность от неё, но то, чьим диадом являлся Мартин, порой вгоняло всегда спокойного и рассудительного Мориса в отчаяние.
Он был сыном Мирии и Элиаса, тёзкой самого графа и самым болезненным из всех живых напоминаний о боли, потере и предательстве, хотя и не был повинен ни в одном из этих пагубных событий, потому как дети не могут отвечать за поступки своих родителей.
И всё же, всё же…
Морис Б. был копией Элиаса внешне и антиподом по характеру, от Мирии же в нем не было абсолютно ничего. Тёмный, молчаливый, внимательный. Он всегда был начеку, настороже, подмечая, запоминая, прикидывая. Была в нём какая-то непонятная Морису тьма, что проглядывала сквозь черные, умные глаза мальчика, и вызывала неприязнь.
Впрочем, их неприязнь была взаимной.
Но вслух о ней никто никогда не говорил.
Граф уже собирался принять снотворного, когда дверь в его покои негромко приоткрылась, и за ней вначале показался пришипившийся Мартин, затем крепко державший его за шиворот Майкл.
Вся эта небольшая процессия двигалась очень тихо, почти беззвучно, дабы не поставить на уши добрую половину спящего Лонингтемна, а заодно и в неловкое положение Его Высочество Наследника Трона Грессии.
- Майкл? Что … случилось?
Тайлер не ответил, вместо этого кивнув в сторону принца, чьё лицо сейчас было аллегорией раскаяния, невинности и святости.
- Пап, я не специально, честно! – Быстро заговорил он, точь-в-точь как в детстве, и огромные синие глаза жалостливо округлились. Этот приём до сих пор безотказно действовал на его деда, Эдварда Элсона, но Мориса было не обмануть.
- В чём это вы оба? – Подозрительно переводя взгляд с друга на сына спросил он. – Сверкаете, как новогодние ёлки…
- Стекло. – Быстро ответил Майкл.
-Стекло? …
-Угу. – Майкл был непреклонен, вынуждая Мартина самого всё рассказать отцу. – Ваше Высочество…
-Я проложил временной коридор. – Угрюмо начал он. – Перед зеркалом. В ванной. И что-то пошло не так…
Тайлер с удовольствием представлял, как мрачнеет взгляд графа Анедо – он был слишком мягок в вопросах воспитании сына, и вот к чему это привело.
-Мартин!
-Я всё знаю! – Взмолился принц, косо поглядывая на Тайлера. – Пап, только не начинай!
Морис молчал. Дурной знак – затишье перед бурей. Затем шумно выдохнул, проведя ладонью по лбу.
- Мартин! – Буря негодования вперемешку с неподдельными порывами беспокойства. – Зачем? Зачем ты опять это делаешь?!
Тишина. Морис продолжил.
- Мы не знаем, с чем имеем дело, как это контролировать и можно ли этим управлять! Мартин, твой Дар опасен. Ты не можешь, просто не имеешь права использовать его столь бесконтрольно и необдуманно! Тем более, в отсутствие своего диада…
- Так мы и не узнаем, если будем сидеть сложа руки! – Внезапно вспылил Мартин. – Я не могу так. Я не могу постоянно от кого-то зависеть. Время идёт, но ничего, ничего не меняется! Неужели тебе всё равно, отец?! Я хочу попробовать, хотя бы попробовать вернуть маму!
Даже повидавший всего на свете Майкл был несказанно удивлён, а Морис заметно побледнел.
- Опять ты об этом… - Устало выдохнул граф, и Тайлер понял – подобный разговор между отцом и сыном происходит не впервые. Необычный разговор…
-Да. – Принц умел быть настойчивым, даже слишком. – Я знаю, что могу. Отец! Неужели ты не хочешь, чтобы она вернулась?! Чтобы всё стало по-прежнему?! Наша семья – мама, ты, я и Лилианна… Я могу всё изменить, только мне нужно понять, как…
-Это невозможно. – Морис силился как мог, но всё же его голос заметно дрогнул. Старые раны тоже болят, порой невыносимо.
-Не правда! – Март разошёлся не на шутку. – Я видел её, сегодня, в том временном коридоре! Я видел маму!!!
Морис лишь обреченно качал головой, но осторожное замечание Тайлера словно вытащило его из некого подобия летаргии отчаяния.
-Но это была не Мирия…
-Ты видел её???
Это был Мартин, в мгновение ока сменивший скорбное выражение лица на крайне удивлённое – Майкл прочёл это в мыслях его отца.
-Да, я видел ту девчонку... – Чуть смущённо подтвердил Тайлер. – Достаточно высокая, светловолосая. Ей не больше двадцати… О, боги, Морис, не спрашивай меня! Я видел её, как видел раньше тебя, но как это получилось – я не понимаю…
По отвисшим челюстям отца и сына (в мыслях друг друга), Тайлер уже пожалел, что сказал им об этом. Сейчас начнутся расспросы, разборы полётов, и бесконечные гипотезы и предположения, в которых ему совершенно не хотелось копаться. По правде говоря, ему уже хотелось спать…
-Значит, я не сошёл с ума… - Надежда, проскользнувшая в словах Мартина, заставила напрячься его отца до предела – кажется, тот только этого и боялся. – Значит, я могу что-то изменить…
-Нет, Мартин, не можешь. – Граф повысил голос, что тоже было для него крайне нехарактерно. – Сейчас же ты отправишься спать. И точка.
-Но…
-Никаких «но»! Я уже высказал своё мнение по этому поводу, и если вдруг ты с ним не согласен, завтра же мы отправимся на Грессию.
-Я провожу. – Тут же встрял Тайлер, с радостью поняв, что долгих разбирательств не будет.
Мартин недовольно поднялся и понуро побрёл к выходу. Майкл зашагал следом. Ночь продолжалась.
