руках циркулировала боевая магия Ковтунова.
— Ну что, месьё? — крикнул я фобу. — Не хотите составить мне компанию? Я как раз собираюсь во французский ресторан. А у них, говорят, закончились лягушачьи лапки.
Я замахнулся и пробил правой рукой по челюсти монстра. Огромный зелёный кулак пролетел мимо моей головы.
Сила в этой «лапке» была нешуточная. Если бы я не увернулся, бой для меня уже был бы закончен.
Но проклятое земноводное никак не желало ослабевать. Неужели страх Ковтунова настолько силён? Я-то был уверен, что всё это очередная глупая шутка Бродского!
Оттолкнулся от земли и, вложив всю боевую магию в кулак, ударил фоба в крепкую грудь. Лягушка устояла на ногах, но отъехала назад, прямо к своему болоту. Стопы монстра оставили глубокие борозды в земле.
Костяшки горели, все кулаки были сбиты напрочь. Кожа у этого фоба была толще, чем у любого оборотня, с которым мне доводилось сражаться. И что самое интересное, если игнорировать глазастую лягушачью башку, силуэт этого монстра мне кого-то напоминал.
Мышечная масса, чёткие отточенные движения. Да у него же тело, как у Алексея Ковтунова! И как это понимать? Что у нашего капитана в голове творится?
Я собрался с силами, налетел на фоба и столкнул его тушу в болото. Монстр с громким всплеском рухнул в вязкую чёрную воду. Земля задрожала, берега тёмномирского водоёма стянулись, вернув стадиону былые очертания.
— Сбежать решил! — усмехнулся я. — Смешно! Олицетворение страха испугалось обычного студента.
Скорее всего, монстр почуял свою близкую смерть.
Воздух рассёк взмах птичьих крыльев. Из тумана появился маленький силуэт Гаспара. Голубь, опасливо озираясь, приземлился мне на плечо.
— Живой? — курлыкнул он.
— Живее всех живых, — ответил я. — Ты то, что здесь забыл?
— Владимир, — тяжело дыша, произнёс Гаспар. — На территории академии уже действуют бойцы Светлого дня. Скоро Тёмный Час схлопнется. Но вам с Бродским нужно бежать.
— Чего? — не понял я. — Куда бежать? Зачем?
— Прости меня, Владимир Белов, — проскулил Гаспар. — Он приказал мне взорвать защитные кристаллы. Это из-за меня на академию обрушился Тёмный Час!
— Что ты… — я не мог поверить словам этого паршивца. — Ах ты сволочь пернатая!
— Погоди! — закурлыкал он. — Погоди! Сейчас не время ругать Гаспара. Сюда идут бойцы Светлого дня. Они могут заподозрить тебя!
— С какой это стати⁈
— Я уничтожил защитный кристалл взрывными зельями. А спёр я их у вас с Бродским! Следы найдут!
Из тумана послышался грозный мужской голос:
— Белов! А ну стоять!
Глава 25
Из тумана появился один из судей олимпиады, представитель Легиона — Суворов. Стоило грозному мужчине меня окликнуть, как Гаспара и след простыл.
Предательская птица! Что же натворил этот проклятый голубь… Настоящий двойной агент.
Этим поступком он выдал себя с потрохами. Хотя я изначально был уверен. Но и предположить не мог, что голубь затеет диверсию!
— Вы не ранены, Белов? — спросил Суворов.
Но даже этот вопрос из его уст прозвучал с угрозой.
Мне впервые удалось разглядеть легионера вблизи. Растрёпанные каштановые волосы наползали на суровое лицо. Губы под широкими острыми усами были плотно сжаты. Создавалось впечатление, что мужчина зол на весь мир. На покрытых кровью руках красовались родовые перстни. Весьма суровый вид, особенно для военнослужащего.
— Нет, я не пострадал, — замотал головой я. — Как я могу к вам обращаться?
— Игорь Николаевич Суворов, — коротко представился легионер. — Я внимательно наблюдал за вами, Белов.
— Разумеется, на то вы и судья олимпиады, — пожал плечами я.
— Не притворяйтесь, что не поняли меня, — отрезал Игорь Николаевич. — Я говорю о вашем противостоянии фобам. Весьма неплохо для первокурсника. Кто вас обучил боевым искусствам?
Ну я попал. Ожидал, что сейчас сюда заявятся члены организации «Светлый день» и повяжут меня, как подозреваемого в подрыве защитных кристаллов. Но ситуация оказалось иной. Посреди Тёмного Часа меня настиг тот самый легионер, который имел виды на нас Павлом Мясниковым.
— Боевым искусствам обучал меня мой отец, — солгал я.
— Вот как? — недоверчиво приподнял густую бровь Суворов. — И где же сейчас Белов-старший?
— Пропал, — коротко ответил я. — И я не имею ни малейшего понятия, где он сейчас.
— Пропал, значит? — хитро прищурил глаза легионер. — А вы хотели бы его найти, Белов?
Вот уж действительно странный вопрос. С одной стороны, было бы неплохо разыскать этого подонка, если он ещё жив, и заставить выплачивать долги. Но Суворов явно к чему-то клонит. Предложение помощи от властных людей всегда нужно принимать с предельной осторожностью.
— Меня не сильно интересует его судьба, — сказал я. — Вы намекаете, что вам что-то известно?
— Я намекаю, что вам следует вступить в ряды Легиона, Владимир Белов, — прямо сказал он. — С нашей властью вам удастся и найти отца, и обеспечить семью. Решить любые интересующие вопросы. Достаточно пройти короткое обучение и принять участие в войне. Нам нужны такие способные люди, как вы.
Вот и началась вербовка. А он явно навёл справки. Знает и об отце и о плачевном состоянии моей семьи. Знает, куда нужно надавить. Только со мной такое не прокатит. До чего же абсурдно разговаривать с воякой на эту тему посреди Тёмного Часа рядом с потерявшим сознание Ковтуновым!
— Вам не кажется, что сейчас не лучшее время для этой беседы? — спросил я. — Кругом бродят фобы и…
— Фобами уже занялся Светлый День. Не пройдёт и получаса, и сопряжение между мирами пойдёт вспять, — перебил меня Суворов. — Так что скажете, Белов?
Я быстро сообразил, почему этот разговор вообще состоялся в столь безумной обстановке. Суворов — не идиот. При нормальных обстоятельствах
