Когда Рейшо подвел приятеля к столику, где сидели два других моряка, те встали и демонстративно вышли. Двеллер молча глотал пищу, толком не зная, как ему себя вести. Его со страшной силой глодала обида.
— Потом дела пойдут на лад, — убежденно заверил друга молодой матрос — Клянусь Древними, так и будет, а то я кое-кого за бороды-то оттаскаю, чтоб дело поправить.
Джаг не мог в это поверить. Сначала библиотекари не хотели иметь с ним дела, а теперь и команда «Ветрогона» тоже... Он был нужен только Великому магистру, но двеллер был убежден, что остаться в Библиотеке означало бы предать собственные идеалы.
Рейшо набросился на свою порцию еды так, будто умирал от голода.
— Ты какие-нибудь новости слышал? — негромко спросил его Джаг. — Как там дела в Кровавом море?
Матрос покачал головой и, набив рот, отпил глоток чая.
— Большая часть кораблей тут в гавани стояли. Только четыре судна вернулись с тех пор, как Библиотека... пострадала.
Двеллер знал, что его друг собирался сказать «погибла». Насколько он мог судить, все в Рассветных Пустошах вели себя так, будто Библиотека была полностью разрушена. Хранилище Всех Известных Знаний, его поврежденные стены и башни, торчащие на фоне гор, можно было видеть даже из города. Конечно, для этого день должен был быть ясным, а не таким холодным и ветреным, как сегодня.
— Ни один из этих четырех кораблей не был в гавани во время атаки монстров, — добавил Рейшо.
Капитанам, корабли которых выходили в море после атаки на Хранилище, было приказано собрать как можно больше сведений перед тем, как возвращаться в Рассветные Пустоши, об этом Джаг тоже был осведомлен. Еще им предписывалось запастись всем необходимым на случай, если придется на какое-то время прервать контакт с островом.
Великий магистр Фонарщик прислал эти приказы из Библиотеки задолго до того, как первый из кораблей был готов к походу. Торговцы-двеллеры начали еще раздраженнее ворчать насчет того, как Великий магистр расхозяйничался; впрочем, ни у кого из предшественников Великого магистра Фонарщика не было теплых отношений с горожанами.
— Ну, хотя бы гоблины еще не успели заполонить все море, — сказал молодой матрос — Это уже что-то.
Двеллер откусил ломтик груши, не ощущая ее вкуса.
— Конечно, — продолжал Рейшо, — послушать Крафа, так гоблины тут за секунду какую-нибудь могут появиться.
— Как думаешь, что теперь будет?
Пожав плечами, его друг уронил:
— Эти Жуткие Всадники да гриммлинги откуда-то ведь взялись? Конечно, их через магические врата сюда забросило, но ведь тем же путем могут прийти и другие враги. Кто бы это ни сделал, у него наверняка не меньше заклятий за пазухой, чем у Крафа.
Джаг в этом сомневался. Он знал, что у старого хитреца в запасе было очень много заклятий.
Тут они услышали шаги, и в дверях появился Херби. Он был еще грязнее обычного, а мартышка Map лежала на его узких плечах, цепляясь за волосы мальчишки. Оглядев помещение, он подошел к ним, остановившись с другой стороны стола от Рейшо, чтобы матросу было до него не дотянуться.
— Джаг! Ты слышал про городское собрание?
— Нет, — удивленно ответил двеллер.
— Городские старейшины его собрали, — объяснил Херби. — Сказали Великому магистру, чтоб обязательно пришел.
— И по какому оно поводу? — осведомился Джаг.
— Я сам только что услышал, — пожал плечами мальчик. — Городские старейшины сказали Великому магистру, что не будут помогать ему восстанавливать Библиотеку. И еще они велели ему найти другое место для тех книг, что уцелели после пожара. Сказали, что нечего больше здесь Библиотеку держать!
21. ГНЕВ ВЕЛИКОГО МАГИСТРА
Все еще тяжело дыша после бега по улицам Рассветных Пустошей, Джаг проскользнул через массивные дубовые двери, сработанные умелыми руками гномов, в зал, где шло городское собрание. На дверях его красовались барельефные изображения, кратко излагавшие историю Хранилища Всех Известных Знаний. Следовавшие одна за другой картины изображали создание острова, строительство Библиотеки и основание города у подножия гор Костяшек.
Голоса из зала заседаний — гневные и раздраженные — были хорошо слышны снаружи, но стены все же были достаточно толстые, и о чем именно говорилось, двеллер разобрать не мог. Он понимал, что Херби вряд ли был способен выдумать историю, которую он рассказал на «Ветрогоне», но все же отказывался поверить, что городские старейшины действительно собираются отказать Великому магистру в поддержке при восстановлении Библиотеки.
В парусиновой рубашке и штанах похожий больше на моряка, чем на библиотекаря, Джаг нервно прошел мимо стоящих у входа стражников-людей. Лица стражников напряглись, и двеллер понял, что они узнали его даже без традиционного одеяния. Возможно, при другой ситуации они попытались бы не пустить его внутрь, но рядом с ним шагал Рейшо, и никто из них не решился вступить в конфликт с решительно настроенным молодым матросом.
Дом городского совета был первой постройкой, появившейся на берегу у Дальних доков. Массивное трехэтажное здание стояло на самом высоком холме на расчищенной территории вокруг гавани, и конек его остроконечной крыши пронзал водоворот серого тумана. Покрывал крышу серо-голубой сланец, доставленный из полузаброшенных карьеров на юге материка.
Главный зал заседаний размещался на первом этаже. Это было огромное овальной формы помещение с прекрасной акустикой. В центре зала находилось круглое возвышение, с которого ораторы могли выступать перед толпой слушателей.
За те годы, что Джаг прожил в Рассветных Пустошах, зал заседаний использовался редко. Чаще всего тут проводились ежегодные торжественные обращения старейшин к жителям города и выступления перед ними Великих магистров.
В настенных канделябрах и под высоким потолком горели фонари, заправленные светлячковым соком. Хорошее освещение позволяло разглядеть роспись на плафонах потолка — копии знаменитых картин из собрания Хранилища Всех Известных Знаний, а также оригинальные работы, выполненные библиотекарями.
Понаблюдать за столкновением городских старейшин и Великим магистром явилась целая толпа. Двеллеры, живущие в городе — в основном торговцы, — сидели группами. Их было примерно в четыре или пять раз больше, чем воинов-гномов и ремесленников, эльфийских стражников и людей-моряков, и недовольство в основном проявляли именно они.
Великий магистр Фонарщик в парадном одеянии стоял у перил, кольцом опоясывающих возвышение в центре зала. Неподалеку находился Краф; очевидно, решил Джаг, он явился по настоянию Великого магистра. Лицо у волшебника было мрачным и угрожающим, и он ясно давал понять, какую из спорящих сторон намерен поддерживать.
Судя по тому, как был наряжен сам Краф — явно с целью подчеркнуть свое могущество, — вопросы здесь должны были обсуждаться серьезные. Как правило, волшебник одевался так, будто только что вернулся из путешествия — впрочем, так обычно дело и обстояло. На верхушке его посоха безостановочно кружили зеленые огоньки, напоминая собравшимся о подвластных ему магических силах.
