Генерал хорошо изучил необузданный и своенравный характер Миссисипи. Временами он ненавидел эту проклятую реку, представлявшуюся ему чем-то вроде мирно дремлющего до поры допотопного монстра. Но если он проснется или хотя бы пошевелится, жди беды! Тогда разливается на мили вокруг вышедшая из берегов вода, подмывая стремительным течением толстые пласты чернозема и увлекая прочь все подряд: дома, деревья, машины, посевы, скот и людей. Благодаря неусыпному контролю со стороны Инженерного корпуса, сильные наводнения в бассейне Миссисипи происходят гораздо реже и не имеют столь катастрофических последствий, как в былые годы. К сожалению, даже самые современные технологии не всегда позволяют обуздать разбушевавшуюся стихию. Разливы по-прежнему случаются, унося порой десятки человеческих жизней и причиняя неисчислимые убытки.
В обязанности воглавляющего Комитет по Миссисипи генерала Монтеня входили ежегодные инспекционные поездки по реке. Как правило, в них его сопровождали высокопоставленные военные и гражданские чиновники. Инспекционный тур предусматривал многочисленные остановки в каждом крупном населенном пункте на пути следования. Встречи с представителями местных властей, докладывающих председателю и членам Комитета о поведении реки за отчетный период, неизменно заканчивались обильным застольем и никакой реальной пользы не приносили.
Генеральская свита подобные мероприятия обожала — поди плохо прокатиться на халяву пару тысяч миль на судне, оборудованном не хуже круизного лайнера! — а сам Монтень недолюбливал. Он предпочитал нагрянуть внезапно на каком-нибудь неприметном катере или буксире и лично осмотреть все гидротехнические сооружения на том или ином участке, чтобы воочию, а не на бумаге, убедиться в их готовности к следующему половодью. Наметанным глазом он без труда находил малейшие недостатки в облицовке набережных и пристаней, в состоянии дамб, плотин, портовых сооружений, размещении навигационных знаков вдоль фарватера и выявлял еще тысячи мелких нарушений. Каждая из подобных мелочей сама по себе не несла сколько-нибудь ощутимой угрозы, но, взятые в совокупности, они могли в один прекрасный день привести к трагическим последствиям.
Любознательный, читатель вправе задать напрашивающийся вопрос: при чем здесь Инженерный корпус армии США, и почему столь ответственная задача борьбы с разливами возложена на плечи военных? Ответ прост: все дело в традиции. В 1812 году строившие полосу укреплений против британского экспедиционного корпуса американские саперы впервые столкнулись с необходимостью предотвращения размыва берегов Миссисипи. Когда угроза вторжения англичан миновала, накопленный опыт было решено сохранить, приумножить и применить для защиты гражданского населения от наводнений. В те времена инженеров выпускало только одно учебное заведение в стране — Военная академия в Уэст-Пойнте. Вот так и получилось, что все гидростроение на территории США изначально оказалось под эгидой армии. С тех пор утекло немало воды. В наше время на одного армейского специалиста в этой области приходится почти полторы сотни гражданских, но традиция сохранилась, и во главе данного направления по-прежнему стоит один из высших офицеров Инженерного корпуса.
Фрэнк Монтень, записанный родителями в метрике под именем Франсуа, появился на свет в небольшом сельском приходе Плакемин под Новым Орлеаном. Жила семья в плавучем доме, построенном собственными руками отцом — простым рыбаком, занимавшимся ловлей лангустов. Монополизировав со временем всю добычу этого деликатесного морского продукта в регионе и поставляя его непосредственно в лучшие рыбные рестораны города, он до глубокой старости вел аскетический образ жизни, копил деньги и сошел в могилу миллионером, как и подобает истинному потомку гугенотов, известных своей расчетливостью и умеренностью в быту.
Говорить по-французски юный Франсуа выучился намного раньше, чем по-английски; позднее сокурсники в военном училище дали ему прозвище Попурри — за то, что он частенько мешал в разговоре слова обоих языков, ставших для него родными. Успев повоевать во Вьетнаме командиром взвода саперного батальона, Монтень сумел сделать стремительную карьеру — во многом благодаря нескольким инженерным дипломам, полученным в свободное от службы время. Его последним академическим достижением стала докторская степень по гидрологии. Украсив в сорок пять лет свои погоны генеральскими звездами, Монтень одновременно получил новое назначение. Ему поручили надзор за большей частью бассейна Миссисипи — от устья до места слияния ее с Миссури. Новоиспеченный генерал оказался идеальной кандидатурой для этой должности. Сам родившийся на реке, он знал и любил ее почти так же страстно и преданно, как свою ненаглядную женушку, младшую сестру лучшего друга босоногого детства, и своих трех дочерей-погодков. В то же время, как уже упоминалось выше, в глубине души Фрэнк Монтень боялся реки и не доверял ее буйному и непредсказуемому нраву, грозящему в любой момент обернуться катастрофой невиданного масштаба. Иногда ему даже снились кошмары, в которых Миссисипи выходила из берегов и разливалась в низовьях, затопляя миллионы акров плодородных земель, а затем, вместо того чтобы вернуться в прежнее русло, прокладывала себе другую дорогу к Мексиканскому заливу, попутно смывая целые городские кварталы в Батон-Руж и Новом Орлеане.
Еще до рассвета «Джордж Б. Ларсон», названный так в честь геройски погибшего много лет назад офицера Инженерного корпуса, вошел в цепь шлюзов, сооруженных для контроля разливов реки и выравнивания уровней Миссисипи и Атчафалайи, чтобы устранить угрозу устремления первой в русло последней. Эти гидротехнические сооружения по сути представляют собой гигантские дамбы, оборудованные системами экстренного сброса воды. Они начинаются пятьюдесятью милями выше Батон-Руж в районе Старой излучины, где за сто семьдесят лет до описываемых событий Ред-Ривер сливалась с Миссисипи. В 1831 году капитан Генри Шрив построил канал, связавший горловину излучины, в результате чего Ред-Ривер изменила свое русло, а Атчафалайя, бывшая прежде лишь одним из незначительных рукавов дельты, стала намного полноводнее. От истока до Мексиканского залива ее отделяет ныне всего сто сорок две мили, в то время как Миссисипи — целых триста пятнадцать. Поэтому Отец-реку влечет к младшей дочурке с той же неудержимой силой, как пение сирен — моряков античности.
Как только ворота последнего понижающего шлюза закрылись за кормой, Монтень вышел на палубу, чтобы полюбоваться процессом. Это потрясающее зрелище, даже если наблюдаешь за ним далеко не впервые. Стены гигантского железобетонного колодца начинают вдруг неторопливо вздыматься ввысь, а само судно с той же скоростью уносится вниз, словно на невидимом лифте. Атчафалайя протекает на пятнадцать футов ниже Миссисипи, и весь переход занимает порядка десяти минут. Помахав рукой смотрителю, генерал проводил взглядом удаляющийся шлюз. Нижние западные ворота уже захлопнулись, и внутрь вновь устремились потоки воды, поднимая ее на прежний уровень. «Джордж Б. Ларсон», набирая ход, двинулся вниз по реке в сторону Морган-Сити и выхода в Мексиканский залив.
— Когда вы рассчитываете прибыть в точку рандеву с исследовательским судном НУМА? — спросил Монтень у Жиро.
— Часам к пятнадцати, — без колебаний ответил шкипер. — Плюс-минус пять минут.
