22
23 апреля 2000 года. Река Атчафалайя, Луизиана
Каждая из величайших рек мира, если рассматривать их по отдельности, обладает присущими только ей одной особенностями и своеобразием. Разливающийся под сенью пирамид Нил окутан романтической дымкой седой древностей. Само название Амазонка напоминает о бесчисленных авантюристах всех времен и народов, продирающихся сквозь джунгли в погоне за сокровищами исчезнувших цивилизаций. Янцзы олицетворяет своим плавным, неспешным течением загадочную душу Востока, прочно ассоциируясь с мутно-желтыми от ила водами, по которым скользят разукрашенные драконами джонки и сампаны. Но ни одна из них не возбуждает воображение до такой степени, как Миссисипи, воспетая и прославленная поколениями американских поэтов и прозаиков от Генри Лонгфелло и Вашингтона Ирвинга до Уолта Уитмена и Марка Твена.
Благодаря классическим произведениям последнего и трудам военных историков, эпоха колесных пароходов, приветствующих протяжными гудками каждое встречное судно, будь то дымящий буксир или простой плот, на котором катались Том Сойер и Гек Финн, а также сравнительно недавние кровопролитные сражения Гражданской войны между мониторами северян и броненосными плавбатареями конфедератов, воочию предстают перед мысленным взором и кажутся такими знакомыми и близкими, будто все это происходило только вчера.
Индейцы почтительно называли Миссисипи Отец-рекой. Это самая большая и полноводная река Северной Америки длиной три тысячи семьсот восемьдесят километров. На своем пути от болотистых низин в окрестностях Великих озер до Мексиканского залива она вбирает множество притоков, самый крупный из которых, Миссури, почти на две сотни километров превосходит ее по протяженности.
Изменчивая и непостоянная, как ртуть, в своем беге к океану Миссисипи упорно выискивает путь наименьшего сопротивления. За последние пять тысяч лет русло ее то и дело менялось, что связывается геологами с колебаниями уровня моря от окончания последнего ледникового периода до наших дней. В те времена она протекала почти на сорок миль западнее и вошла в современные рамки лишь за семьсот лет до Рождества Христова. Миссисипи до сих пор непредсказуема и в любой момент может взбрыкнуть, проложив себе новую дорожку в стороне от предыдущей. Достаточно сказать, что добрая половина плодородных почв Луизианы состоит из отложений ила и глинозема, намытых за тысячи миль к северу, в предгорьях Монтаны и Миннесоты.
— Река сегодня выглядит на редкость спокойной, — заметил сидящий в штурманском кресле на возвышении мужчина, выглянув в иллюминатор рулевой рубки.
Склонившийся над пультом управления Люка Жиро, шкипер научно-исследовательского судна Инженерного корпуса армии США «Джордж Б. Ларсон», рассеянно кивнул в ответ. Он занимался ответственным делом: прокладывал курс по извилистому фарватеру нижнего течения реки, не обращая внимания на тучные стада крупного рогатого скота, мирно пасущиеся на заливных лугах Южной Луизианы — последнего форпоста бывшей Французской Акадии[26]. Капитану давно приелись идиллические картинки сельского захолустья: крытые рубероидом хижины на сваях, старые пикапчики, припаркованные, за неимением гаражей, под раскидистыми кронами деревьев, убогие баптистские церквушки с облупившейся на деревянных стенах краской, заброшенные деревенские кладбища с ушедшими глубоко в землю замшелыми плитами надгробий и бесконечные поля маиса и бобовых культур. Редкие продуктовые и хозяйственные магазинчики по обочинам узких шоссейных дорог зачастую совмещали в одном здании бензоколонку и автомастерскую и соседствовали с автомобильными кладбищами.
Генерал-майор Фрэнк Монтень взирал на раскинувшиеся вдоль затянутых легкой дымкой утреннего тумана берегов угодья с несколько большим интересом, хотя ему уже не раз случалось бывать в здешних краях. Через год генералу предстояло разменять шестой десяток, но выглядел он лет на пять моложе. В одежде он придерживался консервативных вкусов и предпочитал носить штатское, надевая форму только на официальные мероприятия. Несмотря на ранний час, на нем был элегантный светло-серый костюм-тройка и рубашка в бледно-голубую полоску. Из жилетного кармашка выглядывала толстая золотая цепочка, прикрепленная к старинным карманным часам-луковице. Из-под залихватски сдвинутой набекрень широкополой шляпы виднелись стального цвета волосы. Сросшиеся на переносице густые брови высокой двойной дугой обрамляли слегка выпученные голубовато-серые глаза. Резная ореховая трость с рукоятью в виде изготовившейся к прыжку лягушки — неизменная спутница Монтеня — лежала у него на коленях.
