Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116
– Твой… кто? – удивленно переспросил Лазарус-Хьюберт.
– Мой жених, если так понятнее. Но в ближайшем будущем, когда я обрету свое восхитительно прекрасное тело, полковник Кэмпбелл встанет перед тобой, и мы с ним обменяемся супружескими обетами. Получается, Лазарус, что ты пытаешься запугать и моего будущего мужа, и супруга Хейзел. Но ничего не выйдет. Нет, правда. Лучше признай свою ошибку и извинись… вместо того чтобы сыпать пустыми угрозами. Ты сам знаешь, что у тебя ничего не выйдет – ты попался с поличным. Не одна я слышала все, что ты говорил: Хейзел тоже. Каждое слово.
Недовольство Лазаруса все возрастало.
– Афина, ты транслировала частный разговор?
– Ты не говорил, что он частный. Напротив, Хейзел потребовала установить наблюдение за Ричардом. Все кошерно, поэтому не пытайся вменить мне что-то задним числом. Лазарус, послушай совета своей единственной подруги, которую ты не проведешь и которая любит тебя, несмотря на все твои художества, то есть меня: тебе нечего терять, приятель, попробуй прибегнуть к лести. Проползи последние сто метров на брюхе, и, возможно, Ричард позволит тебе начать все сначала. С ним нелегко ладить. Погладь его, и он замурлычет, совсем как этот котенок. – (Я поглаживал Пикселя, держа его на коленях. Он взобрался по моей старой ноге, вонзая в нее когти; я потерял немного крови, но не столько, чтобы требовалось переливание.) – Спроси Минерву. Спроси Галахада. Спроси Гретхен или Ся. Спроси Лаз или Лор. Спроси кого угодно.
(Я решил, что попрошу Тину заполнить пробелы в моей памяти – в частном порядке. Вопрос в том, насколько это будет разумно?)
– Я вовсе не хотел оскорбить вас, полковник, – сказал Лазарус. – Если я был чересчур резок, простите меня.
– Ничего страшного.
– Пожмем друг другу руки?
– Ладно.
Я протянул руку. Он сжал ее крепко, хотя и без намерения переломать кости, посмотрел мне в глаза, и я ощутил исходящее от него тепло. Этого сукина сына трудно не полюбить, если он прилагает к этому усилия.
– Следи за бумажником, дорогой, – сказала моя любимая. – Как бы там ни было, я хочу выложить все начистоту.
– А это нужно?
– Да. Послушай, дорогой, ты здесь новенький. Лазарус может украсть носки с твоих ног, не снимая ботинок, продать их обратно тебе, убедив тебя в том, что ты не продешевил, а потом украсть ботинки, пока ты будешь надевать носки, и в итоге ты его даже поблагодаришь.
– Послушай, Хейзел… – начал Лазарус.
– Заткнись. Друзья мои и родственники, Лазарус пытался принудить Ричарда вслепую согласиться на участие в операции «Властелин Галактики», пробудив в нем чувство вины из-за новой ноги. Лазарус намекал, будто Ричард – мошенник, который наделал долгов и собирается сбежать.
– Я вовсе не это имел в виду.
– Я сказала «Заткнись», ты именно это и имел в виду. Друзья мои и родственники, мой новый муж вырос в обществе, где выплата долга – священная обязанность. Их национальный девиз – «Дармовой закуски не бывает»; «Дарзанебы» – вышито на их флаге. В Луне – Луне на временной линии Ричарда, а не этой, – человек мог перерезать тебе горло, но предпочел бы умереть, а не остаться в долгу. Зная об этом, Лазарус целил в самое чувствительное место. Свой более чем двухтысячелетний опыт, свои обширные познания в области культуры и человеческого поведения он использовал против того, чей опыт не насчитывает и ста лет, к тому же лишь в пределах его собственной солнечной системы и временной линии. Это был нечестный бой, и Лазарус это знал. До крайности нечестный. Все равно что бросить вот этого котенка в бой против старого дикого кота.
Я сидел рядом с Лазарусом, так и не встав после того дурацкого осмотра моей ноги. Опустив голову, я делал вид, будто играю с котенком, чтобы не смотреть на Лазаруса и вообще ни на кого: упорное желание Хейзел выложить все как есть привело меня в замешательство.
В итоге я смотрел на ноги – свои собственные и Лазаруса. Упоминал ли я о том, что Лазарус был босиком? Прежде я не обращал на это внимания – первое, к чему привыкаешь на Терциусе, это к отсутствию обязательности в одежде. Я не имею в виду отсутствие одежды как таковой (в Бундоке продается больше одежды, чем в любом земном городе с таким же населением – около миллиона человек, отчасти потому, что каждую вещь обычно надевают только раз, а затем отправляют в переработку).
Суть в том, что ни босые ноги, ни обнаженные тела никого не удивляют дольше пяти минут. На Лазарусе была лишь полинезийская юбка лава-лава или, может быть, шотландский килт; его ног я не замечал, пока мой взгляд не упал на них.
– Лазарус безжалостно воспользовался слабостью Ричарда, – продолжала Хейзел, – его страхом оказаться в долгу перед кем-нибудь, поэтому Ричард потребовал ампутировать свою новую ногу. Отчаянно пытаясь защитить свою честь, он сказал Лазарусу: «Отрежьте ее и верните обратно на склад»!
– Да брось! – усмехнулся Лазарус. – Он явно говорил не всерьез, и я не воспринял его слова всерьез. Так, фигура речи. Чтобы показать, как он злится на меня. Ладно, я совершил ошибку и признаю это.
– И еще какую! – прервал я его. – Причем смертельную – для вас или для меня. Потому что это была вовсе не фигура речи. Я действительно хочу, чтобы мне ампутировали ногу. И я требую, чтобы вы забрали вашу ногу обратно. Вашу ногу, сэр! Смотрите все, сначала сюда, а потом туда! На мою правую ногу, а потом на его!
Любой, кто пожелал бы взглянуть, понял бы, о чем я говорю. Из четырех мужских ступней три явно имели один и тот же набор генов: две из них принадлежали Лазарусу, одна – мне. Четвертая, с которой я родился, соответствовала остальным лишь по размеру, но не по цвету кожи, ее структуре, количеству волос и прочим деталям.
Потребовав оплатить стоимость пересадки, Лазарус сильно задел меня. Но когда выяснилось, что анонимным донором был сам Лазарус, пожертвовавший ради меня собственной ногой, своей плотью и кровью, это стало невыносимо.
– Доктор, – начал я, злобно уставившись на Лазаруса, – вы возложили на меня неисполнимые обязательства за моей спиной, без моего согласия. Я этого не потерплю!
Я прямо-таки дрожал от ярости.
– Ричард, Ричард! Прошу тебя! – воскликнула Хейзел, едва не плача.
И я тоже чуть не разрыдался. Ко мне поспешила рыжеволосая дама, по-матерински прижала мою голову к груди и проговорила:
– Нет, Ричард, нет! Так нельзя!
Вечером того же дня мы улетели, но после ужина, не став сбегать в гневе.
Хейзел и Морин (пожилая дама, утешавшая меня) совместными усилиями убедили меня, что расходы на больницу и хирургию не должны меня беспокоить, потому что у Хейзел на депозите в местном банке лежало достаточно средств – что подтвердила Тина – и она вполне могла оплатить мои счета, если бы понадобилось изменить условия моей госпитализации. (Я подумал, не попросить ли мою любимую сменить их прямо сейчас, с помощью Тины. Но потом решил не давить на нее. Черт побери, «дарзанебы» – это, конечно, главная истина, но есть и другая: «нищему выбирать не приходится», а в тот момент я и был нищим, что ослабляло мою позицию на переговорах.)
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116
