доказывая свою правоту. И, кажется, Домбровская подустала от провожатого.
Чуть опустив стекло автомобиля, Ландау услышал в сухом морозном воздухе знакомый голос с интонациями легкого нетерпения:
— Я вас прекрасно поняла. Мы, конечно, перепроверим и учтем ваши замечания, но я вполне доверяю своему врачу. Если он принял такие результаты анализов, стало быть у него не вызвал вопросов окситоцин крови.
— Да поймите вы, — мужчина горячился, — если результат верен, то даже наш препарат не даст многого. Собственно, это чуть лучше, чем мертвому припарка!
— Я учла и не имею претензий. Вы все сказали, я приняла к сведению! — видимо, эту фразу Виктория говорила уже не в первый раз.
Она забрала результаты анализов из рук провожающего, перехватила поудобнее пакет с логотипом какой-то торговой сети и погрузилась в автомобиль.
— Все, Илюш, поехали. Нам это все, — она приподняла пакет, — еще капать всю ночь ребенку. Кстати, ты капельницы ставить умеешь? — вдруг спросила женщина.
Илья отрицательно мотнул головой.
— Ясно, значит придется не спать на пару. Я все-таки немного надеялась на чудо и эксплуатацию твоего молодого организма. В таком случае я колю, ты следишь, чтобы я не спала, — вздыхает Вика.
— Ну, поставь и иди спать, — предложил Илья.
— Не выйдет, там замороченная схема, придется каждые пару часов менять препараты и подкалывать что-то там еще дополнительное. Смысла ходить уходить спать нет. Все равно не засну в промежутках, только одурею.
— Поспишь у Максимовой, — пожал плечами мужчина.
— Ну да, не хватает, чтобы при ее состоянии она еще вздергивалась от моих кошмаров, — ворчливо из-за собственных несовершенств отвечает блондинка.
Как же легко вылетело из головы то, что больше года было частью его жизни — оберегать ее от ночных призраков, терзающих душу. Он давно не присматривался к Вике, хотя бы потому, что в этом безумном сезоне все они не выглядели бодрыми и цветущими. А после болезни Домбровская все время была уставшей и бледной, что списывалось на последствия тяжелой простуды. Выходит — не только простуда, еще и ночные кошмары.
— Часто снится? — сочувственно спросил Илья.
Женщина лишь пожала плечами. Какая в сущности разница, когда поделать с этими снами ничего нельзя?
Еще пара поворотов в молчании. И Илья нова пытается завести разговор о том, что его заботит:
— Почему ты говорила про продажу души, Эр?
Блондинка кривовато улыбается:
— Потому что, как только мы начнем капать это, мы на крючке. Я в первую очередь, но, вообще-то, все мы. Остается только ждать, когда за услугу начнут просить. И надеяться, что просить будут не очень много.
— Не понимаю, — вполне искренне произнес Илья.
— Ты скандал двухтысячных помнишь? — внезапно спрашивает Домбровская.
Ландау не то чтобы не помнил, как все фигуристы он застал и сам скандал и прочувствовал на собственной шкуре все изменения, которые он повлек. В сущности, их вид спорта изменился невозвратно после долгих конвульсий давней американской олимпиады. Стал иллюзорно менее субъективным, но при этом нисколько не отменил возможные договоренности и платежи. И все же, он тогда был еще слишком мал, чтобы постигать тонкости. В такие минуты становится очевидным, что Ландау младше на целую жизнь, потому что сама Виктория живо помнит все, что происходило в ее любимом фигурном катании на той странной олимпиаде. И сейчас, с опытом работы, ее интересует только одно — как в парах удалось так дешево отделаться. Тренер “золотых” парников явно знала секрет удачных торгов на высшем уровне. Разделили тихо, мирно, без шума и пыли. Все остались при своих, а спортсмены даже чуть-чуть выиграли. Тогда это выглядело, как проигрыш федерации фигурного катания России, сейчас, с опытом работы и более тонким знанием того, как функционирует механизм, понятно, что на этом уровне никто ничего вообще не решала по сути. Решали люди далекие от спорта. И Домбровской очень нужен был ключ к переговорам с этими далекими от спорта людьми, который бы давал результаты похожие на те, что выторговала тренер своим парникам. У танцоров явно таких входов к власть имущим не было, поэтому их сторговали недорого во имя государственных интересов.
— В общем, Илюш, тот шум, гам и переворот — это расплата для тех и теми, кто должен был заплатить. С теми, кто платить отказывается, бывает интереснее, но короче. В лучшем случае будет найден частный случай”, но у меня нет за спиной такой политической и финансовой поддержки. Так что, если мы платить откажемся, то нас ждет судьба какой-нибудь легкой атлетики.
Про допинг легкоатлетов знал даже совершенно безразличный к любому спорту, кроме футбола и фигурного катания, Ландау. Уж больно громко в спортивном мире все в итоге загремело, начавшись зримо с легкого щелчка по носу раз да второй. И тот факт, что на чемпионаты Мира, Европы и олимпиады фигуристы теперь ездят без гимна и флага тоже пошел с тех скандалов, в одном из которых под колени подбили целую федерацию.
— Эр, но ведь там был допинг на самом деле, — задумчиво произнес Илья.
— Ну, конечно, был. И у легкоатлетов, и у лыжников, и у биатлонистов, и много у кого еще он был. И ловят их то и дело. Только вот так никого раньше не уничтожали. Это был пример по принципу “бей своих, чтобы другие боялись”. Я боюсь, Илюшенька. Очень. Я этим детям, которые приходят ко мне, обещаю, что они будут побеждать, получат свои медали, свои успехи, свою славу и деньги в конце концов, если правильно приложат усилия. И подставить их под удар мы не можем себе позволить, так что в любой непонятной ситуации придется сотрудничать, чтобы медали Али, Рады, Милки и всех будущих навсегда были чистыми.
— Можно не пользоваться этим, — мужчина кивает на пакет на коленях у блондинки.
— Можно, но тогда мы отправляем завтра девочку умирать за пустоту или ломаем ее через колено, лишая чемпионата Мира. И как это дальше скажется на конкретной судьбе — неизвестно, — Виктория смотрит в ночь, — Молот и наковальня. Два зла, из которых мне нужно выбрать. С прогнозированием будущего у меня не очень хорошо, а провиденье — и вовсе не мое. Я выбираю сейчас, здесь и Машу. А дальше будет видно.
Остаток пути проходит в полном молчании.
****
Кап-кап-кап… За тонкой стенкой в вену Маши тихо втекает вещество, которое помогает восстановить мышцы замученные кислородным голоданием, насытить кровь эритроцитами, чтобы помочь максимально эффективно отлавливать молекулы кислорода и доставлять их туда, куда завтра запросит тело во время произвольной. Кап-кап-кап. Минута за минутой.
Спортсменка дремлет на большой тренерской кровати в спальне. Вика и
