комиссаров я уже проверял по заданию Совета?
-Не могу даже предположить.
-Восемнадцать, -сказал он, -восемнадцать проверок. И как полагаешь, сколько их них сохранили свой мандат? Только восемь человек!
-Меньше половины. Весьма печально, - я сочувственно киваю головой.
Не обращая внимания на мой комментарий, столичный гость продолжал: -Почему так? Ведь каждого из них неоднократно проверяли? Все они – верные солдаты революции или, по крайней мере, были таковыми раньше. Что же с ними такого случилось, что столь многие их них оказались недостойны оказанного им доверия? Лучшие из лучших. Вернейшие из верных. Те, кого не смогли согнуть ни охранка, ни королевские солдаты. Кто искренне верил в справедливость и мечтал принести её всем людям, как и почему они, в конечном счёте, отвернулись от неё?
-Есть предположения? -спросил Андронов как будто ему было правда интересно моё мнение.
-Власть развращает, -предположил я.
-Слишком банально. Больше подробностей!
-Когда находишься на самом верху и над тобой никого нет, а это именно так, потому что столица слишком далеко, а у тех, кого из неё присылают, свои задачи. Есть риск совершить ошибку, но дело не в этом. Проблема в том, что совершив ошибку ты пытаешься скрыть её, иногда даже от самого себя. И не желая признавать своих ошибок падаешь с каждой из них глубже и глубже.
Андронов как-то даже оживился: -Отлично сказано! Приходилось пройти через такое?
Пожимаю плечами.
-Хорошо. Другие причины?
-Мандат даёт власть, возможность влиять на события, но не знания, не умение, не опыт, -продолжаю я. -Человек мог быть хорош на своём месте, но от него требовали больше и больше. Больше ответственности. Больше масштабов. Ему дали попробовать (потому, что больше некому), а он не справился. Такое может быть?
-Чаще чем может показаться с первого взгляда, -подтвердил Андронов. -Люди и стоящие перед ними задачи должны соответствовать друг другу. Это большое искусство – выращивать командиров. Взвали на него сразу слишком много – может сломаться спина. Слишком мало – потенциал рискует остаться нераскрытым и неоценённым по достоинству. Отпусти в свободное плавание – он может утонуть и даже потащить за собой других. Не отпускай – и никогда не получишь полноценного командира. Позволь человеку раскрыться как цветку и внутри можешь обнаружить тщательно скрываемую гниль. Это риск. Всегда риск. Но и итоговый приз хорош – настоящий командир способный справляться с проблемами любых масштабов теми средствами, которые только есть на руках, если только проблему в принципе можно решить в сложившейся ситуации, то он её обязательно решит. Кадры – ценнейший из активов. Но с кадрами нужно работать. Готовить, создавать, обучать, проверять, закалять и далее по кругу десятки, нет, сотни раз!
Гражданская война обезглавила страну. Король сбежал и чёрт бы с ним! Но кроме чёрта он потащил с собой весь управленческий аппарат, ранее состоящий из аристократов разной степени знатности. Почти никого из них не осталось. Редкие исключения вроде вашего Давида Аристарховича погоды не делают. Кем заменить аристократов на всех уровнях власти: от самого нижнего, до самого верхнего? Где найти подходящих для этого дела людей? Паталогически честных хитрецов? Несгибаемых функционеров умеющих идти на уступки и проявлять гибкость мышления? Тех, кто не любит власть, не стремится к ней, но при этом умеет ею пользоваться?
Как найти таких людей? Только попытаться вырастить самим, в своём собственном отечестве, поднять из низов. А где их расти? Нет такого инкубатора! Только на реальных задачах с риском завалить их полностью или частично. Другого выхода нет.
Андронов помолчал и уточнил: -Я сейчас рассказываю тебе всё это, чтобы ты понимал, что будет дальше.
-А что будет дальше?
-Для начала мы разберёмся с тем, кто ты есть, -пообещал Андронов и перечислил: -Предатель? Может быть взяточник? Казнокрад? Хотя разница между всеми этими категориями не велика. Неумеха? Лентяй? Просто дурак? Надо разобраться!
Я уточнил: -Положительных вариантов не предусмотрено?
-Может быть позже, -отмахнулся Андронов.
Устало вздыхаю: -Давай разбираться. Если надо.
-Начнём с последнего. Что ты получил за то, что отпустил самозванного генерала Комеля?
Я, конечно, понимал, что он хочет вывести меня из себя. Все следователи старается чтобы человек на допросе раскрылся, чтобы его реакции были естественны, а самый простой способ это вывести его на эмоции: злость, ярость, обида – любая сильная эмоция подойдёт. В ярости человек себя слабо контролирует, а именно это им и надо. Я знал это. Андронов знал, что я знаю. Но то, что тебе о нём известно, не делает проверенный метод менее действенным. Отсюда и настолько провокационная постановка вопроса.
Намеренно спокойно вдыхаю и выдыхаю, считаю до десяти и отвечаю: -Ничего.
-То есть ты отпустил генерала ни за что? -делает вид будто удивился Андронов.
-Я не отпускал его.
-Как же так получилось, что генерал ушёл, да не один, во главе целой армии. И никто ему не препятствовал?
-Некому было препятствовать. После сражения с атаманом Ершовым свободных сил осталось всего ничего. Было много раненных и пострадавших. Нам в принципе крайне повезло, что Комель просто взял и ушёл, не пытаясь захватить Каменск.
-Подведём промежуточный итог, -предложил комиссар. -Разбойники Ершова грабили округу несколько месяцев и у них явно скопилось много чего в запасе. Где это всё?
Поднимаю голову: -Что-то мы привезли из их лагеря.
-Смотрел описи, -кивает Андронов. -Там явно лишь часть. Где всё остальное?
-Надо искать. У меня не было на это времени.
-Допустим, -временно соглашается гость из столицы. -Но как насчёт некой особой вещи…
Я не понимаю: -Какой ещё вещи?
-Той, которую Ершов, по словам взятых в плен разбойников, носил постоянно при себе, не доверяя никому…
Андронов испытующе смотрел на меня. Я, ничего не понимаю, на него.
-Вот только не надо притворяться дураком, ведь ты не дурак. Я уже немного изучил тебя.
-Что ещё за «вещь», «особая вещь»? Можно назвать вещи своими именами? -я начал говорить, но ещё до того, как закончил, кажется, догадался о какой-такой «вещи» он спрашивает меня. Точнее, не догадался. Нельзя догадаться о том, чего не знаешь. Но определённые соображения появились.
Наверное, что-то отразилось у меня в глазах, потому что внимательно наблюдавший за мной комиссар довольно улыбнулся.
-Вижу, что ты начинаешь понимать меня.
-Послушайте, товарищ комиссар, -начал я. -Можете мне наконец-то сказать, что это такое? Я выяснил, что за ним охотился погибший комиссар товарищ Старшевой. Эту вещь привезла в Каменск таинственная молодая девушка, видимо благородного происхождения, в сопровождении небольшой группы, уже ближе к концу гражданской войны. Позже
