— Где твой доспех? — спросила она.
— Выбросил. Так быстрее.
— Скольких мы потеряли?
— Не знаю.
— Лето, нет! Я могла Продержаться еще немного.
— Lonayip женщина, к протащил тебя сквозь стену чистого огня. Огонь проглотил тебя, как Чазм в свое время Дракона. Нинн, я не мог услышать твои мысли и твой путь. — Он прижался к ней лбом. И только тогда она поняла, что они оба лежат на снегу. Вот почему она чувствует холод.
Его грубые широкие Ладони обняли ее щеки — согрели теплом, пряча от инея и Мороза. — Ты меня слышишь?
Она втянула холодищу воздух в свои обожженные легкие и постаралась зарыться в его тепло
— Я тебя слышу.
— Я не представляю себе жизни без тебя. Я нес тебя на руках и бежал ради жизни. Спасал тебя, чтобы спасти себя. Ты дала мне попробовать жизнь которой я не знал и не мог представить. Для тебя, для меня, для Джека — я делал это все ради нас. Пожертвовал слишком многим, чтобы позволить тебе умереть.
— Но оставшиеся пденники?
Лето тяжело выдохнул.
— Я всегда мог жить с результатами своего выбора.
Он убрал с висков ее слипшиеся волосы, подставляя горячую кожу холодному ветру. Ей нравилось прикосновение холода, оно помогало прийти в себя.
— Но это не значит, что сегодня погибли невинные, — продолжил Лето. — Тот Пендрей почти что справился с детонатором. Харк сказал, что взорвалась половина зарядов. Они с Тишиной нашли оставшихся пациентов в паре сотен метров от аванпоста. Таллиса нигде не было. Он исчез. Даже мятежница Индранан не смогла почувствовать его след.
Она покачала головой, в которой все еще гудело адское пламя, похожее на разъяренного хищника.
— Где Джек?
— С твоим кузеном. Гива помог тебе, как обещал. Принял на себя часть энергии.
— Вот ведь дурак.
— Явно твой родственник.
Все ее тело болело, но ласки Лето начали исцелять ее изнутри.
— Когда-то ты был моим мучителем. Возможно, то самое тяжелое обучение и привело нас сюда. Мы бы не выжили без тебя, Лето. Я никогда бы не знала своей силы.
Нинн не могла больше сдерживаться. Энергия, прошедшая сквозь ее тело, оставила ее пустой оболочкой. Пустой и плоской. Ощущения возвращались — а смешанные с пламенем воспоминания оставались с ней. И очень реальная арктическая ночь не исчезала. Она замерзла так, что зубы выбивали дробь. Но радость грела ее изнутри. Она победила собственный страх, и с помощью всех Пяти кланов она помогла спасти три десятка Королей Дракона от доктора Астера.
Слезы на щеках, скатываясь, превращались в льдинки, а Лето снимал их поцелуями.
— Вот, — раздался знакомый голос. — Кажется, этот молодой человек принадлежит вам.
Из-за надежной защиты груди Лето Нинн рассмотрела Малнефоли, опустившегося на колени в снег. Джек спрыгнул с его рук и бросился к матери. Лето сгреб в объятия их обоих. Нинн больше не сдерживала всхлипов благодарности и восхищения.
Хотя Астер и ведьма Индранан сбежали с поля боя, но будет и новый день.
В эту минуту Нинн была целиком поглощена тем, что возносила молитву Дракону за каждый вздох, разделенный с ее семьей.
— Я связался с внешним миром, как бы смешно это ни звучало, — сказал Мэл. — Кому нужны Индранан, когда у нас есть спутниковые телефоны?
Он выглядел обессиленным. Уверенным, надежным, но измотавшимся.
— Спасательные вертолеты будут здесь через час. Потом обыщем остатки подземного комплекса в поисках выживших.
— А Пэт?
— Она теперь под моей защитой. Под моим присмотром. Смотря что покажется всем приемлемым. — Он натянуто улыбнулся и развернулся, чтобы оставить их наедине.
— Мэл? Кто был тот мужчина? Он назвался младшим братом моего отца.
Благородный Гива остановился, не поворачиваясь лицом.
— Таллис из клана Пендрей. Еретик. И да, твой дядя. Однажды я расскажу тебе обо всех грехах, в которых он мне признался. — Он оглянулся через плечо, и в его глазах расцвели молнии. — Но не сегодня. Наслаждайся обретенной семьей, кузина.
Он вернулся к людям, которые в нем нуждались — нуждались как никогда, особенно теперь, когда сила одного из картелей обратилась в прах.
Нинн совершенно запуталась, но последовала совету Мэла. Она была в безопасности. Лето целовал ее в лоб, и она могла поклясться, что слышит, как он шепчет благодарственные молитвы на древнем языке их народов.
Четыре снегохода притормозили рядом. Двое безликих Королей Дракона кивнули им на прощание и погнали свои машины во тьму. Только Харк остался улыбаться с привычной неуместной веселостью.
— Тут мы с мятежниками расходимся, — сказал он. — У нас есть идол, которого нужно вернуть в наш клан, и пара сородичей по пути, которым неплохо бы снять ошейник. Звучит слишком уж благородно для пакостного меня, но я уж переживу. И авторитетно заявляю, что мы еще с вами увидимся — где-то в промежутке между сейчас и нашим возвращением к правлению Сат. Разве не милое единение? В Египте, по крайней мере, теплее.
Он дернул подбородком в сторону напарницы, приглашая ее говорить.
Тишина улыбнулась Нинн и двум главным мужчинам в ее жизни — один из которых едва начал становиться мужчиной, а второй был покрыт шрамами, но оставался новичком в этом мире.
— Всего вам хорошего, друзья.
И они растворились в ночи, остались лишь неподвижность и звезды. Лето помог Нинн подняться и проводил ее к дрожащему скопищу тел. Лето опустился рядом с Пэлл, коснулся ее щеки.
— Джек, посиди с моей сестрой, пожалуйста. Ее зовут Пэлл. И вы оба замерзли.
— Все в порядке, — сказала Нинн Джеку с уверенностью и спокойствием. — Я здесь. И я больше никуда от тебя не уйду.
Джек обнял ее за шею, поцеловал — туда, где больше не было ошейника и она могла ощутить его маленькую благодарность.
— Я люблю тебя, мама.
Она сглотнула слезы, когда сын спрыгнул с ее рук и лег возле неподвижного тела Пэлл. Забрался под самодельное одеяло, которое было покрывалом с ее каталки. То, что она выжила и возможность снова соединиться с Джеком, не говоря уже о любви Лето, Нинн считала истинным чудом. Раньше у Пэлл не было будущего, она умерла бы в лабораториях. Возможно, теперь...
Лето устроился за спиной Нинн, обхватил ее ногами. Они уже когда-то сидели в подобной позе. Она обожала безопасность и властный вес его рук, обнимавших ее тело. Откинувшись на его грудь, она смогла опереться на мужчину, с которым ее свел ад и с которым понадобится не один год в попытках найти понимание. Но Лето был тем, кто поддержит ее сквозь все эти годы.
Обернувшись через плечо, она прошептала:
