Но некоторые шептали молитвы.
Слон затрубил и встал на дыбы. Его четкий силуэт выделялся на фоне звездного неба. Рядом поднялся гигантский медведь и принялся таращиться в гущу войска темными умными глазами. Тряхнув головой, он заревел, показав клыки длиной в палец.
Заворчал леопард, грациозный и кровожадный.
Царица шагала навстречу Августу. Звери следовали за ней, будто ими управляла единая душа. Лицо ее словно пылало, а императора охватил гнев. Какое право она имела осмелиться на такое?
Он кивнул Агриппе.
— Лучники! — крикнул тот.
Лучники, расположившиеся позади пехоты, мгновенно приготовились. Каждый вытащил специальную стрелу с серебряным наконечником и туго натянул тетиву.
— Глупец, — тихо усмехнулась Клеопатра.
— Давай! — крикнул Марк Агриппа.
Солдаты ошеломленно уставились на оружие. Кто-то привел луки в полную негодность.
Из колчанов начали выскакивать крысы. Вскоре они уже усеивали землю. От сломанных луков не было никакого толку.
Крысы кишели внизу, взбирались на римлян, кусались и царапались. Легионеров охватило смятение.
— Пехота! — завопил Агриппа, давая сигнал шеренгам.
— Убить их, — прошептала Клеопатра.
Леопарды, львы и тигры прыгнули на шеренгу. Они раздирали воинов когтями, вгрызаясь зубами в человеческую плоть. Упал какой-то хищник, пронзенный коротким мечом, и раздавил перепуганного солдата — своего же убийцу.
Повсюду слышались крики, рев и стоны. Клеопатра не сводила взгляда с императора. Август взмок от пота, но продолжал держать драгоценный лук за спиной. Агриппа находился рядом, отдавая команды.
«Мы наверняка превосходим противника числом», — думал император. Они должны победить. У них имелось преимущество — порядок против хаоса. Стража плотным кольцом окружила военачальника и Августа, подняв щиты.
Сверкнула молния, прогремел гром. Волосы на затылке Августа встали дыбом, и он ощутил присутствие божества.
Ауд наматывала нити на прялку, пытаясь уравновесить количество мертвых и живых. Окрестности уже наполнились тошнотворными испарениями. Сейдкона с трудом дышала. Она не сможет долго удерживать на расстоянии судьбы царицы и Сохмет.
— Богиня здесь, — услышал он голос сейдконы в своей голове. — Она жаждет Рима и настигнет тебя.
Прямо у шатра ударила молния. Август попятился, ощутив опаляющий жар. Преданный и отважный Агриппа даже не пошевелился. Стряхнув оцепенение, император позвал стражников.
А на солдат тем временем напали летучие мыши. Люди отчаянно оборонялись мечами от крохотных зверьков. Те пикировали на кожистых крыльях, затмевая звезды. За ними последовали ночные птицы. Они целились когтями в глаза римлян, хлестали их перьями по лицам и пронзали клювами.
Строй начал распадаться.
Легионеры рубили змей, которые извивались вокруг их лодыжек, опутывая и кусая врагов Клеопатры. Отрубленная голова рептилии покатилась в кратер, и вода окрасилась кровью, но длинное тело продолжало душить умирающего. Крокодилы, почти невидимые во мраке, хватали солдат и утаскивали в Аверн.
Август озирался по сторонам. Что за кошмар? Неужели он проиграет? Нет. Но где же легионы, пришедшие раньше? Марк Агриппа клялся, что здесь должны быть тысячи людей. Август наблюдал, как римляне выбиваются из сил. Они гибли на поле брани, убивая друг друга по неосторожности.
Усем сражался, защищая императора. Окровавленный меч так и сверкал в свете луны.
Клеопатра пока еще не приблизилась на достаточно близкое расстояние, решил Август. А у римлян, наконец, появились шансы на успех. Шеренги распались, и они сражались вслепую, но дикие звери не были стратегами. Трое легионеров столкнули в кратер ревущего льва и отшвырнули гадюк в противоположную сторону. Им нельзя было отказать в отваге, даже перед лицом беспрецедентной рукопашной схватки. Август ощутил странную гордость, которую вызывало фантастическое зрелище. То был не Рим, но битва из мифов или древних легенд.
Как только история рассказана, она становится правдой, вспомнились слова жреца храма Аполлона.
И теперь он увидел воочию, как римляне побеждали дикарей.
Сказка стала реальностью. В воздухе летали брызги крови. Стенали умирающие, ревели звери. Август провел рукой по луку Геракла. Он ощутил металл и потертое гладкое дерево.
Он уподобился герою. Если не он, то кто?
Только он избавит мир от чудовища, от этой женщины. Сивиллы называли ее «деспиной»,[45]но она не будет госпожой конца света. Он ее остановит.
Клеопатра продолжала спокойно и сосредоточенно шагать к Августу.
Неожиданно послышался топот марширующего войска, а затем — боевой клич.
— Слава богам, — выдохнул Август. Марк Агриппа согласно кивнул.
Император вскинул голову, приветствуя подкрепление, но оцепенел. На знамени отряда вместо римского орла оказалось изображение змеи.
Группа пожилых лысых сенаторов в белоснежных тогах соединилась с Клеопатрой и ее армией. Один из патрициев торжествующе улыбнулся.
Агриппа затрясся от ярости.
— Римляне! — зарычал он. — Я Марк Агриппа — ваш полководец! Я тот, кто призвал вас сюда!
Август поправил лавровый венок и вскочил на камень, обращаясь к толпе.
— Я — ваш император! — заорал он. — Вы станете служить Риму или будете объявлены изменниками!
Сенаторы ополчились против него. Но политики не смогут его победить. Когда все закончится, он казнит их. Он избавит страну от предателей. Он поможет своему народу.
— Сдавайтесь! — грозно произнесла Клеопатра. К ней бросился солдат, намереваясь пронзить царицу мечом.
Схватив его за горло, Клеопатра легко подняла легионера вверх. Раздался треск сломанных костей. Затем она бросила свою жертву, как ненужную игрушку.
Носорог поймал добычу и, проткнув воину почки, кинул его в гущу товарищей. Мелькнул черный глаз и шершавая кожа, по которой текли струйки похожей на смолу крови.
Выскочив вперед, Усем ударил зверя клинком. Тот с ревом попятился. С замирающим сердцем Август смотрел, как солдаты изменников наступают на себе подобных, до сих пор преданных Риму. Еще миг — и стражники начали отступать.
Усем закричал. На предателей-римлян с ревом обрушились создания Западного Ветра. Они состояли из пыли и света, тьмы и холода, смерчей и ураганов. Тела же их были из вывернутых с корнями деревьев, валунов и кораблей. Сенаторы дрогнули.
— Забудь о своих детях! — взвыл Август. — Они не нужны такой матери!
Обоих разделяло лишь несколько шагов. Он поправил лук за спиной, в который уже вложил стрелу. Скоро он натянет тетиву и…
