от наблюдения за полуразложившимися телами?
Глумливо ухмыляюсь, складывая руки под грудью. Намеренно избегаю его лица, чтобы не напороться на тот самый взгляд. Полумрак способствует этому, несколько успокаивая мои и так расшатанные нервы. Мои не очень лестные слова гном воспринял куда спокойней, чем любой на его месте. Чуть поднял на меня глаза, но я вовремя отвернулась и даже отшатнулась, спиной уперлась в колбу. Та женщина ниже меня, можно сказать обычный гном, разве что фигура не такая округлая, но рассмотреть ее тяжело из-за одежды. Зачем засовывать в раствор одежду тоже? Она же выцвела, попросту испортилась в мутноватом растворе. У моего некроманта были просто тела, без одежды. Для него они и, правда, мясо, просто вещь, для этого же коллекционера женщина в банке не просто вещь. Стал бы он врать о ней, если она так для него ценна?
– Даже если эта женщина была моей матерью, это не имеет для меня никакого значения. Она перестала быть ей сразу после того, как сдала меня в приют. Так что давайте разойдёмся миром: я уйду, а вы делайте со своей коллекцией все то же самое, что делали раньше.
Я даже начала отходить назад к проходу, откуда пришла, но гном вдруг решил в который раз убедить меня в своем безумии. Он подошел к колбе и нежно провел рукой по ней, словно таким образом ласкает ее. Вот же больной ублюдок!
– Лара, как же, наверное, обидно: твой отец все города украсил твоими статуями из чистого золота, а собственная дочь тебя даже не признает. Не самое ли ужасное это наказание для тебя?
Он сначала глумливо улыбнулся, а затем захохотал, не прекращая смотреть на женщину, как будто она живая и ответит ему. Лучше возможности не было, я повернулась, чтобы убежать, пока он не видит, но дорогу мне перекрыли. Кто-то в плаще просто появился в темном углу пещеры, точно все время там стоял. Он сделал шаг ко мне, рука в плотной перчатке мелькнула в рукаве, когда незнакомец схватился за меч. У него в арсенале меч с искусной инкрустацией, а у меня только собственная наглость, силы явно неравны.
– Уважаемый, может, вы здесь за адекватность отвечаете, а то гном очень даже не в себе? – поинтересовалась излишне вежливо, стараясь не оборачиваться, чтобы не напороться на взгляд гнома.
Ответом мне была тишина, я даже немного растерялась, мысленно решая, успеет ли за мной этот человек в плаще, если быстро побегу в проход?
– Он не разговаривает, – ответил гном спокойно, судя по голосу, он приближается, а это не то, что мне нужно. – Один из моих экспериментов, до сих пор не пойму удачный он или нет. Только в одном я уверен: тебе с ним не справиться, особенно сейчас, когда ты ослаблена беременностью.
Я оглянулась, просто не смогла себя пересилить и тут же зажмурилась, почувствовав, что гном вот-вот применит на мне свое странное оружие.
– Расслабься, – в свою очередь сказал он, – я не применю на тебе свой Взор, пока ты ведешь себя хорошо.
– А что будет, если я буду вести себя плохо? – глумливо спрашиваю, пряча свой страх.
– Твой ребёнок умрет, а затем умрёшь и ты, – абсолютно спокойно ответил он, и я как-то поверила, что так и будет.
– Какой ребенок? – наигранно переспрашиваю, но чувствую, что если даже он и сомневался, то мой испуг его убедил в этом.
– Тот, что у тебя под сердцем, – с каким-то предвкушением ответил гном, не обращая внимания на мою ложь. – Мне не хотелось бы причинять ему боль, а тем более убивать его, это не в наших общих интересах я так понимаю? Это дитя доказательство, что самый лучший мой эксперимент – ты.
Его какая-то омерзительная улыбка мне понравилась ещё меньше, чем слова. Дернулась резко в сторону, решив, что лучше уж рискнуть. Человек, или же существо в плаще даже не шелохнулся, когда я проскользнула мимо. Ему и не надо было, я сама остановилась от знакомого шороха. Будто бы десятки маленьких когтистых лапок скребутся по влажному камню.
Крысы! Это крысы!
Ноги подкосились, я упала на колени, судорожно оглядываясь в поисках источника шума. Скрежет приближался, а затем в темноте словно загорелись сотни налитых кровью маленьких глаз. Сердце пропустило удар, дыхание сперло, начало в глазах темнеть. Вместо того чтобы побежать, я закричала зажмурившись, но это совсем не помогло. Картинки из прошлого все равно возникли перед глазами, обрушая меня в ад. Я почти воочию увидела, как проклятые крысы запрыгнули на меня и принялись сдирать плоть с рук, пытаясь добраться до деликатесов – губ, глаз и ушей.
– И правда, у нее припадок, – откуда-то издалека с ухмылкой отметил гном, а затем обратился не ко мне. – Убери их, пока у нее сердце не остановилось от страха.
Ответа ему не последовало, да я и не слушала, свернувшись клубочком, пыталась собрать себя с пола воедино. Я продолжила судорожно дышать, пока под громкое шипение Чебурека крысы просто ушли в тот же темный угол, откуда появились. Большие крысы с красными глазами ушли, но собрать себя я смогла далеко не сразу.
– Посмотри, что с тобой стало, – недовольно помотал головой гном. – Раньше ты могла одним ударом снести любое здание, а сейчас не можешь ничего сделать с обычными крысами.
Он, фыркнул, потешаясь, и обернулся к человеку в плаще.
– Отведи даму в ее покои и удостоверься, что ей там понравится, – особым тоном приказал он, все ещё глумясь.
Человек в плаще, повинуясь приказу, потянулся ко мне, собираясь поднять, но только получил кулаком куда-то в область носа. Сам этот нос явно был не только капюшоном, раз кулак ударился в что-то металлическое. Сначала рука скользнула по металлу, за этим же пришла боль и осознание, что возможно я сломала пару пальцев. Мой крик эхом разнёсся по пещере, но это совсем не остановило фигуру в плаще. Даже испуганное шипение Чебурека, который скрутился клубком у меня на животе, его не остановило. Огромная фигура, ростом под два метра, руки будто каменные, как и остальное тело. Мимо пронесся коридор, еле освещенный растущими грибами, потом ещё один. Мы шли почти целую вечность, пока не оказались в огромной пещере заполненной клетками. Клетки были повсюду, в несколько этажей, и, из-за плохого освещения, казалось, поднимались вверх бесконечно. Что-то сомневаюсь, что под покоями имелись в виду именно
