затуманивает сознание.
Дроган кивнул и присел рядом с умирающим. Губы Эспена дрогнули и разошлись в зловещей ухмылке, обнажив обломки зубов, перепачканных мешаниной из крови и растительной массы. Заклинатель проговорил что-то так тихо, что Дрогану пришлось наклониться.
— Я сказал, что теперь мог бы гадать на собственных внутренностях, — прошептал Эспен. — Но результат и так ясен…
Дроган отстранился и посмотрел в лицо заклинателя, не сумев сдержать удивления. Сложно было представить, что последними словами этого человека окажется эта мрачная шутка. Дроган видел и более смелых людей, парализованных ужасом от осознания медленно приближающейся смерти.
Вскоре Эспен погрузился в благословенную темноту с той же жуткой улыбкой, замершей на губах. Сознание милосердно покинуло его, избавив от боли.
Он ушёл около часа спустя.
Несмотря на то, что цель их похода, если верить населявшей подземный храм нежити, ждала их совсем рядом, за последней дверью, каждый из оставшихся в живых оттягивал развязку, осознанно или нет. Аккуратно уложив останки Эспена в походную постель, они перебирали снаряжение, которое ещё не было брошено по дороге, чтобы быть уверенными, что готовы к последнему шагу.
Но они не были готовы. И понимали это.
— Что это было? — тихо спросил Дроган у Бенгты, улучшив момент, когда никого не было рядом. — Ты сотворила что-то вроде изгнания?
Девочка не отпиралась. Она посмотрела на приёмного отца задумчивым, неожиданно взрослым взглядом. Дроган не торопил.
— Иногда мне снятся сны, — наконец произнесла Бенгта. — Будто о другой жизни, где я была взрослой. Когда просыпаюсь, не могу толком их вспомнить. Поэтому и тебе ответить не могу. Я не знаю, что произошло. Просто я вдруг знала, что делать и говорить.
Дроган прищурился.
— Как в тот раз, когда ты сказала, что последним епископом Гальрада была женщина?
Бенгта кивнула.
— Откуда-то я просто знала это.
Воитель покачал головой.
— Когда мы выберемся отсюда, надо будет хорошенько это обдумать.
Девочка слабо улыбнулась.
— «Когда»?
Дроган кивнул и положил руку поверх её тонкой ладошки, чуть сжав пальцы.
— Когда.
Как бы ни было страшно, глядя в будущее, рано или поздно оно наступает. Вопрос лишь в том, на чьих условиях это произойдёт. Отважится ли человек сам двинуться вперёд, навстречу судьбе, или позволит ей управлять собой.
Все, находившиеся в подземном склепе Агарона, понимали это. Поэтому прошло не так много времени, прежде чем они решили, наконец, двинуться в путь.
За массивной безымянной дверью оказался короткий широкий коридор. Воздух был сух, в нём не чувствовалось запахов. Не было слышно ни звука. Всё, что видел Дроган, это каменные плиты под ногами и мрачные силуэты массивных колонн на границе тусклого света. Их силуэты прорисовывались во мраке, словно неподвижные гиганты, молча следившие за смертными, вторгшимися в их владения. Бесстрастные, они просто наблюдали, как люди идут вперёд. К неизбежной развязке. Навстречу своей судьбе.
Оказавшись перед последней дверью, Стейн повёл плечами, будто поправляя закинутый за спину щит. Но Дроган знал, что и это — лишь способ получить ещё немного времени, пусть и всего пару мгновений. Наконец, наёмник потянул здоровой рукой за массивное бронзовое кольцо.
Ещё один короткий коридор, всего около пяти шагов длиной, открывался в круглое помещение, свод которого поддерживало семь колонн, окружавших начертанный на каменных плитах пола круг. Он испускал приглушённый голубоватый свет, которого хватало, чтобы заметить фигуру, замершую в его центре. Насколько мог заметить Дроган, других выходов из зала не было. Взгляд воителя тот же обшарил стены и быстро нашёл нужное — кусок полуистлевшей ткани, но котором угадывались очертания мужчины, державшего в руках книгу.
— Асхильд, верно? — спросил Стейн, делая шаг вперёд.
В ответ послышался сухой, резкий, как удар кнута, смешок.
— Сколько лет прошло с тех пор, как мы слышали это имя?
Голос был безжизненным, надтреснутым. Уставшим.
— Сначала мы ждали, что нас спасут наши люди. Но они не пришли. Потом мы ждали, что нам поможет наше божество. Но оно молчало. И вот, когда мы уже забыли, что такое тепло и свет солнца, появляетесь вы.
Дроган и Герда переглянулись.
— Это её мы искали? — с сомнением произнёс воитель.
Герда открыла рот, но её перебили.
— Мы слышим ваш шёпот, твари тепла и света. Мы слышим его.
Дроган бросил взгляд в сторону. Туда, где вдоль стены аккуратно двигалась Велимира, подбираясь поближе к потайному ходу. Очевидно, она тоже помнила слова Таши, и готовилась в любой момент бросить всё, если ей будет угрожать опасность.
Стейн откашлялся. Его рука скользнула к эфесу меча.
— Герда?
Княжна приблизилась к границе круга, служившего тюрьмой неизвестному созданию.
— Мы пришли к вам в поисках знаний, о могущественная, — Герда запнулась, — могущественные…
Ответом ей был сухой язвительный хохот. Княжна непроизвольно отпрянула.
— Ладно, хватит шуток, — хрипло произнесло существо. — Да, я — Асхильд. Это меня вы ищите, и я вовсе не безумна. Ну, разве что совсем немного. Когда столетиями сидишь в тюрьме, поневоле начнёшь развлекать себя при каждой возможности. Признаюсь, вы преуспели в этом больше остальных. Следить за вашим продвижением было интересно. Гадать, кто из вас в итоге сюда доберётся. Редко выпадает такая возможность. Ведь наблюдать за мертвецами быстро надоедает, знаете ли.
Дроган нахмурился.
— Ты следила за тем, как мы сюда шли? — глухо спросил Стейн.
Асхильд пожала плечами.
— Всё, что находится внутри храма, открыто для меня. Да, для вас потеря соратников — трагедия. Для меня же — зрелище. Когда проживёшь свою первую сотню лет, наёмник, на многие вещи начнёшь смотреть под другим углом. В том числе — на жизнь и смерть таких хрупких и недолговечных созданий, как люди.
— Почему все здесь превратились в нежить? — вдруг спросил Дроган. — Если вы находитесь в ловушке времени, разве не должны вы были оставаться бесконечно в том виде, в котором вас застало заклятие?
Асхильд захихикала.
— Аааа, — протянула она. — Вот теперь вы начинаете задавать правильные вопросы.
Существо поднялось на ноги
