Дмитрий Сангулиа
Чёрный лес
Глава 1
В печи жарко горели дрова, с треском выплёвывая яркие точки искр и заставляя тени метаться по стенам в полумраке. Воздух, однако, всё равно оставался прохладным — за окном надрывно стенал зимний ветер.
«Зверуха лютует» — так говорили северяне, когда снежная буря усиливалась посреди зимы, заваливая перевалы и грозя гибелью всякому, кто оказался в её ледяной хватке.
Треск поленьев да вой ветра были единственными звуками в затерянном на далёком северном берегу домишке. Дощатый пол и бревенчатые стены, из которых торчали клочки пакли, потемнели от времени. Сундук, старый стол, две грубые массивные скамьи да лежанка — вот и вся нехитрая обстановка жилища. С потолочной балки свешивались пучки засушенных трав. Их аромат, смешиваясь с дымом из печи, пропитал старые стены за те несколько лет, что прожил в них нынешний хозяин.
У огня сидел мужчина. Его длинные светлые с проседью волосы были заплетены в косы по местному обычаю. Яркий огонёк едва справлялся с зимним холодом, и потому мужчина был закутан в меха с ног до головы. Будучи огромного роста и могучего сложения, он напоминал медведя.
Треск — и искры рассыпались по затянутому тонкой пеленой дыма полу, отражаясь в зрачках. Лениво, не торопясь, мужчина притушил их массивной сучковатой палкой, зажатой в правой руке.
— Поздно уже, спать пора, — произнёс он, закрывая створку печи.
В комнате сразу стало темно. Лежавший у порога пёс, не уступавший размерами новорожденному телёнку, оторвал от лап свою косматую голову и внимательно следил, как хозяин встаёт и направляется к поднятой под потолок лежанке, застеленной шкурами. Лестница протяжно скрипнула под тяжёлым весом. Пёс проводил человека внимательным взглядом, подождал, пока тот устроится, затем снова опустил голову на лапы.
Но, не прошло и пары минут, как пёс молча вскочил, тихим рычанием предупреждая хозяина. Тот, мгновенно открыв глаза, одним стремительным движением откинул шкуры и бесшумно приземлился на пол. Скорость, с которой он это проделал, была удивительна для такого массивного телосложения.
— Что такое, Зверобой? — едва слышно пробормотал мужчина.
В темноте его пальцы сомкнулись на древке рогатины, стоявшей прислонённой к опорной балке.
Пёс не отозвался. Он уже предупредил хозяина о возможной опасности и не считал нужным поднимать лишний шум. Лишь наблюдал за дверью, слегка пригнувшись к полу.
Послышался частый глухой стук в наружную дверь. Не выпуская рогатину из правой руки, левой хозяин отворил вход в сени и глухо спросил:
— Кого нелёгкая принесла?
В ответ послышался молодой, но глубокий голос, перекрываемый воем ветра:
— Дроган! Беда! Снежный чёрт напал!
Хозяин отворил наружную дверь, впуская в сени снег и стужу. Овеянный дыханием ледяного ветра, за ними ввалился парень, едва достигший совершеннолетия. На плечах его была массивная шуба, доходившая почти до пят.
— Аксель? Заходи, рассказывай, — коротко бросил Дроган, отступая в дом и поджигая лучину.
Зверобой потянул носом воздух, фыркнул, и отошёл назад, к печи.
Полуночный пришелец ступил внутрь, закрыв за собой дверь. Грудь его тяжело вздымалась. Было заметно, что он долго бежал по глубокому снегу, торопясь добраться до одинокого жилища Дрогана.
— Сразу после заката метель усилилась. Мы с сёстрами уже спать легли, когда услышали тот крик, — парень вздрогнул, заново переживая недавние события. — Я вскочил, оделся, а крики всё нарастали. Сага схватила меня за плечо, чтоб я не уходил. Но я всё ж пошёл. Лук прихватил и пошёл. Соседи тоже показались. Мы быстро поняли, что это у Йорана кричали, туда ринулись. И верно — дверь раскурочена, прямо сорвана с петель. Тут мы его и увидели. Чёрт из избы высунулся. Огромный, шерсть белая, только морда в крови вся. Принялись мы стрелять, да только без толку. Стрелы то отскакивают, то вязнут в лохмах. Ринулась тварь на нас. Бруни когтями по плечу саданула, но он — мужик крепкий, да и шуба на нём была плотная. Слава Богу — цел остался. Ну и, в общем, тут мы в него факелом ткнули. Чёрт взревел, но от огня шарахнулся. Смотрю — шерсть уже тлеть начала. Тут тварь развернулась, и как даст дёру! Мы его преследовать не стали. Вошли к Йорану в избу, а там…
Парень замолк и только махнул рукой.
— Никого не осталось? — хмуро спросил Дроган, заканчивая собирать сумку.
Аксель покачал головой.
Дроган затушил лучину и направился к двери. Зверобой поднялся, тяжело вздохнул, и вышел из дома следом за людьми. Луна сияла высоко в небе, проливая бледный свет на ледяную гладь залива и заснеженные поля. Дроган задержал дыхание, чтобы ледяной ветер сразу не вонзился в его лёгкие, после чего надел на ноги снегоступы и перехватил рогатину.
— Ты сможешь его убить? — спросил Аксель.
Дроган помедлил с ответом.
— Для начала в такую метель его нужно хотя бы выследить.
Подняв воротник, он двинулся в сторону деревни.
Идти пришлось долго. Вьюга ярилась, выла, стараясь свалить людей с ног, засыпать снегом, чтобы они заснули навеки в её объятиях. Не на тех напала — привыкшие к ярости зимней погоды жители севера стойко шагали вперёд.
Первые избы, наполовину занесённые снегом, показались через час. Метель уже замела все свидетельства недавнего боя и прогнала людей к теплу очагов. Дроган видел дым, поднимавшийся из печных труб. Похоже, если кто и спал в деревне, так только маленькие дети. Остальные замерли в тревожном ожидании.
Дроган нечасто общался с местными.
— Веди, — бросил он своему спутнику.
— С мужиками говорить не будешь?
— Ты там был. Что они мне нового скажут? Нет, не будем время тратить. Давай сразу к Йорану. А потом сходи за фонарём.
Идти пришлось недалеко. Вся деревня-то была — дворов семь, с одного конца в другой шагов сто. Вырванную дверь прислонили на место, но в сени уже намело полно снега. Пока Дроган изучал неглубокие следы когтей, оставленные чудовищем на древесине, его спутник быстро сбегал за свечным фонарём. Дроган забрал его, запустил вперёд недовольно ворчавшего пса
