голос... такой глубокий, с легким спандийским выговором... Ах, какой мужчина!
И когда речистый парень попросил кружку воды, Франчетта не послала его к колодцу на перекрестке. Нет, пригласила на кухню. А в душе тлел восхитительный, дразнящий огонек: ой, сорвет она поцелуй от дерзкого красавчика!..
Не насторожилась Франчетта даже тогда, когда гость, глянув в окно, оценил вид на башню. Даже похвасталась. Вот, мол, как удобно: хлопочет она на кухне – и видит, когда муж выйдет из караулки и пойдет домой...
Дохвасталась. Стоит теперь с ножом у горла, жалобно смотрит на застывшего на застывшего на пороге мужа. А спандиец говорит жестко, властно:
– Тебя зовут Чекко Ньери? Ты командир стражи?
Потрясенный муж молча кивнул.
– Хочешь, чтобы я перерезал твоей жене горло? Да, знаю, тогда ты на меня набросишься. И еще посмотрим, кто кого. Но если выживу – убью и твоего сына в колыбели. А жене в любом случае не жить.
– Чего ты хочешь? – спросил Чекко страшным, хриплым, незнакомым голосом. Сердце Франчетты разрывалось от страха, любви и жалости к мужу.
– В твоей башне заперт арестант. Где его камера – наверху или внизу?
– Наверху.
– Выход из башни один? Тот, что виден в это окно?
– Да.
– Отлично. Если хочешь, чтобы жена и сын остались живы, пойдешь сейчас и выпустишь арестанта. Когда он покажется на пороге башни, я уйду и не трону твою семью.
– На выходе караулит Беппо...
– Отошли Беппо с каким-нибудь поручением. Скажи, что пока сам покараулишь.
– А что я потом скажу...
– А меня это волнует? Сообразишь, что соврать. На тебя навел чары маг. Или напала орава злоумышленников. Еще я за тебя сочинять должен? Иди и помни: у меня твоя жена и твой сын!
Чекко дернулся к выходу, но остановился:
– Там... это... двое арестантов. Который нужен?
– Дик Бенц. Востроносый сопляк.
– Ага. – Голос Чекко уже не был таким хриплым. – Тогда выпустить придется обоих, второй же потом все расскажет...
– Да во имя всех демонов, выпусти обоих. И учти: я смотрю в окно на дверь башни.
Чекко молча исчез. Франчетта тихо всхлипнула.
Страшный гость, оглядевшись, распахнул дверцу чуланчика, довольно кивнул – и впихнул туда Франчетту:
– Посиди пока там.
– А если малыш проснется?
– Ничего, поплачет. А ты будешь слышать, что он живой.
И дверь чулана захлопнулась, оставив женщину во тьме.
Ноги не держали Франчетту. Она сползла по стене на пол и, стоя на коленях, начала истово молиться Лаине Ласковой, своей защитнице.
* * *
Заперев женщину, Ференандо распахнул кухонное окно... Да, обзор великолепный. Отлично видно, как командир стражи толкует со стоящим у дверей парнем.
Ференандо развязал дорожный мешок. Вынул оба пистолета. Сел за стол и принялся быстро заряжать их, поглядывая в окно.
Стражник, с которым говорил командир, пошел прочь от башни. Отлично! Теперь уже скоро...
Как только Бенц появится на крыльце, получит пулю. Если понадобится его добить, наготове второй пистолет. Если Бенц сдохнет после первого же выстрела, вторую пулю получит второй арестант, кем бы он ни был. Пусть потом власти гадают, за кем из пленников шла охота.
Скорее всего, убиты будут обе пташки. Ведь именно за меткую стрельбу подручный эдона Манвела получил прозвище Ференандо-Без-Промаха!
2
Бывают минуты, когда свобода звенит ключами тюремщиков.
(С. Е. Лец )
Дверь распахнулась. Арестанты быстро переглянулись. Они ожидали стражника с котелком похлебки под прикрытием двух мушкетов. А на пороге встал один-единственный командир стражи. Безоружный.
– Так, парни, – быстро проговорил он, – спускаетесь по лестнице – и за дверь. Охраны там нет, в караулке – никого. За вас похлопотал ваш друг.
Свен одним прыжком очутился за порогом и кинулся бы вниз по лестнице, но Дик звонко окликнул его:
– А погоди...
Свен остановился, оглянулся.
Бенц был напряжен, как струна. Чувствовать фальшь он умел. И сейчас готов был поручиться: что-то не так!
– Ты говорил, что с тобой был один спутник – и его убили. Так? Ну, а со мною и вовсе никого не было. Что же за благородный человек походатайствовал за нас?
Свен медленно кивнул.
Да, в первые мгновения пират чувствовал себя диким зверем в клетке: дверца открыта, бежать надо! Но оклик Бенца заставил его очнуться и стать прежним адмиралом небоходов – осторожным и недоверчивым.
– Парни, вы чего? – удивился командир. – Выход там...
Он протянул руку, указывая на ступеньки. Но Свен перехватил его руку и вывернул так, что стражник согнулся.
– Ты слышал, о чем тебя спросил мой приятель? – голосом мурлычущего барса произнес Свен. – Что за человек тебя прислал?
– Не знаю... – забарахтался в пиратской хватке стражник. – Он у меня дома сидит... грозится жену убить... если...
Арестанты обменялись быстрыми взглядами.
– Как он выглядит? – спросил Бенц.
– Смуглый... волосы черные... спандийский выговор...
– У меня таких знакомых нет. А у тебя?
– Нет, – качнул головой Свен. – У меня на всю эскадру два спандийца – один седой, у второго нет левой руки... У этого как с руками?
– Обе на месте, – признал стражник.
– Да, мне это нравится так же, как и тебе, – угрюмо сказал Бенцу пират. – Какая-то здесь подлость. Но не можем же мы вернуться в камеру и дверь за собой захлопнуть... Эй, господин здешних чертогов, сколько из башни выходов?
– Один... – пискнул «господин чертогов».
– Вот. Поневоле придется выйти. А уж чего хочет от нас таинственный спаситель...
– Погоди, – перебил его Дик.
В памяти плясало что-то неуловимое. «Замкнулась в сторожевой башне... Погибну или приведу подмогу... Поток не везде доходил до низкого каменного свода...»
– А колодец в башне есть? – тающим голосом вопросил Бенц.
– Чего?.. А, колодец! Есть, внизу. Крышкой накрыт.
– У меня есть сведения, – многозначительно сказал Дик Свену, – что через колодец можно выбраться из города. По подземному потоку.
Бенц не собирался объяснять своему невольному спутнику, что сведения эти почерпнуты
