потрепать — за уши! Чуть не отправила на тот свет двадцать человек. О таком, знаешь ли, не скоро забудут.
— Откуда у Фэрвора взялись эти проклятые иглы?!
— О, так мы теперь ищем виноватых? До сих пор не поняла?
— Что не поняла?
— Что положение обязывает. Ты должна быть умнее и знать больше всех остальных, младшая госпожа. Конечно, это требует особых усилий… это не для слабаков.
— Должна, должна… Что я должна, так это найти способ побыстрее уехать отсюда!
— В самом деле этого хочешь? Иногда человек думает: где моё место? И не понимает, что уже сидит на нём.
— Ой, только не говорите мне, что хотели бы всю жизнь просидеть в этом подвале.
— Речь не обо мне, подружка. Тебе посчастливилось родиться в удивительном месте, наследовать его. Что ты мечтаешь найти во внешнем мире? Что ты, чёрт возьми, там забыла? Очнись, всё самое интересное происходит здесь. Помыкаешься, вернёшься, а место занято и ты уже никто, даже на порог не пустят. Ну, поработала книссой… понравилось? Упущенные возможности — вот чего надо бояться.
— Моя мать ушла отсюда!
— И теперь она сумасшедшая гадалка из пригорода. Вырвалось, извини, — добавил Даймон, заметив, что у Фанни погрустнели глаза.
— Да нет… так и есть… Когда отца убил Хранитель, она не смогла с этим справиться.
— Убил Хранитель? Чушь. Думаешь, твой отец был настолько глуп, что не понимал последствий? Тогда версия о задуманном самоубийстве смотрится предпочтительней.
Слова Даймона потрясли Фанни. Нащупав стул, она села.
— Но… что произошло, по-вашему?
— Причин может быть множество, а я не гадалка, чтоб гадать. Я слышал, он был довольно деятельным человеком, с инженерным образованием. Мог влезть куда не надо и поплатился. Поройся в его бумагах, возможно, найдёшь ответ.
— Но бабушка убеждена, что это был Хранитель!
— Она дала делу ход? Провели расследование?
— Не знаю…
— Может, твоя мать отчаялась дождаться справедливости и потому ушла из дома?
В Фанни проснулись сомнения.
— Для чего вы мне это рассказываете? Я нужна вам, да? Вы рассчитывали на мои знания, вот и не хотите, чтобы я уехала!
— Если так, то я промахнулся. У тебя же знаний ноль.
— Почему вы застряли в этом ужасном подвале? — продолжала наседать Фанни. — Со своей подозрительной любовью к книгам и древним языкам!
— Подозрительной? И это мне говорит книжная девочка? — Даймон расхохотался, сверкая красивыми белыми зубами.
Смех у него был очень заразительным, Фанни невольно улыбнулась.
— Бабушка вон вообще не интересуется никакими книгами…
— Потому и живёт, как впотьмах, твоя бабушка. Выезжает за счёт житейской мудрости. Но она от природы осторожна, хотя и достаточно мужественна, надо это признать, а ты огонь. Всё спалишь вокруг по глупости. Говорят, ты применяла эту вещь?
Фанни понурилась.
— И про это знаете… Я не думала, что эта вещь так опасна…
— Базовое заклинание, вообще-то. Подчинить другого своей воле — основа любой власти.
— Вот и бабушка меня так просто не отпустит, что-нибудь придумает. Сердцем чую, обманут меня, обведут вокруг пальца, как Дуриана Желтобородого… Господин Даймон, помогите мне! Вы не могли бы побольше разузнать о его жизни, почему он полюбил мурров, что с ним сделали? Всё, что сможете… Дуриан Желтобородый, время Дуриана.
— Эпоха?
— Страданий.
— Что ж, если ты организуешь для меня посещение книжного хранилища, то я готов помочь.
— Сомневаюсь, что смогу…
— Нет так нет. Как в школе? Не достают из-за промаха с иглами?
— Я сделала заявление по школьному радио.
— Сразу всех обезоружила? Умно.
— Скорее, вошла во вкус… увлеклась самоистязанием.
Снова помогла ловисса. После случившегося, сказала она, отношение к тебе будет однозначно негативным, поэтому лучше заранее подготовить повинную речь.
Текст заявления Фанни был приведен во всех газетах Дубъюка, в частности, в нём говорилось: «Я глубоко сожалею, что, обнаружив неизвестные предметы, использовала их, ни с кем не посоветовавшись. По счастливой случайности, никто не пострадал. Единственным извинением могли бы служить мои добрые намерения, но это слабое утешение…» Бабушкины интонации, её стиль объяснялись тем, что текст писала Айлин. Подтекст же был прозрачен: «Я глупая, самонадеянная девчонка, которая едва не погубила кучу народа, и мне нет оправдания». Но приличия были соблюдены, обсуждать больше было нечего, и о Фанни скоро забыли, тем более что по школе прокатилась волна истерических признаний в мелких и крупных грехах, и родителям вместе с педагогами пришлось единым фронтом выступить против новой напасти.
— Незачем долго терзаться, брось это, — сказал Даймон. — Все ошибаются. Для тебя единственный путь избежать новых ошибок — не хватать по верхам, а всерьёз заняться образованием. Думаю, древние языки тебе вряд ли пригодились бы в исправительном заведении, куда ты чуть не загремела, но, пока ты туда ещё не отъехала, займись делом, задайся целью превратиться из невежды в знатока. А сказки читать любой дурак может. Память острее всего в детстве и юности, так что не теряй времени.
— Языки мне не даются.
— А ленивым ничего не даётся. — Даймон взглянул на законченный перевод, неожиданно сложил листок и порвал на мелкие клочки.
— Что за злодейский инструктаж!
— Ну, что вы сделали?! — расстроилась Фанни. — Как я теперь прочту?
— Никак. Помни про исправительное заведение. Иди уже. Мамардику оставь! — Даймон схватил протянутую ему книгу и, когда потрясённая Фанни уже стояла на пороге, позвал: — Постой… — Она обернулась. — Хочу, чтобы ты знала, почему я здесь. Из-за госпожи Айлин Монца.
Фанни округлила глаза.
— Ещё один сын?
— Ты сейчас о чём?
— Вы не знаете, что ли?! — закричала Фанни. — Все с ума сходят из-за этой новости, в доме полный коллапс! Доктор Риц — бабушкин внебрачный сын!
— Силы небесные… Старушка ни в чём себе не отказывала.
— Он всё-таки обокрал бабушку и исчез в неизвестном направлении!
— Не везёт ей с наследниками… — Даймон покачал головой.
— Это мне не везёт! Бабушка сказала, что рассматривала вариант о двух хозяевах мурров, или, ещё лучше — чтобы господин Риц стал единственным… У меня был такой шанс вырваться из этого места… такой шанс… А теперь он ушёл и его нигде не могут найти!
— Найдётся твой шанс, куда он денется? Так… Наверное, стоит подняться наверх и выразить госпоже Монца сочувствие?
— Только зря сходите, ей сейчас такие дозы вкалывают — она спит всё время.
— Отлично. А то у меня полно работы. — И Даймон уткнулся в книгу о янтарниках.
2
Наконец объявилась где-то пропадавшая ловисса.
— Не понимаю, как ты могла уехать и бросить меня, — выговаривала ей расстроенная Айлин. — На три дня! По нынешним меркам это целая жизнь! Событие за событием… беда
за бедой…
— Простите, мне пришлось. Что тут у
