глазами, любезно улыбаясь, сказал, что он извещен, ждал гостей, очень рад и предоставит возможность осмотреть все, что окажется интересным.
Его познакомили с капитаном русского парохода. Подошел британский лейтенант небольшого роста и заговорил по-португальски. Дежурный офицер ответил любезностями и перешел на английский.
Все вздохнули свободно и дали волю чувствам. Николай совсем успокоился и отлетел мыслями, как птица над морем. Он невольно насторожился, уловив на себе взгляд Вунга, который тот спокойно отвел.
По дороге Вунг отвечал только, когда к нему обращались. Он всегда вежлив и всегда под рукой. Никогда не заговаривает первый и умеет сохранять вид бес — страстного безразличия ко всему, что слышит и видит. Все, о чем говорят, его не касается, пока к нему не обратятся. Отличная китайская школа. Несмотря на ранние годы, в нем виден опыт многих поколений и собственное умение владеть собой.
Вид на море и на город был так хорош, что все невольно обратились к мистеру Вунгу, желая услышать от него что-то особенное, сокровища наблюдений подлинного знатока, чье европейское воспитание и умение изложить свои мысли по-английски не вызывают сомнений.
— Вы видите множество островов вокруг Макао в море и дальше по всему Зеву Тигра, дракона Кантонской реки, — заговорил Вунг, — вглядитесь в эти островки и острова, в эти округлые горы, они похожи на живых существ со спрятанными головами, со складками тел и сложенными лапами. Пасти в скалах… Вы знаете, по народному поверью, это спящие в море драконы, охраняющие входы в реку Перлов.
Русские первыми захлопали в ладоши, и раздались всеобщие аплодисменты. Сразу же оборвались, как по команде, как у англичан в театре.
Капрал-негр на ломаном английском сказал Мартынову, что американцы за осмотр форта всегда предлагают деньги, но этого делать не надо.
— Взгляните на север, — продолжал Вунт, — там внизу площадка у самой канавы границы. Она вытоптана копытами рысаков, похожа на луг, выжженный солнцем. В Макао очень рано были заведены бега. Испанцы пришли в Мексику со своими лошадьми, португальцы в Макао также сводили со своих кораблей породистых скакунов. Скачки и бега были их страстью. Они, конечно, не знали, что в Китае, в отдаленных областях, разводятся прекрасные породы лошадей. Из Гонконга в Макао приезжали понтирующие игроки. Ставки делались здесь на лошадей, выигрывались и проигрывались целые состояния. Но теперь, как вы знаете, на Виктории есть площадка ипподрома, а конюшни Гонконга в рекомендациях не нуждаются.
Офицер провел гостей во внутренний дворик форта, показал казематы, в которых живут солдаты. Там же артиллерийские орудия. Артур и офицеры обсуждали угол обстрела из амбразур.
Выйдя из форта, Чихачев набивал свою раскуренную трубку, закладывая маньчжурские листья поверх огня, и опять уловил на себе беглый взгляд Вунга, словно по лицу его что-то пробежало. Вунг явно интересовался им. Чихачев понял, что должен облегчить молодому джентльмену его задачу.
Вошли в башню форта. Там висели большие корзины разных форм, плетенные из морской травы. Офицер сказал, что это сигнальные китайские знаки, которые приняты в Макао португальцами, поскольку понятны всем морякам и населению. Корзины поднимаются на штоках, оповещая население о приближающихся тайфунах. Вдоль побережья у китайцев, у португальцев и у англичан существует согласная система сигнального оповещения об опасностях, которая действует даже во время войн. Служба моря и спасения на воде рыбаков и матросов продолжается, как и служба предсказания ветров и тайфунов.
Дух Камоэнса витал и над башней, и над городом, он чувствовался на стволе гигантской крепостной пушки. Англичане быстро освоились, всюду ходили и лазали, забирались по лестницам, рисовали виды и чертили планы. Корреспондент «Таймс» Вингров Кук вынул увесистую записную книжку и присел на каменную плиту.
— I assume it was a Chinese girl-slave to whom some of Camoens’s loveliest sonnets were addressed[46], — провозгласил коренастый артиллерист с «Дрейка».
— О, Alma mihna gentil… — выбрасывая руки ко всему божьему миру неба и моря, запел с итальянским темпераментом лейтенант Форсайт. Артур забрался по трапу на вершину башни, укрепился там, достал планшет и стал рисовать.
Кое-что на форте могло сохраниться со времен Камоэнса, хотя времени прошло много и переделки были. Но сейчас хотелось верить, что здесь все так было всегда. Может быть, не только форт, но и многие здания Макао стоят с тех пор, когда бедный солдат писал здесь поэму о Лузусе, брате Вакха, которого португальцы считают своим родоначальником. Он писал о Васко де Гама, о походах и плаваниях по морям далекого Востока. Как и теперь, косила людей холера и чума. Поэт умер в эпидемию, оставив человечеству великую поэму.
На обратном пути Вунг рассказывал, что на набережной растут редкие деревья, она обсажена индийскими фигами. В древние времена индусы вывезли побеги банианы в Персию и высадили у дворца Бандар, там они необычайно разрослись на новой почве и вывелся новый вид. Эти деревья завезены португальцами.
Остановились у развалин собора.
— Когда иезуиты были изгнаны из Макао, они, не смея увезти с собой добытые здесь богатства, зарыли их под храмом и под зданием своего колледжа. Джентльмены удачи искали эти сокровища, пока пожар не уничтожил зданий. Вы видите сохранившийся фасад собора Святого Петра, статуи и гигантскую лестницу… Под каменной плитой хранятся кости Святого Франциска.
Вунг поддерживал разговоры и отвечал на расспросы, но, как только речь заходила о политике, он замечательно, умело и вежливо выходил из разговора, пока не помянули про династию Мингов, при которой была основана колония.
— Это была настоящая китайская династия! — горячо воскликнул Вунг. — Минги не монголы и не маньчжуры. Сто лет португальцы обладали монопольным правом торговли в Китае. Европейские державы, испытывая интерес к Китаю, желали своей доли в торговле. Минги поняли вред монополий и пожелали открыть страну. Но им это не удалось. Трон захватили маньчжуры, их император Кхан-Си лишь частично осуществил замысел Мингов, открыл страну для кораблей всех наций. Сейчас в Кантоне распространен слух, — неожиданно сказал молодой Вунг, — что посол королевы, граф Элгин, привез с собой потомка династии Мингов и что англичане желают свергнуть маньчжур и посадить на трон в Пекине законного наследника.
Чихачев шел и думал, что британцы день у Камоэнса провели не зря. Они рисовали, вычерчивали и фотографировали, сняли планы с обозначением казарм и укреплений и обозначили все корабли в гавани.
При случае, может быть, им понадобится занять Макао, хотя бы на время войны с Китаем. На старые съемки и чертежи не полагаются, им надо знать достоверно, как все обстоит сегодня.
А вот другой вопрос: зачем мы здесь? Ведь
