оставшихся дракончиков и подхватив лейку, вышла на кухню. Игрушки разместились на столе. Вода с глухим шорохом наполняла емкость лейки. Вот она уже ручейком лилась в высохшую землю горшков, но Эрс все не спускала глаз с дракончиков, словно готовых сделать несколько шажков и разбиться в дребезги, слетев со стола. Она подошла к столу, схватив их. Их мордочки, полные отчаяния, просили бросить прошлое в буйную реку. Но ведь они были правы. Так они и сделали. Три трещины были зарыты под землей вместе с черепушкой.
Она медленно положила на столешницу доску, завернула дракончиков в полотенце, достала молоток и… не смогла.
— Что меня держит, Кааваль? — она медленно развернула полотенце. Зеленоватый дракончик словно протянул к ней лапки. — Пожалуй, только ты, — она выставила его на стол, накрыла оставшиеся игрушки полотенцем и чувствуя благодарность, исходящую от накрытых тканью, торчащих лапок, ожидающих покой после пережитого, сделала три звонких удара по доске. Следом, бережно перевязала полотенце и одев обувку, схватила лейку и вышла за дверь.
Солнце медленно садилось и улицы пахли жарой. Медленно передвигались телеги с лошадьми. В нос била сушащая жара брусчатки. Она подошла к клумбе у дома, вырыла ямку, сложила туда, звякнувшее осколками, полотенце и с сухим шорохом засыпала землей.
— Спасибо, — и на могилку, мокрыми, тихими шлепками вылились остатки живой воды, пустившей корни в старые воспоминания, вымывая из них прошлое. — Но, пусть здесь останутся только хорошие воспоминания.
— Честно, не думали, что ТЫ опоздаешь! — Фося нервно посматривала на табло, мигающее новой остановкой, отсчитывая сколько времени останется до пересадки. — Для тебя это было непростительным, когда-то, — проговорила она, всматриваясь теперь в табло с указателем времени.
— Времена меняются, — заговорчески прошептал Сертан, повернувшись к ней. — Как и ты.
— Ой, а ну перестань, — не отрываясь от, шатающейся в покачивании, светящейся вывески, пытаясь рассмотреть цифры, она оттянула голубую мордочку обратно.
— Нет, — Сертан теперь обернулся к Эрс, все это время рассматривающей прорезиненный пол. — она действительно пошла на поправку!
— Верно, — кивнула Эрс, мельком взглянув на табло остановок. — Ничто не стоит на месте.
— Вот и я говорю, — закивал Шараф. — она впервые спросила почему наша национальность с большой буквы пишется!
— Великое дело! — Фося вскинула руки, чуть отогнувшись вперед, в шуме и грохоте, крикнув Эрс: — Мы вообще прибудем ко времени?
Эрс на мгновение задумалась, но только пожала плечами.
— Даже если не прибудем вовремя, на праздновании всегда выделяется время для начала парада. Нам нужно успеть до вынесения искусственного черепа, а это уже середина. Нужно пробраться в самом начале. Ну, думаю успеем.
Фося обезнадёжено откинулась на спинку дерматинового сидения, со стуком ударившись о широкое окно. «Станция «Шатровая». Платформа справа. Уважаемы пассажиры, о подозрительных предметах сообщайте машинисту. Осторожно, двери закрываются. Следующая станция «Факельная». Уважаемые пассажиры, в вагоне поезда держитесь за поручни! Уважаемые пассажиры, будьте внимательны и осторожны при выходе из вагона».
— Уважаемые пассажиры, уважаемые пассажиры! — скрипела Фося, передразнивая женский голос, заглушаемый грохотом закрывшихся дверей. — А вот нельзя не выделываться? Сколько там еще пересадок?
Шараф медленно повернул мордочку в сторону Эрс.
— И все ше, она мало исменилась, — прошептал он, под тихий смешок собеседницы.
Поездка до Вуйфрама длинной и протяженностью походила на их путешествие. Несколько пересадок, упущенный поезд, впервые не ругающаяся на Шарафа, Фося. Но время еще было, и они успели заскочить в новый вагон. В ушах слышался только шум мчащегося по туннелю, метро. На двух остановках их развлекли виды вне тоннеля, где вагон пошел по рельсам и мосткам, создавая ощущения полета птицы над большими шоссе, по которым что-то безостановочно мчалось. Следом их снова накрыл шум и темнота. Так и продолжался остаток пути, пока они наконец не выбрались из подземелья. Порыживевший свет вечернего солнца забрезжил в квадратном проходе.
— Говорят в столице самый красивый город! — восхищенно прошептал Шараф, постоянно сталкиваясь со спешащими людьми.
Метро сегодня полнилось людьми, особенно людьми, желающими попасть на празднование именно в Вуйфраме.
— Да ну, не впечатлялся, Шараф, — буркнула Фося, недовольно поглядывая на сталкивающихся людей в толпе. — У нас город тоже не плохой. Видел нашу площадь?
— Да, но это все не то, по сравнению со столицей! — он поднял голубую лапу, словно веря, что во всей планете Вуйфрам и есть единственная столица.
— Шараф, — вмешалась Эрс, вытянувшись из линейки, в которую они втроем выстроились. — я не хочу подрывать твоего волнения и надежд, но Фося права…
— Я права! — заметила Фоська, подняв указательный палец.
— Да, — продолжила Эрс. — тебе не стоит ожидать чего-то необычного от этого города. В конце концов, ты можешь… разочароваться?
— Не просто можешь, — продолжила Фося. — ты обязательно разочаруешься в таком случае.
Эрс смерила ее укоризненным взглядом, только покачав головой.
— Нет, я же дело говорю! — собеседница только развела руки.
— Ну, сейчас мы и смошем оценить ситуация сдраво, верно Эрс? — Шараф перехватил лапами тяжелую дверь, чуть не шибанувшую его сквозняком. На зло ветру, он открыл ее, проводив друзей на улицу.
Солнце садилось в темных силуэтах вытянутых прямоугольников, напиханных, хаотично горящими, квадратами, вдалеке. Под лапами горел огнем темный пол, казавшийся таким же прорезиненным, как и пол в вагоне. Он явно остывал. Мимо них мчался с жутким ветром непрерываемый поток, наполненный рычанием и свистом. В потоке словно сливались все цвета, не оставляя проема, неся за собой ветер. Люди выходили из метро, подталкивая из все ближе к полоске со странными, белыми рунами на ней. Как заметила Эрс, поток избегал этих рун. Они напоминали Ису. Может эти повторяющиеся рисунки замедляют движение потока?
В один момент поток резко остановился и перетек в спокойное течение. Между ним появились проемы, а сама нескончаемая вереница расклеилась, превратившись в большие, передвигающиеся предметы, издающие жуткое пофыркивание и рычание. Сами они напоминали очень лакированные, блестящие кареты без лошадей и лакеев, а впереди них тянулись полупрозрачные желтоватые поводья. Правда, за них никто не держался, и они исчезали куда-то в сторону следующего транспорта. Впереди, в воздухе висела странная конструкция с табло, на котором высвечивались разные цвета, но сейчас горел красный. Перед остановившимися полосками потока, мчался другой, в другую сторону.
Эрс так и не разобралась в последовательности, ее отвлекла Фося.
— А где лошади? — прошептала она, чуть пододвинувшись к Эрс.
— Я не знаю, — в замешательстве прошептала она. — Но здесь есть система. Эти кареты не сталкиваются. Их что-то останавливает. Может, магия? Смотри, там руны!
— И правда руны, — задумчиво протянула Фося. — Интересно, какой идиот придумал рисовать их белым, так еще и по середине потока?
— Эй, а где Шараф? — проговорила Эрс, осмотревшись. Его
