— A-а, да что я тут… Меня это не касается! — с остервенением воскликнул он и стремительным шагом буквально вылетел из комнаты, громко хлопнув дверью.
Около минуты в гостиной царило наэлектризованное молчание.
— Что это с ним? — вытаращив глаза на дверь, за которой только что скрылся Ромка, спросила, наконец, Мила.
— Это ревность, Рудик, — таким тоном, словно открывает страшную тайну, заявил Берти. — Он тебя приревновал.
— Что-о?! Ромка? — недоверчиво скривилась Мила, воззрившись на Берти.
— А что? — отозвался тот. — Я всегда подозревал, что между тобой и Лапшиным не только дружба, но и что-то бо…
— Берти!!! — хором воскликнули Мила с Белкой.
— Берти, твои намеки… — Белка с порицанием покосилась на брата. — Это совсем не смешно!
Берти недовольно поморщился.
— Сестрица, не вмешивайся, когда взрослые люди разговаривают.
— Чего-о-о?! — возмутилась Белка. — Мне столько же лет, сколько и Миле!
Берти пренебрежительно отмахнулся.
— Только биологически. А по уму… Ты подумай только! Мила встречается с Гариком, а Гарик парень серьезный, спроси у Фреди, он подтвердит.
— При чем тут это? — насупилась Белка.
— Да при том! — воскликнул Берти. — Такой серьезный парень, как Гарик, не обратил бы на Милу внимания, если бы считал ее ребенком. Значит, она у нас девушка взрослая.
Белка хмыкнула, словно демонстрируя, что рассуждения Берти совсем не кажутся ей убедительными.
— А вот ты, сестрица, встречаешься с таким серьезным парнем, как Гарик? — Берти окинул Белку снисходительным взглядом. — Ты вообще пока еще ни с кем не встречаешься, так что…
— Берти! — одернула его Мила.
— Да ничего, Мила, я не обижаюсь, — успокоила подругу Белка. У Милы брови поползли на лоб, когда она увидела на лице Белки сдержанную улыбку. — Берти и сам ни с кем не встречается.
Берти наградил сестру угрожающим взглядом прищуренных глаз и демонстративно засунул руки в карманы, приняв важную позу.
— Это, наверное, потому, что девушки не считают его взрослым парнем, — с иронией глядя на брата, заключила Белка.
Мила нашла бы подковырку Белки забавной, если бы после необъяснимого поведения Ромки и его несправедливых нападок способна была воспринимать юмор.
Белка, наигранно хлопая ресницами, невинно улыбалась и выжидающе смотрела на брата. Берти состроил жуткую гримасу, адресовав это многообещающее выражение лица сестре, хмуро пошевелил бровями и заявил:
— Так. Ладно. Проехали… С тобой я потом разберусь. — И, повернувшись к Миле, спросил: — Хочешь, поговорю с Лапшиным? Я быстро выясню, какая муха его укусила.
Мила выдавила из себя благодарную улыбку и покачала головой.
— Нет, Берти, спасибо, но лучше не стоит. Я сама.
Берти кивнул.
— И то правильно. Вызови его на откровенный разговор. В добровольно-принудительном порядке. В конце концов, так не годится. Между друзьями не должно быть недомолвок.
— Так и сделаю, — пообещала Мила.
— И правильно, — поддержал Берти. — Ладно, пойду я есть — голодный, как стадо драконов.
С этими словами Берти направился к двери.
— А я и не знала, что ты встречаешься с Гариком, — произнесла Белка, когда ее брат вышел.
Мила кашлянула и отвела глаза. Почему-то она чувствовала себя виноватой, что почти не делилась с подругой подробностями ее отношений с Гариком. Хотя, по большому счету, она плохо представляла, чем именно и в какой момент она должна была поделиться. Гарик никогда не спрашивал у нее что-то вроде «Будешь моей девушкой?». И Миле почему-то казалось, что она и не дождалась бы от него ничего подобного. Они сблизились, они оба это чувствовали, и им не нужно было задавать друг другу вопросов о том, что они знают и так — без слов.
— Ну-у… Знаешь… Просто… — сбивчиво начала Мила.
— Да брось, Мила, — улыбнулась Белка. — Такие вещи вовсе и не обязательно рассказывать. Даже друзьям.
Белка тяжело вздохнула и осуждающе покачала головой:
— Ромка был неправ.
— Я не верю, что он ревнует, — в свою очередь вздохнула Мила. — Но, фурия меня возьми, если я понимаю, почему он так взбеленился!
Белка пожала плечами.
— А по-моему, все ясно, — ответила она. — Если бы ты встречалась с кем-нибудь другим — Ромка воспринял бы это совершенно нормально. Но Гарик… Он ведь своего рода звезда среди студентов Думгрота. У него уже есть Серебряный Грифон, и никто не сомневается, что и Золотой у него уже в кармане. Им все восхищаются, на него смотрят снизу вверх даже те, кто выше ростом. Большинство ребят в Думгроте хотят быть похожими на него. И, думаю, Ромка тоже.
Белка на секунду задумалась.
— К тому же мне кажется, что у Гарика и Ромки много общего.
Мила удивленно подняла бровь.
— Например?
— Ну, сама подумай, — улыбнувшись, предложила Белка. — Гарику все легко дается — он очень одаренный маг. Ему не нужно истязать себя бесчисленными тренировками — его сила всегда при нем, и ему остается только направить ее в нужное русло. И Ромка такой же. — Белка криво улыбнулась, изобразив иронию. — Он же у нас необычайное дарование.
Мила усмехнулась, поняв, что Белка просто перефразировала любимую Ромкину фразу «Я гений!».
— Они похожи, поэтому Гарик для Ромки — кумир. С его точки зрения, ты не просто встречаешься с каким-то парнем, ты встречаешься с его кумиром.
Белка серьезно посмотрела на Милу и, с трудом скрывая улыбку в уголках губ, заявила:
— Он тебе этого никогда не простит. — После чего первая захихикала над собственной шуткой.
Мила тоже улыбнулась, а потом вдумчиво рассудила:
— Так… Ну, если Ромка ревнует не меня, а Гарика… Может, предложить ему встречаться с Гариком вместо меня?
Белка шутливо пожурила Милу, неодобрительно покачав головой.
— Ты только в его присутствии не озвучь это предложение, ладно?
— А что, — тут же наигранно-обеспокоенным голосом спросила Мила, — существует опасность, что Ромка может согласиться?!
Белка от души рассмеялась, и Мила последовала ее примеру. Они еще какое-то время дружно хихикали, держась за животы и отпуская шуточки в адрес Лапшина, словно соревновались друг с другом.
Миле стало гораздо легче после разговора с Белкой. Теперь она просто не могла воспринимать ревность Ромки всерьез. И еще она впервые подумала, что они с Белкой очень хорошо понимали друг друга. В конце концов, решила Мила, ничего удивительного в этом не было — ведь они знают друг друга всю жизнь.
* * *
