Поход начался в конце зимы, а на Русь Мстислав со своим воинством явился уже весной следующего, 1024 года. Причем сразу пустился в авантюру, попытавшись взять Киев. Не получилось. «Когда Ярослав был в Новгороде, пришел Мстислав из Тмутаракани в Киев, и не приняли его киевляне».
В Киеве тоже существовала еврейская община, но политическим влиянием, судя по источникам, отнюдь не пользовалась и ограничивалась делами торговыми. Это устраивало киян. Мстислав «пошел и сел на столе в Чернигове; Ярослав же был тогда в Новгороде». Северяне с готовностью пополнили войска Мстислава, и положение его противника сразу ухудшилось.
Ярослав выступил против брата с войском. Встретились при Листвене. Варяги должны были прорвать центр противника, а славянское ополчение стояло на флангах. В Киево-Печерском Патерике говорится: «Бияся полком по Ярославе с лютым Мъстиславом». Бой оказался тяжек.
«И пошли Мстислав и Ярослав друг на друга, и схватилась дружина северян с варягами, и трудились варяги, рубя северян, и затем двинулся Мстислав с дружиной своей и стал рубить варягов. И была сеча сильна, и когда сверкала молния, блистало оружие, и была гроза велика и сеча сильна и страшна». Татищев пишет, что Мстислав сражался на правом крыле и лично возглавил атаку, обойдя неприятеля, что и решило исход боя. Сперва Мстислав опрокинул новгородцев (или кто там из славян выступил против него?). Затем ринулся на варягов. В общем, славянских ополченцев смяли, после чего стали окружать варягов, которыми командовал Якун-Хаген. «И когда увидел Ярослав, что терпит поражение, побежал с Якуном, князем варяжским, и Якун тут потерял свой плащ золотой. Ярослав же пришел в Новгород, а Якун ушел за море». Варяжские воины оказались слабее еврейских и касожских. Правда, и Мстиславова рать понесла чувствительные потери. В бою пал его зять Роман, муж сестры Татьяны. Дальше в Повести временных лет – многозначительная фраза. Мстислав обходил поле боя наутро, увидел посеченных своих северян и Ярославовых варягов, да и сказал:
– Кто тому не рад? Вот лежит северянин, а вот варяг; своя же дружина цела.
Чувствуется, что это фраза летописцу противна. Да и не случайно ее упомянули в летописи. Некоторые историки видят в ней обычный рационализм полководца, который рад, что сохранил профессиональное войско. Но в этом – пренебрежение к новым подданным, северянам.
Захоронение взнузданной лошади. Хазары. Могильник Натухаевский-4
Такой чуткий исследователь, как Л.Н. Гумилев, смотрит глубже. Ему видится в этой фразе влияние чужаков, то есть евреев, среди которых воспитывался Мстислав в Тмутаракани. И в самом деле, полагают иудеи, чего жалеть русских, если мы выжили? Тоже своеобразный рационализм. Мстислав мыслит сходным образом. По мнению Гумилева, русичи восприняли это как сигнал: их просто используют чуждые силы. Не вернется ли каганат?
И стало понятно, что Мстиславу после этого не видать Киева, хотя в Чернигове князь удержался. «И послал Мстислав за Ярославом», сказав:
– Садись в своем Киеве: ты старший брат, а мне пусть будет эта сторона Днепра.
Братья поделили Русь. Мстиславу достались Чернигов, Переяславль-Южный. Он владел также Тмутараканью, Вятской землей с Козельском и Карачевом, Рязанью да Муромом.
После этого черниговский князь предпринял попытку восстановить Хазарский каганат, только в новом качестве. Главными в его государстве были не евреи, но русские. Однако евреи, видимо, сильно влияли на дела управления. Сходная ситуация возникнет позже в Киеве в эпоху Святополка II (1093–1113).
Зачем Мстиславу Владимировичу понадобилось воссоздавать каганат (а к этому дело шло)? Он полагал, что строит совсем иную систему. Расширяет Русь и превращает в сверхдержаву, которая объединит лесные и степные территории. Имелось и еще одно соображение. У Мстислава подрастал наследник. Славянское имя мальчика неизвестно, а по-христиански его звали Евстафий. Он должен был унаследовать власть над расширявшимся каганатом и превратиться в могущественного правителя.
Мстислав не понимал, что его политику направляют определенные люди и не осознал, что сделался борцом за торговые интересы черниговских и тмутараканских евреев.
Правда, полное повторение хазарской коллизии оказалось вряд ли возможно. Князь – православный человек и на межконфессиональные браки смотрел бы косо. Хотя – с какой стороны подойти. Были ведь в его стране и язычники, в том числе славяне – какие-нибудь вятичи. А также касоги, донские чики, часть аланов, балкарцы (кавказские болгары), кабардинцы, дагестанские этносы… Евреи, умно и осторожно проводя брачную политику, постепенно могли взять предводителей этих племен под свой контроль. Словом, ничто не предрешено, и преображенный каганат мог возродиться.
Мстислав Черниговский энергично расширял подконтрольные территории. Вышел против касогов (адыгеи), вступил в поединок с их князем Ридадэ и после победы убил ножом («зарезал Редедю перед полками касожскими», как говорится в «Слове о полку Игореве»). Далее наступил черед аланов, на которых когда-то опирались хазары.
В русской летописи по Никонову списку говорится в статье под 1022 годом: «Ярослав ходи на Ясы, i взяшъ ихъ». Сообщение краткое, но явно не совсем точное. Не Ярослав ходил на ясов, не его это территория. Поход организовал Мстислав.
На каких ясов он ходил? Ясы-аланы-осетины жили в степях Предкавказья и на Дону. Какая часть народа подверглась удару? Логика подсказывает, что цель похода Мстислава – Предкавказье, нынешние ставропольские степи, где безраздельно господствовали аланы в то время. Мстислав упорно пробивается на Каспий, мы скоро это увидим. Но почему? Невольно кажется, что повторяются аналогичные походы русов во времена «князей-Олегов» и Игоря Старого. А ведь те давние походы проходили по приказу хазарского «пеха» и в его интересах…
А.П. Новосельцев отмечает, что Мстислав или его войска вторгаются в Дагестан, заключают союз с одним из местных царств – Сариром – и выходят к берегам Каспия. Здесь союзником Мстислава сделался эмир Дербента. При его поддержке русичи вторглись в Закавказье.
На территории нынешней Республики Азербайджан в то время имелось несколько государств. Между Курой и Каспием располагался Ширван. Ему, в частности, принадлежал город Баку, но он еще не был столицей. К северу лежал хорошо укрепленный Дербент (сейчас этот город – в составе России). Он управлялся особым эмиром-арабом и претендовал на большую роль в торговых делах, ибо контролировал сухопутную караванную дорогу вдоль берега моря. В описываемое время здесь правил Мансур I (1003–1034).
Между Курой и Араксом лежал мусульманский эмират Арран, населенный преимущественно армянами. Северные районы Аррана занимало отдельное Шекинское владение – остаток древней Албании.
В 1031 году русичи и аланы собрали войско, на ладьях вышли в Каспийское море и высадились возле Баку, где разбили войска ширваншаха Минучихра (1027–1034). Ширваншах был персом, врагом арабского Дербента и постоянно пытался захватить этот город. Значит, русичи действовали в интересах эмира против шаха. Почему вдруг? Кто стоял за этой политикой? Стоит задуматься.
