ту же картину.
Предвестник смерти – его слуга и спутник, существо, бывшее когда-то человеком и которого он пожалел, превратив в свою тень, сейчас страдальчески прижимался к ногам девушки в надежде, что его погладят и приласкают. Сейчас она сидела на густой, зеленой траве под шатром раскидистых крон Синего леса и задумчиво смотрела на темную гладь озера. А до этого незримо успокаивала старика Тронвиля, который не находил себе места из-за пропажи Айвен. Элия приходила сюда каждый день. В изумрудного цвета одеждах, с длинными золотыми волосами, молочной кожей и глазами цвета индиго – она была настолько прекрасна, что на нее было больно смотреть.
– Снова твой хозяин? – Печально спросила она Караса.
Тот утвердительно мотнул своей призрачно-черной башкой. Бессовестный лгун! Мошенник! Пошел на обман, лишь бы выпросить новую порцию любви и ласки. Жнец и не подозревал, что слуга способен снова так быстро предать его доверие и в мгновение ока опорочить своего господина ради умиротворения, тепла и любви, которыми его щедро одаривали прямо сейчас.
Но что греха таить? Он его прекрасно понимал. Нэйланд не задумываясь осквернил бы свой дух проступком и пострашнее за возможность оказаться сейчас на месте Караса. Только вот…есть одно «но». Единственное слово удерживало его вдали от возлюбленной – новорожденного руаха, которую дала этому миру Матерь и которое он безумно боялся услышать. И это безжалостное слово – «нет».
Он не воспринимал ее как сестру. В нем к ней пылали совсем не родственные чувства. Подойди он ближе и откройся ей – она непременно оттолкнет его. Ведь он не спас ее от Ашуры, когда она была человеком. Не услышал и не пришел, когда ей была нужна помощь! Он – ничтожество и вообще не имеет права просить у нее что-либо. Того, что она нарекла его братом, было более, чем великодушно.
– Почему ты боишься подойти ко мне?
Нэйланд не сразу понял, что она обращается к нему. Он в ужасе замер, осознав, что Элия заметила его за стволами деревьев. Первой мыслью было позорно бежать. Но звезды! Он никогда не был трусом! Он не может избегать ее вечно! Жнец на мгновение прикрыл глаза, собирая все мужество в кулак, а когда открыл, то Элия уже стояла прямо перед ним и улыбалась. Она не стала выше – ее макушка едва доходила ему до середины груди, но создавалось впечатление, что девушка сейчас нависала над ним подобно горному массиву.
– Помнится, раньше ты не отличался застенчивостью.
Нэйланд судорожно искал, что ей ответить, но разум – предатель, упорно игнорировал его молчаливую мольбу.
– Может прогуляемся? – Снова спросила она.
Он в нерешительности отлепился от толстого дерева и сделал шаг в сторону, тем самым давая согласие и предлагая девушке вести его за собой. Они, не касаясь друг друга, шли по узкой тропинке вглубь леса. Нэйланд так и не смог поддержать разговор. А Элия, видимо, больше не собиралась ему помогать и также молчала. Боковым зрением он отметил, что девушка продолжает улыбаться, наверняка размышляя о том, что за смешной чурбан, не способный связать и двух слов, идет рядом с ней. Внезапно девушка споткнулась об корень какого-то растения и раскинула руки, намереваясь красиво растянуться на земле, но Нэй удержал ее на месте, успев ухватить за локоть. В точке их соприкосновения возник слабый разряд тока, и Элия, прикусив нижнюю губу, постаралась быстро стереть с лица довольное выражение.
– О, как же сильно ты страдаешь, – вкрадчиво, с сожалением в голосе произнесла девушка. – Я знаю, чем тебе помочь и могу облегчить твои душевные терзания. Если ты, конечно, не побоишься попросить меня об этом.
Ее улыбка стала еще шире. Нэйланд подумал, что она откровенно насмехается над ним. Беспощадный, великий и ужасный Собиратель душ, наверное, действительно сейчас выглядит в глазах этой любимой до дрожи в коленках девушки, как зеленый юнец. Злость на самого себя неприятно ужалила чувство собственного достоинства. В конце концов он опытнее и мудрее ее на несколько десятков тысячелетий!
«Будь мужчиной, Нэйланд. Хватит дрожать как лист на ветру и ответь уже хоть что-нибудь!» – Сказал себе Жнец, а ей задал вопрос:
– Мне правда станет легче?
– Определенно. Ведь руахи никогда не лгут. Я знаю одно действенное средство. Боль снимет, как рукой.
– Для этого нужно что-то сделать?
– Если только чуть-чуть. Склонись ко мне поближе.
Нэйланд едва заметно наклонил голову.
– Нет, нужно еще ближе. Иначе ничего не получится, – серьезно сказала девушка.
Он приблизился почти вплотную к ее лицу так, что теперь можно было без труда рассмотреть радужки его глаз. Элия резко обхватила его за шею и притянула к себе, в нежном поцелуе касаясь теплых, не по-мужски мягких губ. Стон чистейшего удовольствия вырвался из его груди. Он жадно пил этот сладкий поцелуй, не в силах оторваться, и прижимая к себе девушку еще теснее. Она и не думала сопротивляться, полностью разделяя его ни с чем не сравнимое наслаждение. Их ауры слились в одну и Элия радушно распахнула перед ним свои двери, предлагая взглянуть на то, что находилось внутри и то, что всегда принадлежало лишь ему. Все это время ее мысли и чувства были наполнены им. Их связь никуда не исчезла. А он отверг и обидел ее тогда, там в пещере. Если бы он не был таким идиотом, то почувствовал ее любовь, едва прикоснувшись. Энергия, текущая в теле Айвен хранила память об их связи и Матерь не оборвала ее. Напротив, укрепила еще сильнее, превратив в абсолютные, неразрушимые узы. Элия в полном смысле этого слова была его половиной, истинной парой и любила его также безгранично, как и он ее.
– Почему ты так долго шел ко мне, Нэй?
– Потому что ты выбрала самого глупого руаха во всех мирах.
– Ты считаешь меня недальновидной? Говоришь мне не повезло? – Элия рассмеялась.
– Нет-нет-нет. Я совсем не это хотел сказать! Прости меня…
– Одного «прости», на мой взгляд, явно недостаточно, – обиженно надув розовые губы, прошептала Дарящая любовь.
Хитрая, мальчишеская улыбка медленно расползлась на лице Жнеца. Он знал несколько способов, как извиниться перед ней так, чтобы она забыла о том, что вообще была на него когда-то обижена.
– Моя Айвен, моя Эйя, моя Элия…Если ты когда-нибудь решишь отказаться от меня – я перестану существовать…
Глава 47
Десять лет спустя.
– Элия! Опять я
