фигурки людей на палубе. Повинуясь внезапному порыву, Грэйс встала на камень и энергично замахала руками, чтобы поприветствовать прибывающих с другого берега. Жаль, они не могли увидеть этого с такого расстояния, да и остальные прохожие странно на неё поглядывали, так что Грэйс скоро успокоилась и вновь села.
Она не помнила, как оказалась на пристани. Зажигающиеся огни вечернего Шетла вели её по петляющим узким улочкам, пока Грэйс не вышла к причалу. По пути она вспоминала короткий разговор о чувствах, который произошёл у неё с Самирой в их путешествии по уголкам подсознания. Грэйс всё гадала, почему тогда сказала «не знаю». Спроси её наяву кто-нибудь о любви к Джеку, Грэйс без колебаний дала бы утвердительный ответ. А во сне почему-то так вышло, будто она не знает. Странно. Грэйс не фантазировала о счастливом совместном будущем с Джеком и плохо представляла, как бы они могли существовать вместе в романтических отношениях, но никогда не сомневалась в названии для своего чувства. Это было её личное чувство. Джек по-доброму снисходительно отнёсся к нескольким робким попыткам признаться. Отец был не лучшим слушателем для девичьих переживаний, а близких подружек у Грэйс не наблюдалось, вот она и научилась справляться с никому больше не нужной любовью самостоятельно.
Теперь у неё появилась Сэми. При мысли о ней Грэйс улыбнулась и почувствовала, как невидимый кулак, сжимающий внутренности, чуть ослабил хватку. Возмутительной неблагодарностью было высказывать претензии к мирозданию, когда оно дало ей Сэми. Настоящая сестра, старшая и младшая одновременно, самая красивая, добрая и заботливая, которая так неожиданно появилась. Найти сестру в сознательном возрасте гораздо приятнее, чем знать о ней с детства – так рождаются новые радостные чувства, не задавленные привычкой и обыденностью. Грэйс проверила заколку в форме кленового листика, единственного украшения, которому теперь позволялось находиться в её волосах. Отныне никаких косичек, резинок, лент и тем более верёвочек, пропитанных золотой пылью.
Судно подошло совсем близко к берегу и стало разворачиваться, чтобы пришвартоваться левым бортом. Пассажиры толпились на верхней палубе, желая поскорее сойти на сушу. Их было не больше сотни, да и само судно оказалось небольшим. Туристов из других стран тут не водилось, торговцы предпочитали передвижение по суше и иные виды транспорта, а всякие там рассказчики встречались редко. Так зачем строить огромные корабли?
Гребное колесо постепенно замедляло обороты, пока не замерло, и судно остановилось у причала, легонько покачиваясь на волнах. Грэйс задумалась, вращаются ли колёса с помощью магии или же в корпусе спрятана поршневая паровая машина. Нужно спросить об этом у Тони с Самирой и получить ответы на любой вкус.
Некоторое время Грэйс наблюдала, как прибывшие на южный берег пассажиры покидали корабль и уступали места тем, кто желал попасть на северный. Всё тот же парень, который продал им билеты, контролировал этот процесс, проверяя стеклянные фигурки кораблика у каждого входящего на трап. Некоторые путешественники передвигались быстро, налегке, другие нагрузили себя мешками и корзинами. Может быть, кто-то из них побывал на ярмарке в Амре, даже приобрёл пару кувшинов Хауга, а теперь возвращался домой с подарками? На судне могли оказаться жители столицы или обитатели Элминдэйла. Надо как-нибудь побывать в Элминдэйле, раз уж Грэйс утверждала, что она оттуда родом. Только он на западе, в другой стороне.
– Эй, девушка?
Грэйс не сразу поняла, что зовут её. Билетёр как раз пропустил на судно последнего пассажира и теперь энергично махал ей.
– Я? – Она огляделась в поисках альтернативных адресатов, но оклик больше никого не заинтересовал. Грэйс нерешительно подошла к узкой ступенчатой конструкции, служившей трапом.
– Ты ведь покупала билет сегодня? – Парень дружелюбно улыбнулся. Рабочий день подходил к концу, а вместе с этим стремительно улучшалось его настроение.
– Да, у меня есть билет.
В доказательство Грэйс достала из сумки кораблик на ниточке.
– Есть одно свободное место, если хочешь, – сказал билетёр.
– Мне нужно четыре места.
– Но есть только одно. Я подумал, раз ты сидишь тут и ждёшь, то хочешь уехать одна.
Грэйс вовсе не хотела уехать одна.
– А следующий рейс завтра в это же время? – спросила она, зачем-то делая шаг к трапу.
Парень кивнул.
– И на другом берегу я смогу подождать, когда он прибудет?
Она же не собиралась снова сбежать? Нет, определённо не собиралась. Зачем же она тогда продолжала стоять здесь, крепко ухватившись за канатные перила, словно они могли её удержать? Раньше у Грэйс бывали срывы, когда желание побыть наедине с собой пересиливало совесть и здравый смысл, но ведь сейчас в этом не было необходимости, ведь не было?
– А ты передашь моим друзьям, что я буду ждать их на том берегу?
– Передам, конечно. – Парень снова кивнул. – Я хорошо их запомнил, особенно рассказчика.
– Да, его сложно не запомнить. – Грэйс сдавленно улыбнулась.
И вот она уже на борту. Трап поднялся за последней на сегодня пассажиркой, и судно приготовилось к отплытию.
– Что я делаю? – спросила Грэйс, но из самой себя получился не лучший собеседник: понятия не имел, что ответить.
Трап убрали, и узкая полоса воды, отделяющая корабль от берега, показалась Грэйс поперечной чертой на её линии жизни.
И не жили они долго и счастливо. Конец.
А гребные колёса с обоих бортов уже вновь начали вращаться. Палуба качнулась, и судно поплыло вперёд, плавно разрезая носом поверхность воды. Сначала оно двигалось вдоль берега, и можно было рассмотреть лица людей на набережной, расслышать слова песни уличных музыкантов и даже уловить запах жареных рыбных закусок. Но через несколько десятков ярдов капитан повернул судно по дуге и направил его на север.
На нижней палубе располагалось одно общее помещение для отдыха. Грэйс ещё не доводилось бывать в такой большой комнате с удивительным разнообразием сидячих, а также лежачих и полулежачих мест. Здесь были столики со стульями, диваны и мягкие кресла; с потолка, скрытые плотными шторами балдахинов, свисали гамаки с пледами и подушками. Возле каждого такого места парил круглый фонарик, который по желанию можно было потушить лёгким прикосновением.
Ночь наступит ещё не скоро, и пассажиры не торопились отгородиться друг от друга предусмотренными для этого ширмами. Устроившись на понравившихся местах, они знакомились, обменивались новостями и делились друг с другом едой. Грэйс кто-то подарил яблоко.
Атмосфера казалась такой тёплой и приятной, что Грэйс забыла ненадолго, почему она здесь – почему она здесь одна.
– Да, я была на ярмарке, очень понравилось, – отвечала она. – Путь держу в Элмур, у меня там родственники живут.
Так уж было заведено. Будь здесь Джек, он рассказал бы какую-нибудь историю. Может,
