Книга Краткая история Японии - Джон Г. Кайгер

Император Мэйдзи скончался в 1912 году. Его сменил император Тайсё, который правил до 1926 года. Это династическое событие обозначает не только смену хронологического периода[161]. В эпоху Тайсё стало очевидно, что модернизация набрала удивительные темпы развития — иногда они радовали, а иногда пугали. Это было совсем непохоже на то, что происходило 1300 лет назад, когда немногочисленная знать двора Ямато неторопливо перенимала лучшие достижения материковой цивилизации. В обществе быстро распространились западные политические идеи и культурные ценности. Массовая грамотность и возможность путешествовать, ездить за границу открыли мир для японской интеллигенции из всех социальных слоев. Более того, все это происходило в то время, когда философия либерализма и обеспеченные конституцией политические, юридические и имущественные права укрепляли и расширяли развитие индивидуации — процесса становления личности, в ходе которого человек приходит к принятию себя и требует безусловного принятия собственного «я» от других. Если концепция личных прав направлена вовне, к обществу, то индивидуация устремлена внутрь: это психологический процесс и его развитие идет намного медленнее. И тем не менее, несмотря на не столь очевидный характер, это был важный элемент модернизации Японии.

Было бы неверно сбрасывать со счетов материальные стимулы и заботу о государственных интересах Японии, исчерпывающе выраженные в лозунге эпохи Мэйдзи «Обогатить страну, укрепить армию», или думать, что технологии и наука[162] в это время отошли на второй план. Однако в тот короткий период, облик которого определили усилия огромного числа людей и работа скрытых внутренних сил, таких как индивидуация, у реакции Японии на Запад была и другая сторона. В эпоху Мэйдзи и после нее люди, не имеющие непосредственного отношения к политическому и экономическому устройству страны и даже отчужденные от него, стали поборниками культурных перемен. Эти люди оставили свой след, особенно в бурной жизни Токио, который стал мегаполисом, бросив вызов принятым культурным и социальным ценностям или изменив их.

Живопись

Живопись Страны восходящего солнца целесообразно рассматривать в контексте многовековой художественной традиции так называемого японского стиля, а также интереса к западной живописи, зародившегося в период сёгуната Токугава. Оба живописных стиля в этом столетии стали «современными», влияние традиционных школ на отдельных художников ослабевало, а влияние Запада возрастало. Однако представлять японскую живопись как традиционную и статичную, а западную, наоборот, как оригинальную и склонную к экспериментам, неверно.

Первое объединение, посвященное возрождению и реформе традиционной японской живописи, возникло на волне увлечения всем западным в ранний период Мэйдзи. К ведущим представителям этой группы относился Окакура Тэнсин (1862–1913), педагог и полемист, известный на Западе благодаря книгам, написанным на английском языке (самая знаменитая из них, «Книга чая», была опубликована в Нью-Йорке в 1906 году). Любопытно, что художников, которых он поддерживал, например Ёкояму Тайкана (1868–1958), не так хорошо знают за пределами Японии. Прославившая Тайкана работа — свиток длиной 40 метров на тему превратностей жизни, грандиозная композиция, следующая за движением потока, текущего с гор к морю и наконец уходящего в облака (1923). Тайкан часто писал виды Тихого океана и горы Фудзи. Хотя его стиль связан со школой Кано, сам он возражал против этого сравнения и уверенным линиям старой школы предпочитал в своих работах тонкую игру теней и оттенков. Художник Симомура Кандзан (1873–1930) творил в другом стиле. Он с детства работал в школе Кано и пытался возродить древнейшие приемы живописи эпохи Хэйан. Два других художника при поддержке Окакуры Тэнсина развивали традиции ямато-э, но их манера письма резко отличалась: Ясуда Юкихико (1884–1978) создавал нежные, навевающие мечтательность картины, а Маэда Сейсон (1885–1977) великолепно передавал с помощью линии форму и характер предмета.

Традиционные элементы в современной японской живописи не ограничиваются отсылками к ямато-э и поздней школе Кано. По крайней мере, один известный современный художник напоминает нам о выразительности и демонстративности произведений периода Момояма. Кавабата Рюси (1885–1966), в юности изучавший западную живопись, затем перешел к стилю, который и он сам, и современные критики считают традиционным, поскольку картины пишутся тушью и акварельными красками на шелке или бумаге. В расцвете своего таланта он даже писал в японском стиле обнаженную натуру и не отказывался выставлять работы в таких галереях, где они точно привлекут широкое внимание. Учитывая смелость и независимость мысли Кавабаты, неудивительно, что он рассорился со многими существующими художественными салонами, которые считал слишком пуританскими. Начиная с 1928 года Кавабата руководил собственной школой Сэйрю Ся, которая существует сегодня и регулярно проводит выставки.

Томиока Тэссай (1837–1924) — один из поистине выдающихся современных японских мастеров кисти, начал творить еще в эпоху сёгуната Токугава: он был в числе художников-ученых, писавших картины в китайском стиле. Его работы вызывали восхищение других живописцев, но повторить технику Томиоки не удавалось никому. Даже в конце долгой жизни этого художника его работы отличала уникальная экспрессия. Некоторые критики не зря считают его лучшим японским художником стиля модерн, причем не только за смелое использование цвета.

Пока Тэссай бродил по сельской местности и писал картины, как умел только он один, молодые люди ехали за границу. Одним из первых был Курода Сэйки (1866–1924), который отправился во Францию, чтобы изучать юриспруденцию, и вернулся почти через десять лет, в 1890-х годах, профессиональным живописцем, работавшим в западном стиле. Именно он многое сделал для распространения фигуративной масляной живописи среди собратьев по цеху и знакомства с нею публики. Большое значение имеет в этом отношении его картина «У озера» (1897), изображающая японку в синем кимоно. Даже в то время мастера фигуративной живописи были способны произвести фурор, как это сделал Курода, выбрав для своего триптиха «Мудрость, Впечатление, Чувство» обнаженную натуру.

Учиться во Францию уехало немало амбициозных молодых художников. Оказавшись там, они в той или иной мере увлекались последними тенденциями современной живописи. Когда постимпрессионисты восстали против импрессионизма, положив начало фовизму, кубизму и абстракционизму, японские студенты с интересом отнеслись к этим новинкам — вернувшись на родину, они привезли с собой и законченные холсты, и инновационные живописные методы. О том, что происходило после их возвращения, о взаимоотношениях индивида с обществом и выбранным для работы стилем, в книгах, предназначенных для западных читателей, говорится очень немного. Например, Ясуи Сотаро (1888–1955) приехал в Японию в 1914 году, покинув дом 19-летним и проведя за границей восемь лет. Выставленная в 1915-м картина, на которой была изображена женщина, моющая ноги, написанная им в Европе, привлекла широкое внимание публики. В целом любовь к синему цвету и сложившийся у художника стиль напоминают о влиянии Сезанна, но через много лет после возвращения Ясуи все-таки избавился от творческой зависимости от французской школы и выработал собственную художественную манеру, отличительными чертами которой стали выверенная композиция и умение писать объем, заметно недостающий в традиционной японской живописи. Некоторые художники того периода были безусловно талантливы, но переключались с одного стиля на другой и никак не могли остановиться. Тем не менее в процессе своих творческих поисков они расширили представления зрителей — и покупателей — о приемлемом. Были и такие, кто просто копировал школу западной живописи и даже отдельных, легко узнаваемых европейских мастеров.