полотно проступали несколько десятков яйцеобразных выпуклостей, Судя по всему, это и были коконы с зародышами летунов. А я-то, впрочем, как и все сторы, представлял себе кладке стахов в виде единого большого кокона. И одним из вариантов наших планов было умыкнуть из логова монстров именно такой единый кокон. Теперь стало понятно, что соскрести с потолка такую кладку вряд ли получится. Разве что вырубать каждый отдельный кокон, но при таком способе изъятия наверняка погибнет зародыш.
– ЭЙ! Леег! Ну что там? – нетерпеливо проорал сверху Тарам.
– Здесь никого нет! – отозвался я и, еще раз внимательно осмотрев подземелье, прокричал: – Вытаскивайте меня!
Наверху меня встретил обиженно верещащий Мизгирь. Оказалось, он несколько раз нырял за мной в нору, но всякий раз натыкался на огонь факела, который я держал над головой.
Мой рассказ выслушали вполуха, ибо Роам обнаружил уходящие от нор следы Ледивы и Валада, В том же направлении шли следы самки стаха. Нам следовало спешить со всех ног, на ходу моля Создателей, чтобы разъяренная тварь не нагнала беглецов раньше нас.
Следы были свежие, потому Роам с Тарамом практически не останавливались, а порой и вовсе переходили на бег. Витон из-за сломанного ребра сильно отстал, но все равно упорно двигался за нами, отказавшись от помощи, предложенной молодым рыбаком.
По времени прошло около земного получаса, или примерно треть сторанского шага, когда следопыты неожиданно остановились. Их лица выражали непонимание. Они прошли сперва в одну сторону, потом в другую, о чем-то тихо советуясь.
– Что случилось, Роам? – первым не выдержал Ваал. – Почему остановились?
– Почему-то самка прекратила преследование и свернула в ту сторону, – пояснил наш односельчанин.
– Так это ж хорошо! – воскликнул Боат.
– Хорошо-то хорошо, – задумчиво почесал подбородок Тарам, – но стахи хитрые твари. Сделаем так, Роам, Леег и вы, парни, как самые быстроногие, отправляетесь дальше за нашими потеряшками. А мы все же пройдем по следу твари, пока не убедимся, что она окончательно отказалась от погони. Встретимся здесь же.
Повторять распоряжение старшего товарища не было нужды. Мы сорвались с места и понеслись за Роамом. Вскоре он замедлил бег, внимательно рассматривая понятные только ему следы.
– Здесь недавно проходили сторы, – сообщил следопыт. – Тарам говорил, что мы уже недалеко от порубежной крепости, Вероятно, здесь ходил кто-то из ее обитателей.
Такая новость еще больше обнадежила, и мы вновь со всех ног понеслись вперед.
Прошло еще четверть часа, и впереди меж деревьев я заметил мелькающие фигуры. Вырвавшись вперед, узнал длинноногую дочку старосты рыбацкого поселка.
– Ледива! – заорал я.
Девушка на бегу оглянулась, и тут же упала, обо что-то споткнувшись. Второй беглец, коим естественно оказался Валад, остановился и вернулся к упавшей сестре.
За моей спиной уже какое-то время панически верещал Мизгирь. Однако я, поглощенный погоней, не обращал на него внимания. А зря. Впрочем, как выяснилось позже, я уже вряд ли смог бы что-то изменить.
Мои глаза расширились от ужаса, когда я увидел, как над наклонившимся к упавшей сестре Валадом вдруг появилась фигура огромного стаха. Этот монстр не только превосходил размерами всех, виденных мною до сих пор, но и имел совершенно другой окрас. Его панцирь был гораздо светлее и имел желтовато-коричневые и серые оттенки.
Взметнувшийся хвост твари нанес два коротких укола, и Валад рухнул рядом с сестрой.
Краем глаза я отметил появление еще пары восьмилапых гигантов, напавших на моих товарищей. За спиной продолжал паниковать Мизгирь. Но все это не находило никакого отклика в моем сознании, наполнявшемся яростной ненавистью к первому монстру, который уже успел оплести Ледиву нитью, и сейчас подвешивал ее вверх ногами на толстой ветке.
Дико заорав, я безрассудно бросился на стаха. От удара шипа мне чудом удалось увернуться. Но удара хоботом опять не избежал. Пусть тот на этот раз пришелся вскользь, но все же сбил меня с ног. Когда я поднялся, перед монстром, заслоняя меня, плясал Мизгирь. Летун тонко верещал и размахивал зажатой в хвосте булавой. Гигант, вероятно, сильно удивился и пожелал лучше рассмотреть непонятное явление – только этим можно объяснить, что он склонил морду перед летуном. Тот не преминул воспользоваться удобным моментом и размозжил булавой пару глаз в короне любопытного монстра.
Последовавший визг заставил меня отшатнуться и зажать ладонями уши. В следующий миг гигант пронзил шипом моего Мизгиря и принялся рвать его передними лапами, расшвыривая части тела.
– Мизги-ирь! – эмоционально мой вопль не уступал в громкости воплю частично ослепленного монстра.
Я набросился на стаха, неистово рубя топорами. Не знаю, успел ли я нанести какой-нибудь ущерб восьмилапому гиганту до того момента, как почувствовал дикую боль от рвущего плоть укола в плечо у основания шеи. Тело перестало слушаться, и я свалился на землю безвольной куклой. Сознание будто обволокло вязкой пеленой. Появилось желание совсем отключиться от реальности и провалиться в уютное небытие. Однако свербящая боль утраты дорогих мне созданий не давала этого сделать.
Появилось знакомое, но давно забытое ощущение присутствие чужой сущности. Боль сразу отступила. Повинуясь чужому разуму, тело поднялось, сделало несколько шагов, повернулось туда-сюда, помахало руками. Некто словно примерял его на себя. Некто, похожий на когда-то вселившегося в мое былое земное тело Странника.
Неужели мне повезло встретиться с еще одним меж мировым скитальцем? Неудачный же момент он выбрал для вселения…
Осознание вселение в мое тело нового паразита взбодрило меня, но и заставило насторожиться. Почувствовав, что тот пытается пробиться к моему сознанию, я предпочел до времени затаиться. Мне попросту не хотелось с кем бы то ни было общаться, ибо на душе тяжелым гнетом лежала гибель дорогих мне сторов и Мизгиря. Плевать было даже на то, что чужак полностью завладел телом. Без особых эмоций я принял и то, что стахи не нападали на него. Более того, ближайший из них, тот, которому Мизгирь выбил пару глаз, позволил паразиту по-хозяйски похлопать себя по морде.
Поглощенный горем, я не заметил, когда на месте побоища появился еще один персонаж. Это был загоревший до черна невысокий жилистый стор. Лысую голову пересекал уродливый шрам. Кожаная сбруя надета прямо на голый торс. На ногах непривычно просторные штаны.
И вновь я почувствовал нечто знакомое, исходящее от этого диковатого на вид парня.
Между паразитом и дикарем завязалась беседа, суть которой поначалу ускользала от меня. Но постепенно я начал вникать и осознавать, что вселившаяся в мое тело сущность с восторгом рассказывает, как подвластные ей стахи уничтожили моих друзей. И более того, паразит намеревался добраться до моей сущности и выпотрошить ее, как подопытного лягушонка…
Ах ты ж!
