Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
На языке у нее вертелся резкий ответ, но внезапно еенастроение изменилось.
Девушка говорила вполне серьезно, и тот инстинкт, которыйподтолкнул Сару к медицинской карьере, подсказал ей, что тут что-то не так.
– Расскажите мне об этом, – ободряюще произнесла она.
– Рей говорил с вами в поезде, верно? – начала Кэрол.
Сара кивнула:
– Да, во всяком случае, я говорила с ним.
– Конечно. Так я и думала. Но понимаете, вчера вечером Рейиспугался… – Она умолкла.
– Испугался?
Бледное лицо Кэрол покраснело.
– Я знаю, что это звучит абсурдно. Понимаете, наша мать… сней не все в порядке, и она не любит, когда мы заводим друзей. Но я знаю, чтоРей… хотел бы с вами подружиться.
Сара была заинтересована. Но прежде чем она успела что-тосказать, Кэрол добавила:
– Мы… довольно странная семья. – Она испуганно оглянулась. –Я… не должна задерживаться. Меня могут хватиться.
Сара приняла решение.
– Почему вы не можете задержаться? Мы бы вернулись вместе.
– О нет! – Кэрол отпрянула. – Я… не могу этого сделать.
– Почему?
– Не могу. Моя мать… она…
– Родителям иногда бывает трудно осознать, что их детивыросли, – спокойно продолжала Сара. – Они продолжают ими командовать. Ноуступать им нельзя. Нужно отстаивать свои права.
– Вы не понимаете… – пробормотала Кэрол, нервно сплетаяпальцы рук.
– Иногда приходится уступать, боясь скандала, – продолжалаСара. – Конечно, скандалы – неприятная вещь, но, по-моему, за свободу действийвсегда стоит сражаться.
– Свободу? – Кэрол уставилась на нее. – Никто из нас никогдане будет свободен!
– Чепуха! – четко произнесла Сара.
Кэрол склонилась вперед и коснулась ее руки.
– Слушайте! Я должна заставить вас понять! До своегозамужества моя мать – в действительности она моя мачеха – была надзирательницейв тюрьме. Отец был начальником тюрьмы, когда женился на ней. С тех пор онастала нашей надзирательницей. Вот почему наша жизнь превратилась в заточение! –Она снова обернулась. – Я должна идти.
Сара схватила ее за руку:
– Одну минуту. Нам нужно снова встретиться и поговорить.
– Я не смогу…
– Сможете! – властно прервала Сара. – Приходите в моюкомнату, когда все лягут спать. Мой номер – 319. Не забудьте.
Она отпустила руку девушки. Кэрол побежала догонять семью.
Сара стояла, глядя ей вслед. Пробудившись от своих мыслей,она обнаружила рядом с собой доктора Жерара.
– Доброе утро, мисс Кинг. Значит, вы разговаривали с миссКэрол Бойнтон?
– Да, и разговор был необычный!
Она пересказала их беседу доктору. Одна деталь особеннозаинтересовала Жерара.
– Выходит, старая бегемотиха была тюремной надзирательницей?Весьма многозначительный факт.
– Вы имеете в виду, что это и есть причина ее тираническихнаклонностей? Привычка, оставшаяся от былой профессии?
Жерар покачал головой:
– Нет, вы спутали причину и следствие. Все дело вподсознательных стремлениях. Тиранические наклонности развились у миссисБойнтон не потому, что она была надзирательницей, наоборот – они побудили еестать таковой. Согласно моей теории, тайная жажда власти над другими людьмиподтолкнула ее избрать эту профессию. – Лицо его было серьезным. – Подсознаниетаит странные вещи. Жажда власти, жестокость, неудержимое желание рвать иметать – все это наследие прошлого человеческой расы. Мы закрываем перед нимдвери и не пускаем его в сознательную жизнь, но иногда… оно оказываетсясильнее.
Сара поежилась:
– Да, знаю.
– Сегодня мы видим это повсюду, – продолжал Жерар, – вполитике, в поведении наций. Люди забывают о гуманности, жалости, доброй воле.Иногда идеи хороши сами по себе – разумный режим, благодетельное правительство,– но они навязаны силой и держатся на жестокости и страхе. Апостолы насилияоткрывают двери, впуская древние дикие инстинкты, жажду жестокости ради неесамой! Человек – животное слишком хрупкое. Им руководит один основной инстинкт– инстинкт выживания. Двигаться вперед слишком быстро так же опасно, как иотставать. Чтобы выжить, человеку приходится сохранять какие-то рудиментыдикости, но он никогда не должен обожествлять их!
Последовала пауза.
– По-вашему, старая миссис Бойнтон – садистка? – спросилаСара.
– Я в этом почти уверен. Думаю, она радуется, причиняя боль– душевную, а не физическую. Такое встречается куда реже, и с этим гораздотруднее справиться. Ей нравится подчинять себе другие человеческие существа изаставлять их страдать.
– Какая мерзость! – воскликнула Сара.
Жерар рассказал ей о своем разговоре с Джефферсоном Коупом.
– Похоже, он не понимает, что происходит, – задумчивопромолвила она.
– Как он может понимать? Он не психолог.
– Верно. И не обладает нашим изощренным умом.
– Вот именно. У него прямой и сентиментальный американскийум, склонный верить хорошему, а не плохому. Он видит, что атмосфера в семьеБойнтон далеко не идеальная, но приписывает это скорее излишней любвеобильностимиссис Бойнтон, нежели ее злобному нраву.
– Должно быть, это ее забавляет, – заметила Сара.
– Не сомневаюсь.
– Но ведь дети могут вырваться из тюрьмы и покончить с этим!
Жерар покачал головой:
– Вот тут вы не правы. Они не могут! Вы когда-нибудь виделистарый фокус с петухом? На полу проводят черту мелом и наклоняют к ней клювпетуха. Он верит, что его привязали, и не может поднять голову. То же самоепроисходит с этими беднягами. Помните, что старуха тренировала их с детства.Она загипнотизировала их до такой степени, что они верят, будто не могут ей неповиноваться. Я знаю, что большинство сочло бы это вздором, но мы с ваминаблюдаем это воочию. Мать убедила их, что полная зависимость от нее неизбежна.Они так долго пробыли в тюрьме, что не обратили бы внимания, если бы ее дверираспахнулись. По крайней мере, один из них уже вообще не хочет быть свободным.И всем им свобода внушает страх.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
