Мейсон развернул кресло и скрестил ноги на крышке стола.
– Вам следовало назначить встречу на завтра, – сказалаДелла. – У вас и так был трудный день, не говоря уже о последнем документе…
Мейсон жестом руки отверг ее участие:
– Только не в этом случае. Судя по всему, у неедействительно большие проблемы.
– Откуда вы знаете? Вы даже не говорили с ней по телефону.
– Я видел твое лицо.
– Да, на меня она произвела впечатление, но я все равно непонимаю, почему нельзя было подождать до утра.
– Работа адвоката очень похожа на работу врача, – заметилМейсон. – Врач посвящает себя заботе о теле пациента. Адвокат заботится омозгах своих клиентов. Машина правосудия так и норовит сломаться, если еерегулярно не смазывать и не поддерживать плавный ход шестеренок. Адвокаты – теже инженеры.
Мейсон вытащил из пачки сигарету, предложил другую ДеллеСтрит, и они прикурили от одной спички. Мейсон, уставший после тяжелого дня,снова откинулся в кресле и расслабился, наслаждаясь прелестью полной тишины.
Минут через пять он задумчиво сказал:
– Одна из первых вещей, которой должен научитьсяпрофессионал, заключается в том, что клиент, особенно упорно настаивающий насрочности своего дела, обычно не собирается платить. Хотя я не думаю, чтосейчас мы имеем дело с таким случаем.
– Вы хотите сказать, что это общее правило? – спросила ДеллаСтрит.
– Без сомнения. Человек, который собирается платить, задумываетсяо том, во что ему обойдется работа адвоката. Поэтому он не станет требовать отнего каких-то экстраординарных услуг, если только в этом нет крайнейнеобходимости. Человеку, который не собирается платить, размеры счетасовершенно безразличны. Поэтому он готов поднимать адвоката ночью с постели,отрывать его от игры в гольф в субботу вечером или вызывать в офис ввоскресенье. Так обычно и бывает.
– Если она из таких людей, – сказала Делла Стрит, – мыпросто пошлем ей счет на пятьсот долларов.
Мейсон предложил:
– Давай попробуем позвонить ей по телефону, скажем, что язакончил работу быстрее, чем ожидал, и если она хочет прийти на встречу на часраньше, то мы не возражаем.
Едва он закончил фразу, как зазвонил телефон.
Делла подняла трубку и сказала:
– Алло… Да, это офис мистера Мейсона… Вы не можете говоритьболее отчетливо?.. Кто это?.. Как ваше имя?..
Она обернулась к Перри Мейсону, зажав трубку ладонью.
– Она пьяна, – шепнула Делла.
– Мисс Фолкнер? – спросил Мейсон.
– Нет. Эстер Дилмейер.
– Ах да, – кивнул Мейсон. – Свидетельница. Дай я с нейпоговорю.
Делла протянула ему трубку.
Мейсон сказал:
– Алло! Что случилось, мисс Дилмейер?
Голос женщины в телефоне был таким неразборчивым, что струдом можно было понять, что она говорит.
– Обещала… прийти в ваш офис… Не могу… Отравлена…
– В чем дело? – резко спросил Мейсон.
– Отравлена, – слабо повторил голос. – Они меня достали.
Глаза Мейсона блеснули.
– Что-что? Вы отравлены?
– Да… да…
– Вы не пьяны?
– Нет, только не сегодня… Я хотела их перехитрить… Но ониуспели раньше…
– Где вы?
Голос произносил слова с большим усилием, его обладательницахрипло, тяжело дышала.
– Квартира… Коробка конфет… больно… Не могу… Не могу…Пожалуйста, пришлите помощь… Вызовите полицию… Пожалуйста… Вызовите…
Разговор закончился громким стуком, как будто трубка упалана пол. Мейсон кричал: «Алло, алло!» – но ничего не услышал в ответ. Потом,спустя минуту, трубка на другом конце линии со щелчком легла на свое место.
Делла вылетела из комнаты, как только Мейсон произнес: «Выотравлены?», чтобы связаться с телефонной станцией и попросить операторапроследить звонок, но она опоздала. Трубку на другом конце линии положилираньше, чем она успела объяснить, в чем дело. Она подождала на коммутаторедостаточно долго, чтобы убедиться, что проследить звонок невозможно, ивернулась в офис к Мейсону.
– Что случилось? – спросила она.
– Эта дама сказала, что кто-то прислал ей коробку конфет,она съела конфету и отравилась. Говорила она действительно как больная илипьяная. Вопрос теперь в том, где она, какой у нее адрес? Посмотри, нет лиДилмейер в телефонной книге.
Делла пролистала страницы справочника.
– Ее здесь нет.
Мейсон взглянул на часы:
– Мисс Фолкнер должна знать, где она живет. Попробуй ейдозвониться.
В книге были указаны домашний адрес Милдред Фолкнер и адрес«Фолкнер флауэр шопс». В конце концов Делла дозвонилась по домашнему телефону.Ей ответил сонный, хрипловатый голос:
– Алло. Кто это?
– Это дом мисс Фолкнер?
– Да. Что вам нужно?
– Я хотела бы поговорить с мисс Фолкнер. Это очень важно.
– Ее нет.
– Вы не знаете, как с ней можно связаться?
– Нет.
– Когда она должна вернуться?
– Не знаю. Она не сообщает мне, когда вернется, а я ее неспрашиваю.
– Подождите минутку, – сказала Делла. – Не вешайте трубку.Вам знакома мисс Дилмейер – Эстер Дилмейер?
– Нет.
– Нам крайне важно узнать ее адрес.
– Послушайте, я не знаю. И прошу вас, не надо мне звонить втакое время и задавать дурацкие вопросы.
Трубку раздраженно бросили на рычаг.
Делла покачала головой и взглянула на Мейсона.
Мейсон спросил:
– Мисс Фолкнер точно не придет до часу ночи?
– Нет.
– Мы должны узнать адрес мисс Дилмейер. Мне кажется, онаговорила правду.
Он отодвинул в сторону бумаги, с которыми работал длязавершения последнего дела, и попросил:
– Свяжись с полицией, Делла.
Через минуту, когда полиция была на связи, Мейсон произнес втрубку:
– Это Перри Мейсон. Несколько минут назад мне позвонилаженщина по имени Эстер Дилмейер. Она сказала, что говорит из квартиры. Яполагаю, что это квартира, в которой она живет, но она этого не уточняла. Я незнаю ее адреса. Я ничего не знаю и о самой женщине, кроме того, что она должнабыла со мной встретиться сегодня в час ночи. Она собиралась прийти в мой офис.Она свидетельница по одному делу. Но как она связана с этим делом, я не знаю.
