что она прикрывается своим еще не рожденным сыном.
Но та не унималась:
– И что с того, ведь госпожа и вправду плохо себя чувствует…
– Ладно-ладно, – вмешалась в их спор императрица. – Что вы так переживаете? Я чувствую себя хорошо, ничего серьезного. Просто я немного устала, и мне тяжело двигаться.
На самом деле она неважно себя чувствовала последние несколько дней. Но терпела, скрывая боль и усталость, не показывая свое недомогание окружающим.
– Пусть Эрцин останется завтра во дворце Чанчунь, а Минъюй будет сопровождать меня на банкете, – распорядилась императрица, разглядывая в зеркале свое бледное лицо. – Завтра нужно обязательно нанести побольше румян, чтобы не вызвать беспокойства окружающих.
Глава 79. Переполох на банкете
Торжества по случаю юбилея вдовствующей императрицы не имели никакого отношения к Вэй Инло, но подготовка к ним сблизила ее с другими страдальцами, такими же далекими от высокопоставленных особ, как и она сама.
– Кто это? – с подозрением спросила Вэй Инло. Они вместе с Юань Чуньваном везли повозку с нечистотами и на обратном пути увидели мальчика. Он сидел у стены и плакал навзрыд. Одежда выдавала в нем простого горожанина, но как он мог оказаться здесь? Запретный город не место для простых людей.
Чуньван оглядел его с головы до ног и пояснил:
– Так это же помощник кузнеца, один из тех, кого наняла благородная супруга для празднования юбилея вдовствующей императрицы. Они готовят какое-то представление…
– «Пламя пурпурных цветов»…
Обернувшись, они увидели сгорбленного старика, он шел им навстречу и нес в руках паровую булочку.
– Дедушка! – закричал мальчик, бросился к нему и заплакал еще отчаяннее.
Только сейчас Вэй Инло заметила, что мальчик серьезно ранен. Все его руки были покрыты глубокими шрамами от расплавленного металла.
– Во время представления «Пламени пурпурных цветов» расплавленный металл разбрызгивают на стены. От них отскакивают искры, словно в один миг распускаются тысячи цветов. Это невероятно красиво! Об этом зрелище узнал командир Гао Хэн. Под предлогом поздравлений для вдовствующей императрицы он заманил нас во дворец и удерживает здесь силой. Он даже заставил моих односельчан и моего внука разучить этот трюк, – объяснил старик с тяжелым вздохом. Он разломил булочку на кусочки и стал по одному давать их внуку. – Но это «Пламя пурпурных цветов» требует серьезного уровня подготовки. Он всего лишь ребенок, неудивительно, что он пострадал!
Возможно, старик осмелился открыто высказать свое недовольство потому, что Вэй Инло и Юань Чуньван везли повозку с нечистотами, да и одеты были как простые слуги. Но как только вдали показался служащий более высокого ранга, старик сразу же замолчал и, взяв с собой внука, ушел.
Когда они скрылись из виду, Вэй Инло и Юань Чуньван продолжили свой путь в Юнсян.
– Вот она, наша рабская доля. Да что там говорить об этих бедолагах! Взять, к примеру, вышивальщиц из мастерской. Среди обычных людей они бы жили припеваючи. Но, как только попали во дворец, вынуждены трудиться днями и ночами, не поднимая головы. Многие из них еще до тридцати лет теряют зрение и становятся никому не нужными. Вот судьба слуг, вынужденных плясать под дудку господ.
Вэй Инло смотрела на него, пытаясь подобрать слова, чтобы возразить, но так и не смогла ничего сказать в ответ.
– Таков Запретный город, – словно пытаясь предостеречь девушку, продолжил Чуньван. – Если ты поднимешься очень высоко – сможешь распоряжаться судьбами других людей. А пока закрой глаза и притворись, что ничего не видела!
Тем временем в павильоне Юйцзин вовсю шли приготовления к пиру. На столах были расставлены вазы с веточками кизила, повсюду сновали служанки с поясными мешочками, украшенными хризантемами. Они несли на столы кувшины с хризантемовым вином и блюда с пятислойным пирогом – традиционным яством на праздник Двойной Девятки. Виновница торжества сидела рядом с императрицей. Заботливо похлопав ее по руке, она с беспокойством произнесла:
– Императрица, павильон Юйцзин расположен так высоко, к нему неудобно подниматься. Разве я не говорила, чтобы вы остались во дворце Чанчунь? Зачем так себя утруждать?
– Вдовствующая императрица редко устраивает такие пиршества, я должна находиться рядом с вами! К тому же я вполне здорова. Из-за моей беременности император велел мне целыми днями лежать во дворце Чанчунь. Я больше этого не вынесу. Поэтому я решила воспользоваться ужином по случаю праздника Двойной Девятки, чтобы выйти за пределы дворца. Пожалуйста, позвольте мне остаться! – с улыбкой ответила императрица.
Вдовствующая императрица тоже улыбнулась:
– Вы должны уделять больше внимания своему здоровью! Не стоит излишне утруждать себя.
Императрица кивнула и решила, что сейчас самое время сказать то, что она уже давно хотела:
– Во дворце много дел, требующих моего внимания. Я и в самом деле чувствую, что мне не хватает сил заниматься всеми ими. Надеюсь, вдовствующая императрица снимет с меня это тяжелое бремя, чтобы я смогла сосредоточиться на вынашивании ребенка.
Царственная свекровь на мгновение задумалась, а затем спросила:
– Кто же будет заниматься дворцовыми делами?
Все сидящие рядом замерли.
– Я думаю, что супруга Чунь сделает все надлежащим образом. А у супруги Сянь благородный нрав, это известно всем. Если эти две дамы объединят усилия, то смогут управлять внутренним дворцом, чтобы его величество не беспокоился понапрасну.
– Я тоже восхищаюсь дамами, которых вы рекомендовали, – одобрительно кивнула вдовствующая императрица и повернулась к супругам Чунь и Сянь. – Начиная с сегодняшнего дня вы обе управляете делами внутреннего дворца. Не обманите доверия императрицы!
Супруги Чунь и Сянь поспешно встали и поклонились:
– Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы облегчить ношу императрицы!
– Садитесь, сегодня семейный праздник, не нужно лишних формальностей!
Когда супруги Чунь и Сянь заняли свои места, все кинулись наперебой поздравлять их, но далеко не все поздравления шли от чистого сердца.
Благородная супруга Хуэй сидела за столом в отдалении от всех и задумчиво крутила в руках бокал с вином.
Вскоре подали горячие сковородки с мясом и тарелки с вареными овощами, а последним блюдом оказалось желе из оленьей крови.
Благородная супруга Хуэй поставила бокал на стол и откинулась на спинку стула. Стоявшая позади нее Налань Чуньсюэ наклонилась и прошептала ей на ухо:
– Госпожа, все готово.
Губы благородной супруги изогнулись в кривой улыбке.
Когда императрица увидела сгустки оленьей крови, у нее возникли рвотные позывы. Она прикрыла рот рукавом, пытаясь сдержать их.
Минъюй изменилась в лице и начала поспешно объяснять:
– Хотя кровь оленя очень питательна, она усиливает кровообращение, императрица не должна употреблять ее в нынешнем положении!
Хозяйка торжества приказала немедленно убрать тарелки с оленьей кровью.
Служанки бросились исполнять приказ. Одна из них внезапно вскрикнула и упала на пол, задев при падении тарелку. Желе растеклось по полу, оставляя кроваво-красные следы.
Управляющая дама закричала на служанку:
– Что происходит? Скорее убери все, не порть настроение госпоже!
Служанки стали все убирать, но резкий запах оленьей крови очень быстро заполнил помещение, так что стало невозможно дышать.
– Что это за звук? – вдруг воскликнула
