герцога нащупали мои плечи, сжали, чуть отстранили. – Не знаю, как так получилось. Вчера всё было прекрасно, а утром… Утром – вот так. Открыл глаза – и чернота. Даже солнечный свет не различаю.
- Вы что-то ели? Пили? – я оттянула ему веки, как делала дядя во время нашей с ним такой спокойной жизни, когда прежний король ещё был жив.
Но единственное, что я могла сказать, что глазное яблоко было без видимых изменений, зрачки среагировали на свет. И совершенно не понятно, почему герцог не видит. Сможет ли Гаррет разобраться в причинах? Всё-таки, дядя выделял его из всех учеников…
- Конечно, и ел, и пил, - хмыкнул де Морвиль. – Как можно отказаться от королевского вина и блюд королевской кухни. После того, как вы заняли должность инспектрисы, обедать при дворе – сплошное удовольствие.
- Вас могли отравить, - сказала я, отпуская его и в волнении переплетая пальцы. – И готова поклясться, что виконт в этом замешан. Слишком смело и вызывающе он себя повёл. Будто знал, что выиграет дуэль.
- Не будем делать преждевременных выводов, - произнёс герцог. – Будьте добры, позовите Гаррета. Хотелось бы выслушать мнение врача.
Ну да, я не врач. Я прикусила губу, размышляя, а потом сказала:
- Надо написать в Эпплби. Ричард, нам надо вызвать дядю.
- Не думаю, что это разумно, - ответил он.
- Тогда надо ехать к нему самим. Он знает больше, чем Гаррет.
- Если я покину город, это посчитают бегством от дуэли, - напомнил он. – Мне нельзя покидать столицу в течение недели.
- Дуэль! – я только сейчас вспомнила о ней. – Вы должны отказаться от дуэли! Как вы будете стрелять, если ничего не видите?
- Сесилия, - герцог пошарил в воздухе, отыскивая меня.
Я схватила его руку и сжала его ладонь в своих.
- Ни при каких обстоятельствах я не откажусь от этой дуэли, - сказал он, отвечая мне ласковым пожатием. - Если откажусь, это значит, что я согласен жениться на леди Кармайкл. Лучше умереть.
- Лучше умереть?! – я даже задохнулась от негодования. – Вы что такое говорите?! Вы как можете такое говорить?
- Лучше не слишком прикасайтесь ко мне, Сесилия, - он отстранился. – Это может быть опасным.
- Мы уже поручкались, - обиделась я и пощупала его лоб, чтобы он не думал, что меня можно испугать какими-то болезнями. – И в любом случае, врач не должен бояться своего пациента. А вы всё ещё мой пациент. Вспомните, что дядя поручил мне присматривать за вами.
- Вряд ли он подразумевал, чтобы вы рисковали жизнью из-за меня, - возразил де Морвиль.
- И чтобы вы рисковали из-за меня, - не осталась я в долгу.
- Но я и не рисковал…
- Сейчас это очень заметно, - я нарочно говорила строго, чтобы скрыть страх, охвативший меня.
В ядах и их распознавании я была несильна, но даже моих знаний хватило, чтобы увидеть в слепоте герцога что-то странное. Так не бывает, чтобы яд действовал настолько выборочно. Полная потеря зрения – и ни тошноты, ни слабости, ни жара? Пострадали только глаза… А дядя всегда говорил, что болезнь проникает во всё тело, потому что все органы взаимосвязаны…
- Я отправила Эбенезера за господином Гарретом, - не удержавшись, я погладила де Морвиля по голове, как заболевшего ребёнка. – Гаррет ведь не знает, что дядя жив?
- Нет, - коротко ответил герцог.
- Не будем ему пока говорить, - согласилась я и добавила, повинуясь порыву: - Он что-нибудь придумает… насчёт лечения…
- Понадеемся на это, - последовал такой же короткий ответ.
Повисла неловкая пауза, и я подумала, что сидеть вот так, дожидаясь врача – самое противное, что можно вообразить. Надо как-то развеять эту тягостную тишину. Может быть, поцелуем? Но я тут же прогнала эту мысль. Сейчас не время для поцелуев. Герцог пострадал… и всё подстроено… без сомнения… И я тому виной. Если бы он не отказался жениться на Винни… У виконта не было бы предлога вызывать его на дуэль… И слепота…
- Давайте спустимся в кухню, - предложила я. – Пока придёт Гаррет, я сделаю завтрак и покормлю вас.
- Благодарю, вы очень добры.
Опять я сказала не то, что он хотел услышать. Я просто почувствовала это в его голосе. Но сейчас, и правда, не время…
- Встаньте, помогу вам одеться, - велела я, и герцог послушно поднялся. – Где ваши штаны? А, вот они. Нет, садитесь обратно, так легче их на вас натянуть.
- Так сесть или встать? – усмехнулся он, глядя невидящими глазами в стену.
- Делайте, что говорю, - заявила я авторитетно, надевая на него штаны. – Теперь встаньте…
Когда он встал, я застегнула пуговицы на его поясе, потом поправила ворот рубашки, принесла домашние туфли и помогла герцогу обуться.
- Раньше вы меня раздевали, Сесилия, - произнёс он негромко.
- Обстоятельства меняются, милорд, - ответила я с деланным равнодушием. – Ещё надо вас причесать…
- Обстоятельства меняются, но мои чувства – нет, - произнёс он.
Тут мне надо было ответить что-то такое же простое и сильное. Чтобы у него тоже задрожало сердце, как оно задрожало у меня.
Но прошло мгновение, другое, третье…
- Держитесь за меня, - сказала я, когда отмалчиваться дальше стало просто невозможно. – Спустимся вниз, и пока я готовлю, мы с вами поболтаем.
Герцог молча повёл рукой, нашёл моё плечо, опустил на него ладонь, сжал пальцы… Я на секунду прикрыла глаза, чтобы успокоиться и не совершить глупостей.
Глупостей…
С каких это пор любовь зовётся глупостью?
А это была именно любовь, я в этом не сомневалась.
- Идёмте, милорд, - я накрыла его руку своей. – Проходим в двери, не делайте лишних движений, чтобы не удариться.
Мы вышли в коридор, спустились по лестнице, а в кухне я усадила герцога на табурет, возле стола, и принялась греметь сковородками и мисками, болтая при этом без умолку.
- Эбенезер считает, что омлет может приготовить только настоящая леди, - говорила я, одновременно разбивая в чашку восемь яиц, отмеряя половинкой скорлупки молоко, добавляя соли и молотого перца, - но у него самого омлет получается чудесным, а ведь на леди он совсем не похож.
Де Морвиль улыбнулся углом рта, показывая, что оценил шутку. Он сидел
