инструкций, где и на что купить парное мясо и свежих кур, равно как и множество других, надо было разрешать. Он и делал это. Постоянно. Из года в год.
Словом, это была та экономика, которую не преподают ни в одном вузе. Но именно в результате выстроенных им чётких механизмов у санатория была репутация самого лучшего. Здесь прекрасно кормили, работали все приборы и аппараты в отделении физиотерапии, в комнатах было тепло и уютно. А это означало лишь одно: завхоз знал своё дело как никто другой.
***
Эта семья из Москвы отдыхала у них уже третий год. Формально они жили на соседней даче. Но по существу всё время были вместе с ними одной семьёй. Завтракали, обедали, ужинали. К себе уходили лишь на ночь. У москвичей была фантастической красоты дочь. Это была этакая белокурая бестия, при виде которой любой знойный восточный брюнет превращается в послушного раба этой барышни, мечтающего лишь о том, чтобы это рабство длилось вечно.
В тот день её отец застал их в своей собственной спальне. Он ещё рано утром уехал в город и должен был вернуться лишь к вечеру. Но тем не менее почему-то приехал в середине дня и разглядывал их обескураженные лица с какой-то иезуитской улыбкой.
— Ты же понимаешь, что теперь, как честный мужчина, ты должен жениться на моей дочери. Я точно знаю, что ты далеко не первый её любовник. Но ты первый, кого мне удалось поймать почти на месте преступления. Вот ты и женишься. У неё ужасный характер, и она быстро превратит тебя в тряпку. Это я говорю тебе заранее. Но ты тем не менее женишься. Все её недостатки будешь терпеть ради её роскошного тела и знойного темперамента. Свадьбу сыграем до отъезда. Тебя заберём с собой.
— Но я же учусь.
— В Москве и доучишься.
Вот такой резкий поворот в его судьбе. Его семья ничего понять не могла. А он упорно держался своей версии:
— Люблю. Жить без неё не могу. Вот и женюсь.
Вначале ему действительно казалось, что он безумно влюблён в свою жену. И что это любовь на всю оставшуюся жизнь. До гробовой доски. Но уже через несколько месяцев их оглушительный секс приобрёл все черты чисто механического воздействия их детородных органов друг на друга. Пропал драйв. Исчез кайф. Остались лишь так называемые супружеские обязанности.
Очень странным был и такой факт, что чем меньше он любил свою жену, тем больше начинал обожать своего тестя. А ещё он сумел понять причины того, почему его отец с таким восторгом говорил об этом человеке. Уже через год тесть превратил его в своего личного помощника. А это была очень непростая работа.
Он не раз слышал в окружении своего тестя шуточки на тему, что если бы тот рискнул написать монографию по механизмам функционирования теневой экономики в Советском Союзе, то наверняка бы получил Нобелевскую премию. Но навряд ли ему бы успели её вручить. Не только потому, что он не смог бы вовремя поехать в Швецию. В истории этой премии был и такой случай, когда её вручали не в стенах дворца, а в больнице. Но все подшучивали именно над тем, что в его случае присуждение такой премии приведёт к тому, что вручать её придётся в тюремной камере.
Ведь так и не написанная им книга с каждой своей страницы могла бы вопить о нарушенных им по жизни статьях уголовного кодекса. И конечно же, человека, рискнувшего предать гласности скрытые механизмы теневой экономики, просто возьмут и посадят. Потом все дружно смеялись над тем, что навряд ли Нобелевский фонд решился бы на такую необычную акцию, как награждение простого советского заключённого, продемонстрировавшего миру всю подноготную теневой экономики эпохи развитого социализма.
Постепенно, день за днём вживаясь в жизнь помощника, он усилиями своего тестя сумел стать одним из важных винтиков прекрасно продуманных схем взаимодействия официальных и неофициальных экономических структур. Спустя какое-то время, он мог с уверенностью утверждать, что объёмы операций в этой скрытой экономике были вполне сопоставимы с теми цифрами, которые указывались в официальных показателях развития народного хозяйства и сферы услуг. Полностью осознавать всё это он начал через несколько лет после того, как расстался с этой семьёй. А пока он набирался ума и радовался тому, что тесть так часто хвалил его и одаривал премиями. На них он и баловал свою жену.
Когда у них родился сын, то тесть сразу же заявил, что он его забирает.
— Моя дочь сама ребёнок. У неё просто не хватит ума и терпения, чтобы вырастить его. А мой внук должен получить всё самое лучшее. И об этом позабочусь я сам. Мы с женой его официально усыновим.
А потом произошла катастрофа. Банальная и в чём-то, наверное, ожидаемая. Он заехал домой, чтобы забрать какие-то бумаги по поручению тестя, и увидел в прихожей эти огромные ботинки. Видимо, процесс тесного общения его жены с этим красавцем уже завершился, и они оба полуголые сидели на кухне. Жена пила чай, а этот её любовник изничтожал тот стратегический запас коньяка, что держали в доме исключительно для визитов дорогих гостей. Он пулей вылетел из квартиры и сразу же поехал к тестю. Лишь взглянув на него, тот сразу понял и каким-то будничным тоном задал нелепый вопрос:
— Застал? Надеюсь, что не бил его. Он дипломат, и скоро увезёт её отсюда. Она уже подала на развод. Утверждает, что наконец-то встретила мужчину своей мечты. Но у нас с тобой ничего не изменится. Ты сохранишь своё место работы и будешь получать те самые немалые деньги, которые тебе никогда не заплатят в каком-то другом месте.
— Не останусь. Институт я уже закончил. И хотя нефтяник из меня пока ещё никакой, но всё же поеду в Сибирь. Вахтовый метод работы — прекрасное лекарство от всех проблем. Особенно для человека, у которого нет семьи.
— Как знаешь. Мне бы не хотелось тебя отпускать. Ты всё-таки очень смышлёный парень. И был очень мне по душе.
Вот так он и попал в Сибирь. И, встретив там эту такую милую и столь несчастную медсестру, впервые понял, что значит быть рядом с женщиной, которая предназначена тебе самой судьбой.
***
Это была одна из самых тяжёлых ночей на «скорой». После ужасной аварии на дороге в аэропорт, мы потеряли троих пациентов. Словом, наблюдался тот самый случай, когда врачи просто разводят руками и говорят о травмах, абсолютно несовместимых с
