Здесь ступеней вверх нет. Только вниз, и даже если не повезёт, удаляться от преследователя я буду быстрее. Поэтому развернулась и со всей дури припустилась к метро.
И плевать я хотела, что обо мне прохожие подумают. Хватит с меня на сегодня приключений, а езда на автомобиле с неприличной надписью и телефоном Уварова – потенциальный риск.
Звуки улицы не давали услышать, рискнул ли Муромский на людях преследовать меня. Думаю, нет. Одно дело по пустой стоянке скакать и совсем другое – по улице.
И все равно сердце колотилось как бешеное. По факту, он сейчас ничего мне сделать уже не сможет. И я бы непременно рискнула пойти против него, ведь камеры не работали, фото мое он точно сделать не успел…
Где доказательства? Это вообще, может, Уваров с целью саморекламы его тачку разукрасил. Да только как только вспоминала его темно-зелёные глаза, становилось совестно.
Да и не тому меня бабушка учила. Раз накосячила – будь добра, принимай последствия. Поэтому отлынивать от наказания я не собиралась. Смущало несколько моментов…
Я пролетела через турникет почти как человек-паук, ловко приложив студенческий. Хорошо хоть, его из джинсов вынимать не стала и в метро неплохо ориентировалась.
Придётся сейчас возвращаться в универ за вещами самой. Так надёжнее. Не доверяю я Екимцевой. Немного притормозила в потоке людей, воровато оглядывалась.
Да ну нет, не полезет он за мной. Уровень не тот. Распрямила плечи и спокойно изучила указатели. До универа было недалеко, села в поезд и привалилась к холодному поручню.
Только сейчас поняла, что щеки горели, а кривое отражение в зеркале показывало сияющие возбуждением глаза словно совершенно незнакомого человека. Видение искажалось, а ледяной метал отрезвлял.
Я с удовольствием прижалась бы к нему, да негигиенично. Не настолько я голову потеряла рядом с этим дядечкой тридцати семи лет. «А он не такой уж и старый», – пронеслось в голове.
Одернула себя. Не такой уж и старый! Для чего, Попадайло? Для того чтобы стать твоим внеплановым начальником? Какая-то неправильная реакция на этого мужчину.
Но сердце предательски выпрыгивало из груди, билось как-то иначе. Должно быть, отходняк наступал. Все же, когда находилась с ним рядом, держала себя в руках.
Ну ладно, решаем проблемы по мере их поступления, а это значит, что сперва узнаем сумму задолженности. Может, у него тачка какая недорогая получилась…
***
– Сколько? Катя, посмотри, это точно пять нулей? Я что, «Роллс-Ройс» со стеной встретила?
Руки затряслись, а последняя надежда на спасение от странной работы улепётывала от меня, ехидно маша ручкой. Мы сидели и снимали стресс у Катьки в комнате, запивая горе фирменным чаем ее мамы.
Но даже любимое сочетание облепихи и чабреца сейчас показалось мне безвкусным. Потому что во рту пересохло, а на ладонях выступил липкий пот. Муромский сперва прислал мне счёт из какой-то конторы по аренде автомобилей.
Письмо пришло на почту, и сразу стало понятно, что он просто переслал его. С едва заметным на фоне цены итого замечанием: «Мне оставить Ваш контакт менеджеру прокатного агенства?». Прикрыла глаза.
– Жень, ну куда ты опять вляпалась? Почему не рассказываешь?
Сначала я не собиралась делиться с подругой подробностями. Думала сказать, что всего лишь гляну на сумму и на крайний случай попрошу денег в долг. Но даже при всей моей бережливости откуда у меня почти полмиллиона?
Я думала, он шутил, когда говорил про стоимость! Неужели невинная царапина столько стоит? Краска вообще отмывается, я проверяла. Подумала, что хватит порчи пленки. О сумме тоже узнавала. Да максимум тысяч в двадцать светило при самом худшем раскладе!
Я же не просто так один элемент портила, дверь водительскую…
– Женя!
Радовало одно: впервые за последнюю неделю Катя выбралась из постели, и ей удалось отвлечься. Но не рассказывать же подруге, что я хотела за неё отомстить и влипла?
Думай, Попадайло, думай! Что же ты такого сделала, что теперь подруга в ужасе пялилась на астрономическую по нашим меркам сумму. Ляпнула:
– Тележку на стоянке у пятёрочки не удержала. И она со всего маху врезалась в тачку одного типа.
Пока я рассказывала эту захватывающую историю, на почту пришло ещё одно сообщение. Так понимаю, эсэмэски слать не его стиль. Открыла.
Там был трудовой договор, согласно которому я попадала в рабство темного мага-извращенца и становилась его сабмиссивом. Шутка, конечно, но именно так я восприняла файл.
Тяжело вздохнув, открыла его, пролистывая содержание. Я ж будущий юрист. Нас с первого курса учат читать, прежде чем подписывать. Можно подумать, это кому-то когда-нибудь помогло изменить условия.
Здесь как с кредитом: если надо, то чёркай «согласен», если нет, то дуй в другой банк. Вот и я без особого энтузиазма ознакамливалась с пунктами, отмечая разносторонний характер обязанностей.
Как будто Муромский не секретаря на полдня искал, а няньку и начальника отдела всех отделов в одном лице. Как все это успевать-то? Идеалист он всё-таки.
– А ты мне точно не врешь? – сощурила глаза Катька, заглядывая мне за спину. – Ты что, работать собралась? Тебе твоих дел мало, что ли, будет?
Насупилась. Не мало. Только хотела заняться зарабатыванием денег! Наконец-то планировала уйти от курстарщины и соорудить личный бренд. Денег накопила на обучение классное.
Получай, Попадайло, нормальную скучную работу. Одним словом: бабушка бы мной гордилось. Очень жаль, что она не дожила до этого момента.
На мгновение боль простелила где-то в районе сердца, и я пару раз активно моргнула. Катька это выражение уже знала и тактично отвернулась к окну.
– Этот мужик предложил мне загладить свою вину, отработав у него секретаршей.
– Ого! А что за фирма? А как же учеба? А за практику потом зачтется?
С облегчением я поняла, что к подруге медленно, но уверенно возвращается тяга к жизни. Это было очень хорошо, поэтому решила поддержать ее начинание.
Хоть от этого настроение поднимется:
– Без понятия. Он сказал, что все уладил, а как по мне, лучше бы интим предложил.
Катька чуть чаем не поперхнулась, глядя на меня как на ненормальную, а я улыбнулась:
– Ну а что? Была бы самой дорогой проституткой месяца. Кроме того, он весьма хорош, фигурка неплохая…
Осеклась, пряча глаза за электрическим чайником. А потом ещё спешно подскочила и стала искать что-нибудь сладенькое. Правда, после затяжной Катькиной депрессии это было сложно сделать.
Она поглотила все запасы на чёрный, белый и какие там ещё дни бывают. Ещё и я ей мороженого с шоколадками приносила.
– Он тебе что, понравился? Так ты же сказала, он старый!
