— А что с твоим актером? — уже привычно поинтересовалась Олсен.
— Не сыпь соль на рану. Пусто. Никогда не думала, что будет трудно найти подходящий типаж. Огонь в глазах, лед снаружи. Это что, такое редкое сочетание?
— Ну-у, смотря, где искать. Если помнишь, я обещала сводить тебя в подпольный бойцовский клуб. Сегодня вечером сможешь? Вдруг присмотришь кого-нибудь в клип.
Уитни пролистала в мыслях планы на вечер — ничего важного — и согласилась:
— Почему бы и нет. Лучше, чем сидеть дома и ждать, заявится ли ко мне обесточенный поэт на ночь глядя.
— Тогда в восемь заеду за тобой.
— Хорошо.
Уитни сняла наушник, готовая спрятать смартфон в задний карман джинсов, и второй раз за пять минут застыла: на экране высветилось его имя. Крис Паркер. Номер она у мамы попросила, сохранила себе на всякий случай.
Нет, ну что за бессовестный человек! Жениться собрался из корыстных целей, а к девчонкам все равно подкатывает!
— Катись ты, Паркер! Я для тебя игрушка, что ли?! — возмутилась она в никуда и сбросила звонок. Аж голова разболелась от возмущения. Пришлось отхлебнуть кофе, но вкус горького шоколада вызвал новую волну злости.
— Мерзавец, — процедила Уитни и с отвращением бросила полупустой стакан в мусорку, прежде чем открыть дверь факультета.
Крис
Хорошо, что не ответила. Хоть у нее здравый смысл есть.
Отложив телефон на офисный стол, Крис задумчиво глянул в потолок. Старинное здание с небольшими кабинетами, обшитыми деревом и унынием, навевало тоску. Крис не мог дождаться, когда закончится лето, чтобы наконец-то уехать из этого города.
Черт, как это все не вовремя…
Уитни не выходила из головы. Он на нее, как оборотень на истинную пару, запал. Обнял — и примагнитило. Сиди теперь, мучайся от древних инстинктов. Да из-за кого? Из-за малышки Майлз, которая годами доводила его до белого каления: то запонки у него крала, то драться бросалась, не разобравшись, то визжала, как резаная. У него вечно давление прыгало от ее криков.
Идеалистка, пустышка, она ему никогда не нравилась и раздражала. Крис относился к ней снисходительно только из уважения к семье Андерсонов. И на свадьбе лучшего друга тоже ее игнорировал. Стоял себе спокойно, никого не трогал, читал в телефоне биографию одной из кандидаток на роль жены. И вдруг — Майлз. Свалилась на него, как июньский снег.
Вернее, он сам ее поймал.
Но разве бывает вот так, чтобы сознание закоротило при соприкосновении? Он смотрел на нее, а видел незнакомую девушку. Сногсшибательную. Сексуальную. Такую, что сосредоточиться не мог, мысли вразнос всю неделю.
Майлз и секс. Оксюморон какой-то.
Крис уперся локтями в стол и спрятал лицо в ладонях, искренне не понимая. Что в ней такого? Обычная девчонка ведь, совсем не его типаж. Даже тогда, под омелой на Рождество, ему было все равно, просто поддержал морально, чтобы не расплакалась. Тогда его сердце вообще ничего не чувствовало, растоптанное туфлей Золушки, девушки, которую он со школы любил. Которая годами держала его на эмоциональных качелях в неопределенности, а в итоге сама вернулась к нему, сказала «да», взяла кольцо и пошла «налево» в канун Рождества.
Так себе зимняя сказка получилась.
Но к весне переболело, и он смог, отрезал от себя просроченную любовь. Упоминания о Сиенне больше не трогали за живое, даже новость о ее помолвке с «менестрелем» не задела. Царапнула, конечно, но поверху, до сердца не достала. Было и прошло. Что теперь об этом думать? На первый план вышли совсем другие приоритеты, которые устраивали более чем.
И на тебе: Майлз. Родинка над верхней губой. Веснушки на носу. Глаза как два солнца. Мозг кричит: позвони ей еще раз, дозвонись. Но это же Уитни, безбашенная девочка с косичками, которую он с детства знал. Как-то… негуманно, что ли. Она ждет принца на всю жизнь, а не связь без обязательств.
И опять же. Тони проклянет за любимую кузину, заранее предупредил. Ссориться с Тони не хотелось. Ссорились уже. Хватит.
А главное: некогда быть безответственным. Мать поняла, что семья вот-вот рассыплется, и дрогнула. Ведь Олсен послала семью на все четыре стороны и ушла в свободное плавание, заявив, что никогда не выйдет замуж. А младшая сестра, Мелани, осела в Италии, где перенесла пересадку сердца полгода назад. В мае Мел наконец призналась родителям, что живет с девушкой. Наверное, это стало последней каплей. Мать слетела с катушек и сделала ему предложение, от которого он не мог отказаться. Крис мечтал создать сеть просветительских центров в Европе, и вот он, шанс, только руку протяни. Всего-то надо жениться.
Всего-то не надо связываться с Майлз.
…Но как она смотрела на него. Тоже почувствовала. Раз — и как с обрыва в океан. Кайф. Крис подобного ощущения полета со времен первого свидания с Сиенной не испытывал.
Давно это было.
Давно и неправда.
— Привет, красавчик, — раздался голос Альберты, помощницы, которую навязала ему мать. Девушка вошла в кабинет, как к себе домой, и беспардонно уселась на край стола. — Ты просил проверить приглашения на следующую неделю.
— И?
— Я забыла. Потому что выбирала, какое белье надеть. — Она развязала пояс на мужском пиджаке и распахнула полы. — Как тебе?
Крис не опустил взгляда ниже ее лица и равнодушно приказал:
— Прикройся, здесь прохладно.
Альберта обозленно сузила раскосые глаза.
— Ты вообще живой? Как можно быть таким… таким…
— Черствым?
— Да! Именно! Перестань делать вид, что между нами ничего не было.
Крис глянул на телефон в надежде, что Майлз перезвонит, — хотя лучше бы, конечно, не звонила — и вежливо уточнил:
— Между нами ничего и не было.
— Ты флиртовал со мной! Подавал знаки.
Он надавил на глаза пальцами, чтобы вывалились к чертовой матери и не надо было лицезреть Альберту на собственном столе, и мягко пояснил:
— Я бы прямо сказал, если бы хотел от тебя чего-либо.
— А разве не хочешь? — обиженно надула она пухлые губы.
— Нет. Но спасибо за предложение. — Крис улыбнулся понимающе, чтобы не дай бог не спровоцировать. В первый раз по незнанию вызвал у нее истерику, и она голой носилась по этажу. Может, хоть сейчас обойдется без драмы.
Мать специально устроила ему трудности в офисе, чтобы быстрее выбрал жену и сам мог увольнять сотрудников, в том числе собственную помощницу. Пока что принимать на работу и увольнять можно было только с согласия леди Паркер. И она оторвалась по полной. Наняла ему Альберту Холмс, дочь очень влиятельного друга семьи. Красивая девчонка, и голос приятный.
