— Извините, ваше величество, — развел рукамиОскайн. — Мне кажется, что на Тэге тоже есть какой-то плохо скрытыйзаговор. Он еще только начинается, так что видны кое-какие их промахи. Но,независимо от того, насколько заговорщики опытны, они неплохо разбираются взаговорах в целом. Пока наши друзья не захотят как следует расспросить Колату,нам необходимо собирать информацию из других источников.
— Мы не то чтобы деликатничаем с вашим министромвнутренних дел, ваше превосходительство, — пояснил Келтэн. — Мыпросто знаем, что может случиться со слишком разговорчивым пленником. Колатанам еще нужен, но только до тех пор, пока он цел. Он, в виде клочков и ошметковпо всему замку, принесет мало пользы.
Оскайн содрогнулся.
— Я приму твои слова во внимание, сэр Келтэн. В любомслучае, ваше величество, если кто-то из наших эленийских друзей возьметсяотправиться на Тэгу, поймать за руку заговорщика и хорошенько расспросить егодо того момента, как он скроется, это даст нам немало полезной информации. Какя понимаю, сэр Спархок имеет свое мнение по этому вопросу. Он хочет найти этогозаговорщика и скрутить его так, что кровь потечет из его волос.
— У тебя очень живое воображение, Спархок, —отметил Сарабиан. — А что ты думаешь, Элана? Ты сможешь на некоторое времяобойтись без своего мужа? Если он с кем-нибудь из своих рыцарей отправится наТэгу и опустит несчастный остров в воду на несколько часов, только бог знает,какую информацию они там пробулькают.
— Это неплохая идея, Сарабиан. Спархок, почему бы тебене взять с собой кого-нибудь из своих друзей и не сплавать на Тэгу?
— Я не хочу расставаться с тобой, дорогая, —ответил он, призывая на помощь все свои актерские способности.
— Это очень мило, Спархок, но существуют же иобязанности.
— Ты приказываешь мне ехать, Элана?
— Ты не должен так говорить. В конце концов, это лишьпожелание.
— Как прикажет моя королева, — вздохнул он, принявсамое скорбное выражение лица, на которое только был способен.
Глава 2
Императрица Гахенас была тэганской дамой средних лет споджатыми губами и суровым нравом. Она носила простое серое платье, застегнутоепод подбородком, и шерстяные перчатки с длинными крагами. Волосы ее былинеизменно туго стянуты и забраны в пучок на затылке, что придавало ее глазамвечно удивленное выражение, а ушам — вид топориков. Она пришла к Спархоку, дабыизложить ему информацию об острове Тэга, и пришла не одна. Императрица нигде непоявлялась без своих фрейлин, и сейчас они уселись тут же на скамье, напоминаяряд горгулий на воротах замка.
На дворе стоял теплый денек, какие часто бывают раннейосенью, но солнечный свет, пробиваясь через окно кабинета Спархока, потускнел иослабел, когда туда вошла императрица Гахенас с охранительницами своей чести.
Она потратила целый час, читая Спархоку лекцию о валовомнациональном продукте Тэги, и по ее тону можно было заподозрить, что она этойлекцией просто испытывает терпение Спархока. Последний еле справлялся сзевотой. Ему были совершенно безразличны все эти цифры, национальный продукт изаработная плата на острове Тэга. О чем он действительно хотел услышать отлопоухой императрицы — так это о мелких бытовых подробностях жизни на Тэге. Этисведения он собирался посылать жене в своих письмах — якобы с вышеозначенногоострова, где он с друзьями отлавливает шпионов и заговорщиков, затерявшихсясреди основного населения.
— Э-э… — прервал он занудный монолог Гахенас. —Все это, конечно, любопытно, ваше величество, но не могли бы мы еще разобратить внимание на форму правления островом? Это мне особенно интересно.
— Тэга — республика, принц Спархок. Наши правителиизбираются на свои посты сроком на пять лет. Такое положение сохраняется ужедвадцать пять веков.
— Разве ваши должностные лица не избираются пожизненно?
— Конечно нет. Разве кто-нибудь согласился бы исполнятьтакую работу всю жизнь?
— И никто не рвется к власти?
— Правительство не обладает властью, принц Спархок. Оносуществует только для того, чтобы исполнять волю избирателей.
— А почему именно пять лет?
— Потому что никто не хочет отрываться от своихосновных занятий на больший срок.
— А что будет, если одного и того же человека изберутдва раза подряд?
— Это нарушение закона. Никто не может занимать свойпост более одного срока.
— Давайте предположим, что вдруг появился некийабсолютный гений управления, который получает удовольствие именно от работы вправительстве и великолепно с этой работой справляется. Почему бы его несохранить на своем месте?
— Пока таких случаев не было.
— Мне кажется, что такая система будет порождатькоррупцию. Если человек знает, что через пять лет его все равно вышвырнут сдолжности, то что мешает ему использовать официальные дела для достижения своихцелей — спустя некоторый срок, конечно?
— Это невозможно, принц Спархок. Наши избранныечиновники не имеют внешних интересов. Как только они избираются, все ихимущество продается, и полученные деньги отправляются в государственную казну.Если экономика во время его правления процветает, по окончании срока онбогатеет. Если же наоборот — он теряет все.
— Это же абсурд! Ни одно правительство не способнообогатить бюджет.
— Наше — способно, — сказала она сгордостью, — и это — реальное обогащение. Налоги фиксированы и не могутбыть изменены, и поэтому наши чиновники не могут добиться ложного процветания,просто подняв ставки налогов.
— И почему только кто-то еще хочет работать в такомправительстве?
— Никто не хочет, принц Спархок. Большинство тэганцевприлагают все усилия, чтобы избежать избрания. Общеизвестный факт, чтопроцветание члена правительства зависит от состояния казны. И этот вот факт изаставляет работать, выкладывая все силы, на благо республики. Многие довелисебя до смерти, гонясь за этим благом.
— Я думаю, что сбежал бы от такой чести — быть в вашемправительстве.
— Это невозможно, ваше высочество. Как только имячеловека попадает в список кандидатур, его помещают под стражу и, если онизбран, содержат под стражей весь срок. Республика должна быть уверена, чтоникто не избежит ответственности перед ней.
— Республика — суровая женщина.
— Так оно и есть, принц Спархок, и только такой она идолжна быть.
