Двое полицейских, дежуривших на телефоне, молча кивнули ему,когда он прошел к столу, за которым сидел Брэндон.
Шериф поднялся навстречу Селби и отвел его к окну.
Внизу красным, зеленым и лиловым цветом вспыхивали вывескимагазинов, ослепительными огнями сверкал кинотеатр «Палас».
— Ты помнишь Милтона Гренби? — тихо спросил прокурораБрэндон.
— Того самого, который на всех перекрестках кричит, что оншурин Морриса Шелдона, мэра Лас-Алидаса? — улыбнулся Селби.
— Именно.
— А в чем дело?
— Он сидит у меня, — кивнул в сторону своего кабинетаБрэндон. — Хочу, чтобы ты послушал, что он рассказывает.
— Малый, глядишь, на горбу зятя в рай въедет, — усмехнулсяСелби. — Что бы он делал, не будь у него сестры!
— Не знаю, почему так получается, но, когда мы имеем дело состариной А.Б. Карром, все оказывается перевернутым, как в зеркале, — озабоченнопроговорил Брэндон.
— Другими словами, ты не веришь тому, что тебе рассказалГренби? — спросил Селби.
— Не то чтобы не верю, — задумчиво ответил Брэндон, — но непонимаю, что это значит. Может быть, тебе что-то придет в голову.
Селби набил трубку из корня вереска, раскурил ее и кивнул:
— Хорошо. Идем.
Они вошли в кабинет шерифа, и Брэндон сказал, обращаясь кщуплому мужчине с большими залысинами и бледным лицом с острыми скулами:
— Перескажите, Гренби, свою историю Дугу Селби.
Гренби стремительно вскочил со стула и принялся энергичнотрясти руку Селби, приговаривая:
— Здравствуйте, мистер Селби! Как я рад, что вы снова снами.
— Мне тоже приятно вернуться в здешние края, — отозвалсяпрокурор.
— Садитесь, пожалуйста, — гостеприимно предложил им обоимхозяин кабинета. — Итак, Гренби, повторите то, что рассказали мне. Начинайте ссамого начала и не опускайте ни одной подробности.
Гренби поудобнее уселся на стуле, явно гордый своей рольюпоставщика важной информации.
— Как вы знаете, — начал он, — власти Лас-Алидаса объявили оподряде на установку счетчиков парковки автомобилей. Джим Мелвин предложилновое устройство, оно в два раза выгоднее прежнего, поскольку в нем имеетсяфотоэлемент, не позволяющий использовать оставшееся парковочное время послемашин, которые стояли на том же месте всего минут пятнадцать — двадцать.
Брэндон одобрительно кивнул, удовлетворенный тем, как Гренбипересказывает свою историю.
— Так вот, я несколько раз встречался и говорил с Джимом Мелвином.Поначалу он никак не мог найти время для беседы со мной, но, узнав, что яприхожусь Моррису Шелдону шурином, сразу проникся ко мне уважением и сталусиленно меня обхаживать.
— Это можно пропустить, — остановил рассказчика Брэндон. —Общая картина обрисована, теперь переходите к вечеринке, которая состоялась вдоме Мел вина здесь, в Мэдисон-Сити.
— Ну, Мелвин попросил меня прийти, сказал, это будетнебольшой прием, соберутся самые разные люди, чтобы познакомиться и приятнопровести время. Все было очень шикарно. Мелвину хотелось пустить пыль в глаза.
Он зазвал к себе всех именитых людей не только изМэдисон-Сити, но и из Лос-Анджелеса и Лас-Алидаса…
— А.Б. Карр был там?
— Был.
— Давайте дальше.
— Шампанское и разнообразные вина лились рекой.
Пей вволю!
— Расскажите про выстрел, — подсказал Брэндон.
— Ну, был уже час или два ночи… точно не помню, когда мнепоказалось, что я услышал выстрел. — Гренби умолк, дойдя до кульминационногомомента, и с триумфом посмотрел на окружного прокурора.
— Мы слушаем, — поторопил его Брэндон.
Гренби, упиваясь собственной значительностью, продолжал:
— Один из гостей, с которым я беседовал, сказал, что,вероятно, на кухне открыли бутылку с шампанским, а другой возразил, что, скореевсего, это барахлит двигатель у проехавшего мимо грузовика, но я упорно стоялна своем.
— Что было дальше?
— Вечеринка продолжалась как ни в чем не бывало, но спустяпримерно час ко мне подошел Джим Мелвин и, высказав предположение, что я умеюдержать язык за зубами, попросил помочь ему. Он также сказал, что нужен ещеодин человек и, заметив поблизости мистера Карра, обратился к нему с такой жепросьбой. Втроем мы поднялись по лестнице наверх.
— Так, так! — пробормотал Брэндон и бросил быстрый взгляд наСелби.
— Мы прошли в одну из спален. Там на кровати лежал мужчина.Рука у него была перевязана полотенцем и перетянута жгутом. И полотенце, и всяпостель были залиты кровью, и ванная комната — тоже. Этот парень сказал, чтослишком много выпил, вышел освежиться, увидел гараж и направился к нему. Вгараже ему стало совсем плохо, и, чтобы не рухнуть на пол, он забрался в стоявшуютам машину. Усаживаясь на место рядом с водительским, он случайно нажал накнопку бардачка. Крышка откинулась, и он нащупал там револьвер 38-го калибра.Малый вытащил его и принялся разглядывать, но потом, сообразив, что в пьяномсостоянии такие игры опасны, хотел положить обратно, но каким-то образомумудрился прострелить себе руку. Это мгновенно протрезвило его, он бросился вдом и попытался смыть кровь в ванной комнате. Чтобы остановить кровотечение, онперетянул руку жгутом из носового платка, добрел до кровати и, повалившись нанее, уснул. Во время сна жгут ослаб, и он потерял много крови.
— Что было потом? — с возросшим интересом спросил Селби.
— Мелвин сказал, что инцидент надо замять. Во-первых,нельзя, чтобы кто-то узнал, что он держит в машине оружие, поскольку у него нетразрешения. Во-вторых, он не хотел, чтобы случай с самострелом в его домеполучил огласку и в газеты попали бы имена тех, кто присутствовал на вечеринке,— ведь среди его гостей немало людей весьма известных.
— Он обсуждал с вами, что собирается предпринять? — спросилБрэндон.
— Да ничего и не потребовалось предпринимать.
Понимаете, пострадавший уверял, что все в порядке,кровотечение остановилось, к тому же он совершенно протрезвел сейчас и поэтомуможет сам доехать на своей машине домой. Он очень извинялся, что так вышло.
— И как вы поступили?
— Мы помогли ему сойти вниз по черному ходу и подвели к егомашине, которая стояла в переулке. Он сказал, что сможет вести машину однойправой рукой и сам доберется домой.
— Кто это был?
