— А ты пыталась?
— Не умолять же его?!
— Твоя гордость превращает тебя в величественную дуру,Кэтрин, — раздраженно сказала Энн. — Откуда у тебя уверенность, что он держитлюбовницу? Я не слышала при дворе ничего по этому поводу, а ведь сплетни никогоне щадят. Я думаю, ты сама бросаешь тень на светлый день и видишь черное там,где его нет.
— Я сама наблюдала, как они возвращались с поездки, и надобыло видеть, какой потрепанный вид был у Дженни.
— А что он сказал?
— Что он скажет... Мальчишеские объяснения, что он подобралее на дороге после того, как она упала с лошади. Но вид у нее был такойдовольный, такой... Ну, я и устроила этот фокус с ее вселением в наши покои.
— Боже, Кэтрин... какой бред! А ты не допускаешь, что онсказал тебе правду? А леди Грэй, как женщина умная и пронырливая, моментальновоспользовалась твоей глупостью.
— Он... он с того дня не раз виделся с ней. Да и до тогобыла ночь, когда он не объявился дома!
Голос у Кэтрин сорвался от волнения и злости.
Энн чуть улыбнулась:
— Да ты ревнуешь, — сказала она негромко. — Ревнуешь и изупрямства изводишь себя и предмет своей любви.
— Я его не желаю... И не желала.
— А я всегда считала, что мы с тобой всегда говоримначистоту.
Только тут Энн заметила слезу, покатившуюся по щеке Кэтрин.
— Что толку ото всего этого, Энн? Донован обо всем сказалясно и недвусмысленно. Он меня не любит, не будет любить и считал, и считаетлюбовь девушки ловушкой для слабоумных. Как можно жить с человеком, если ты емупостоянно отдаешь себя всю, а в ответ ничего не получаешь!
— Кэтрин, не позволяй гордыне ломать твою жизнь. Поговори сним!
— Это не гордыня, а понимание порядка вещей. Я буду лучше кнему относиться, если наши пути разойдутся. Он будет иметь все, что желает,найдет счастье со своей любовницей...
— ...Пока ты будешь изводить себя в одиночку. Забавно. Ядумала, ты смелее. Жаль, выходит, я ошибалась.
— Нечестный прием, Энн.
— Я впервые вижу, как женщина готова уступить любовницемужа, которого любит, чтобы уйти неизвестно куда и ругать свою судьбу и своегобесчувственного супруга.
— Да, я люблю его, но я должна научиться жить без него, ибоон не отвечает на мое чувство. Энн, пожалуйста, пойми меня!
Никогда Энн не доводилось видеть Кэтрин такой расстроенной иуязвимой, и она почувствовала жалость к сестре.
— Ну, конечно, я понимаю, — сказала она тихо,раздумывая над мыслью, не стоит ли ей самой встретиться с Донованом ипоговорить по душам о его отношениях с Кэтрин.
До дома оставалось рукой подать, но они, упоенные чувствомсвободы и возможностью без свидетелей поговорить, свернули в сторону, на опушкемаленькой рощицы привязали лошадей и опустились на благоухающий зеленый луг. Имне пришло в голову, что их незаметно преследуют всадники, следившие засестрами, как только те покинули замок...
Молодые женщины смеялись над какой-то своей детскойпроделкой, когда их прервал приторно-веселый голос:
— Как это мило — поймать двух птичек в однисилки.
Кэтрин и Энн вскочили на ноги.
— Лорд Флеминг? Лорд Дуглас? Вы, однако, тоже сталилюбителями утренних прогулок? — Кэтрин старалась говорить небрежно, ночто-то в глазах двух мужчин, в их посадке подсказало ей, что они объявилисьздесь не с добрыми намерениями. — Энн, нам лучше уехать.
— А я думаю иначе, леди Кэтрин, — ласково заявил Флеминг. —Если же ехать, то не туда, куда вы собрались!
Сестры увидели, что двое воинов встали между ними и ихлошадьми, которых уже держали под уздцы другие два вооруженных слуги лордаДугласа. Выхода не оставалось. На лице Флеминга появилась ухмылка: оннаправился к Кэтрин, а Дуглас — к Энн.
Впервые беспокойство кольнуло Донована, когда, проснувшись,он не обнаружил Кэтрин рядом; солнце было уже высоко в небе. Заспался же, подумалон. Он заподозрил, что Кэтрин встала неслышно из постели, чтобы больше в нее невозвращаться, но у него были свои мысли на этот счет. Ему предстояло нелегкоедело: нарушив клятву, признаться ей в чувствах, которые он к ней испытывает, ипопросить ее остаться с ним. Донован собирался сказать жене, что любит ее, иэтому порыву он не мог воспротивиться. Что-то подсказало ему, что нужноспешить, если он хочет успеть до того, как Кэтрин от него ускользнет.
Одевшись, не позавтракав, он прошел к конюшням. Пообедаю сКэтрин дома, решил он, там спокойно обо всем поговорим.
— Леди Кэтрин выезжала из замка сегодня утром? — спросил он конюха.
— Да, вместе с леди Энн. Удивительно ранняя прогулка,милорд, еще и солнце не встало, а они уже верхом.
— Ага, значит, все-таки собрались домой, — пробормотал он,вскакивая в седло.
До дома Мак-Леодов было не близко, и у Донована оставалосьдостаточно времени, чтобы обдумать слова, которые он скажет Кэтрин при встрече,слова, которые дошли бы до ее сердца и разрушили стену непонимания между ними.
Он подумал: они так мало времени прожили вместе, а Кэтринуже перевернула его жизнь вверх дном. Он попытался представить, как будет жить,если она уйдет из его жизни навсегда, и не смог. Сейчас он понимал, что сделаетвсе, что в его силах, и даже больше, но вернет Кэтрин обратно.
Лошадь бодро скакала, на глазах уменьшая расстояние до домаМак-Леодов. Неприятной неожиданностью для Донована явились наглухо закрытыеворота дома. Странно, если учесть, что в него уже прибыли хозяйки.
Когда дверь после долгого стука открылась, он быстро прошелвнутрь, на ходу стягивая латные рукавицы.
— Скажи леди Кэтрин, что я хочу поговорить с ней, — бросил Мак-Адам ошарашенному слуге. Когда тот не двинулся, Донован снедобрым прищуром глянул на него. — В чем дело.
— Леди Кэтрин, сэр, вы так сказали?
— Ты что, оглох? Да, леди Кэтрин. И живей. Скажи, что я поважному делу.
— Леди Кэтрин нет здесь, сэр. Ее не было здесь с тех самыхпор, как она уехала готовиться к свадьбе.
Донован решил вдруг, что Кэтрин, дабы ей не досаждаливизитеры, дала приказ всем говорить, что ее нет дома. Но он был не из тех, скем можно играть в прятки.
— Что бы там ни велела тебе хозяйка, я приказываю именемкороля повиноваться мне.
Донован не сомневался, что ссылка на короля пришибетупрямого слугу. Но тот продолжал стоять с тем же обескураженным и тупым видом.
— Видите ли, сэр, — нервничая, начал заново объяснять слуга,— леди Кэтрин не возвращалась из замка вот уже несколько недель. Ее нет здесь.
