тебя глазели бы в этом баре.
Альк усмехнулся, явно повеселившись моей воображаемой ревности.
— Эти девицы в баре либо все в говно пьяные, либо нелегалы. Так что мне без разницы: мужика я выставляю или девку.
— Хочешь, я наберу тебе ванну? — вспомнив о том, как Альк это любит, я озвучила вслух внезапно возникшую мысль, — Надо, знаешь ли, пользоваться прелестями наших роскошных апартаментов.
— Ванная — это было бы здорово.
Даже то, что Альк вот так отвечал мне, не односложно, а делясь подробностями с работы и вообще поддерживая мое стремление поболтать, говорило мне о том, что и он скучал по мне, лучше любых прочих слов. И отогревало душу лучше всяких нежностей и ласк. Разумеется, мне хотелось сделать для него в ответ все, что я могла и даже больше, показав тем самым, и как я скучала по нему. Особенно, учитывая то, как редко мы в последнее время могли улучить друг для друга минутку.
Встав с кровати и отправившись в ванную, я специально открыла дверь, чтобы иметь возможность и дальше говорить с Альком:
— Раз уж теперь у меня тоже есть телефон... может, я как-нибудь позвоню Тсаре? Просто спросить, как она, ничего такого... Ты же не против?
Оказавшись в дверном проеме позади меня, Альк стянул с себя футболку.
— Вы можете с ней спокойно встречаться, особенно если в городе. У Тсары есть машина, она может приехать сюда. Просто нам с ней лучше сейчас не пересекаться, чтобы у неё не возникли проблемы. Ей будет тяжелее, если и её вычеркнут из наследства. Она к такому вообще не привыкла. Поэтому не хочу ей жизнь усложнять.
Тем временем я помогла Альку расправиться и со всем остальным, закрывая дверь и проверяя воду. Отчего-то суетиться вокруг него стало для меня одним из любимых наших совместных занятий. Напоминало лучшие мгновения из всех тех сложных моментов, что нам пришлось пережить по дороге сюда.
— Кстати, о наследстве... Я думала тут на досуге, совсем забыла рассказать. Уж что там осталось от Даррена, я не в курсе, наверняка пропил наш дом, в котором мы жили, или заложил... Да и не хочу туда соваться. А вот дом Кэрол — его точно можно будет продать. Других наследников у нее нет. Дождемся, когда мне исполнится восемнадцать, найдем юриста в Штатах... Думаю, можно что-то придумать. Это тысяч двадцать или тридцать... На них можно купить здесь что-нибудь, и даже более-менее приличное, учитывая здешние цены. Что думаешь?
Прежде чем забраться в воду, Альк коротко поцеловал меня в макушку.
— Лучше на себя потрать, — мрачно отозвался он.
Я присела на корточки рядом с ванной.
— И ты не можешь постоянно прислугой работать. Меня это не устраивает. Тем более, цены на имущество тут не такие уж и высокие. И... И, в общем, разберёмся, — в конце он снова как-то неуловимо момрачнел.
— Так, — с усмешкой сказала я, даже позволяя себе провести пальцем по лицу Алька, чтобы он таким образом посмотрел на меня. — Я понимаю, природный аристократизм в твоей крови, и патриархальное воспитание... Но мы теперь семья. И совместно работаем над благополучием этой семьи. И что вообще за разговоры? — я хоть и говорила полушутливо, подслащивая пилюлю ласковым поглаживанием плечей Алька, чтобы он окончательно расслабился, но при этом тон мой все равно был уверенным. — Я не стану такой женщиной, которая только и делает, что тратит деньги. Так что не говори мне больше "на себя потрать". Это глупо. Так хорошо? — последнее я уже шепнула Альку на ушко, убрав волосы у него с шеи и начав аккуратно массировать у самого ее основания. — А по поводу прислуги — я все чаще помогаю Анне с ее работой. Может, получится потом устроиться ее помощницей или вроде того... Как это по-польски называется?
— На место менеджера метишь? — усмехнулся Альк.
— А почему нет? В общем, у меня это хорошо получается. А ты вообще в сто раз умнее меня. Точно найдешь себе что-то приличное.
— И сколько фраз на польском ты выучила сегодня? Там ведь придётся с людьми общаться, это ведь не то же самое, что горничных по номерам раскидать.
— Эй! Да я на польском скоро лучше тебя разговаривать начну! — не удержавшись, я слегка брызнула в него водой. — Вот, смотри, — я постаралась переключиться на польский, пусть все еще и с жутким американским акцентом, — Я прекрасно знаю этикет. Я люблю фильм "госпожа Горничная". Я стану менеджером, как Джей Ло. Я люблю дружить с людьми и заводить... Дружбу, — мне приходится снова сбиться на английский, — Черт, как сказать — связи? Знакомства?
— Znajomości. Или przyjaźń, — с усмешкой в голосе ответил мне Альк.
— Видишь, как серьезно я к этому отношусь! А ты говоришь — прислуга! Сфера услуг, так это называется, вообще-то. И я всему научусь, — добавила я уже серьезнее. — Сложнее не настраивать против себя женский коллектив и от мужчин-постояльцев отверчиваться, а все остальное придет со временем.
Зря я, наверное, ляпнула про постояльцев, а потому несколько стушевалась. Оставалось надеяться, что Альк не заметит. Но он заметил.
— Тебе ещё предстоит научиться нормально читать, а не по слогам. И писать. И, в любом случае, работать ты будешь не здесь, не в этом хостеле.
Дабы смягчить некоторую неловкость, я снова приблизилась к Альку, водя пальчиком по его плечу.
— А что ты там про этикет говорила? Прекрасно его знаешь? Да тебе ему тоже еще учиться и учиться, — фыркнул Альк, бразгаясь в меня водой.
— Эй! — я быстро переняла эстафету по восстановлению веселья, брызнув на него в ответ.
— Тем более, что ты собралась женой моей стать. Так что риторика и этикет — это твоё всё.
Конечно же, мое сердце екнуло, когда он так просто и легко заговорил об этом. Да так сильно, что не сиди я на коленях, они бы точно подкосились, а ноги стали бы ватными. Но я ведь прекрасно понимала, что он подначивает из-за той моей несдержанности в разговоре с его дедом.
— А рито… Риторика это вообще что?
Класс. Самый подходящий вопрос из всех, что ты могла задать, Ванда. Выдавая свое смущение и волнение буквально с потрохами.
— Риторика — это навык в ораторском искусстве. У тебя, конечно, в этом плане
