— Твое право, Кудряш, но так ты лишь облегчишь его страдания. Не думаю, что он достоин такой чести, и вряд ли ты сам хочешь этого.
Немного поколебавшись, Кудряш медленно опустил нож. А после, резко взмахнув рукой, вогнал его в бревно рядом с умирающим.
Когда их обнаружили остальные мужи, участвовавшие в охоте, Стоян был уже мертв. Его младшие братья Мал и Бел, бывшие на охоте вместе с другими, сняли его с острых сучьев и, положив на землю, стояли рядом с опущенными головами. Внезапная для охотников очередная смерть их сородича была воспринята со сдержанной скорбью, как и полагалось мужам. С немым вопросом они поглядывали на главу городища Сбыслава, но тот старательно делал вид, что не замечает их взглядов, поскольку был занят тем, как доставить тело погибшего в селение. Но между делом сам Сбыслав время от времени украдкой поглядывал на младшего родича, очевидно, ожидая пояснений происшедшего.
Чеслав и Кудряш не стали сознаваться, что ловушку на соплеменника-нелюдя соорудили именно они, предвидя, что открытие такой правды может вызвать попытку кровной мести. А поскольку место это было уже почти на границе их угодий, то и установить ее вполне могли и чужаки.
Кудряш необычно для себя сдержанно и скупо растолковал соплеменникам, что они с Чеславом, погнавшись за оленем, обнаружили Стояна уже мертвым. Знал — в пылу охоты мало кто мог заметить, так ли это было на самом деле.
Неся на себе тушу небольшого олененка, Чеслав шел среди ватаги возвращающихся с добычей в городище охотников. Впереди на ношах, сделанных из веток, мужи несли погибшего Стояна. И молодой охотник, наблюдая, как покачивается тело его поверженного врага, пронзенное, безвольное, а потому уже не несущее опасности, тем не менее становился все более хмурым и задумчивым.
Первый укус сомнения — крохотный, не больнее комариного, но все же ощутимый — он почувствовал, как только стала стихать радость, что удалось осуществить задуманное и найти того, кто своими злодеяниями держал в страхе всю округу. Почему-то память выхватила из мутного водоворота еще совсем свежих событий лицо качающего головой Стояна — лицо, на котором была мука, недоумение, удивление, но, как теперь вспомнилось Чеславу, совсем не было ненависти. Почему же этот муж, так долго желавший ему погибели, боявшийся разоблачения, не выказал злобы, видя своего соперника живым и торжествующим, в то время как сам прощался с жизнью? Или это грядущая смерть примирила его? Но нет, Стоян не был малодушным человеком. Значит, было что-то другое...
И тогда уже с холодным разумом, последовательно и обстоятельно, Чеслав стал вспоминать все малейшие подробности происшедшего на охоте.
Лесная чаща... Вот он подошел к ранее прибывшим к месту охоты мужам... Брошенный в его сторону недовольный взгляд дядьки за то, что нарушил его наставления: не выходить из городища... Дружественный подбадривающий удар по плечу Кудряша, и его едва заметная хитровата я улыбка заговорщика... Крепкая фигура Стояна среди прочих соплеменников, и хмурый взгляд, скользнувший по Чеславу... Вот они ватагой стоят вокруг Сбыслава, который указывает, кто из мужей и отроков станет в засадах лучниками, а кто пойдет в загонщики... Вот они расходятся крадучись, чтобы не спугнуть осторожных оленей, по своим местам, беря дичь в круг... Стоп!
И тут Чеслав ощутил уже не комариный укус, а резкий удар сродни Перуновой стрелы, что со всего своего бешеного лета, пронзив сознание, саданула его...
Стоян ведь был среди охотников, которые поджидали оленей в засаде с луками! А значит, находился с той же стороны, что и он. А стрела, выпущенная в Чеслава, прилетела со стороны, откуда гнали оленей, со стороны загонщиков. Выходит, что Стоян не мог быть тем скрытным стрелком... Да, но гнался-то за ним Стоян! Почему он? Зачем? И если он не мог стрелять в Чеслава, то наверняка там был кто-то еще, кто это сделал... Кто-то очень хитрый и дальновидный. И, кажется... кажется, Чеслав догадывался, кто бы это мог быть. Точнее, его подозрения падали не на одного человека, а на нескольких.
Случайные слова Желани, дочки Хрума, а после и схожие с ними отрока Блага подсказали Чеславу возможную причину гибели чужаков и соплеменников и навели его на мысль, кем эти злодеяния могли быть совершены. Но он не знал наверняка, кто это был. И теперь выходило, что выявить его, несмотря на все усилия, снова не удалось. Как же быть?
Между тем растянувшаяся неспешной змеей ватага охотников уже выходила из леса к городищу.
Пребывая в задумчивости и оттого глядя больше себе под ноги, чем по сторонам, Чеслав не сразу заметил, как, отделившись от стены частокола, опоясывавшего селение, в сторону их отряда быстрым шагом направилась Руда. Добежав до головы ватаги, где мужи несли тело Стояна, она на миг остановилась и широко открытыми от удивления и испуга глазами уставилась на страшную ношу, но тут же, очевидно, вспомнив о чем-то важном, отыскала взглядом Чеслава и, дождавшись его, пошла рядом.
— Вот ждала тебя, Чеслав... — заговорила она почему- то совсем тихо.
Только после этих слов молодой охотник заметил ее появление и вопросительно взглянул на деву.
— Отец велел разыскать... — пояснила Руда.
— Старый Сокол объявился? — светлым лучом блеснула новость на хмуром лице Чеслава.
Руда утвердительно кивнула:
— Велел тебя к нему привести. И наказ дал: не мешкать!
Весть была неожиданной и в самом деле хорошей. Старый Сокол, едва оправившись от тяжелой раны, по словам дочери, отправился в лес и пропадал там уже немало времени. Чеслав даже беспокоиться стал, поскольку подозревал, что наставник ушел в лесную чащу, чтобы выполнить его просьбу, о которой шла речь еще до того, как они с Кудряшом отправились в селение Хрума. И вот, хвала Великим, старый охотник, кажется, вернулся в родное городище.
Чеслав, что-то тихо сказав шедшему рядом Кудряшу, переложил на его плечо добытого олененка, после чего решительно кивнул Руде, давая понять, что готов незамедлительно следовать за ней, и даже сделал шаг к воротам, но Руда, схватив юношу за руку, неожиданно увлекла его совсем в другую сторону.
Дочь Сокола повела его в часть леса, которую их соплеменники старались обходить стороной. Среди люда бытовало суеверное убеждение и ходили упорные слухи, что там шалит злой лесной дух, приходящий с болот, что раскинулись неподалеку от тех мест. Стоило забрести туда смертному, и будто пелена падала ему на глаза, а голову туманило забытье. Сбитый с толку несчастный мог блуждать в чаще, не находя дороги к дому родимому, долго, а то и совсем сгинуть. А еще, сказывали, видения у люда там появлялись разных чудищ невиданных. Оттого и старались не ходить без надобности той стороной. И чего только старому Соколу понадобилось в таком месте?
Но сколько Чеслав ни пытался расспросить Руду об отце и о том, почему он не пришел в городище, девка лишь упрямо мотала головой и твердила одно:
— Не знаю!
То ли и впрямь не ведала о том, о чем пытался разузнать парень, то ли старый охотник наказал дочери крепко держать язык за зубами, что она и выполняла послушно, потому как держал он ее в строгости. Чеслав же, не получив ответов на свои вопросы, решил дождаться встречи с наставником.
