веревки, и нагие аскеты полетели головами вниз в ров с нечистотами. Сиригутта приказал закрыть входные ворота и палками бить нигантхов, пока те выбирались из ямы. «Довольно с вас», — сказал он наконец и велел открыть ворота. Но и тут нагих аскетов ожидало очередное испытание: дорогу полили водой, и они спотыкались, падали в жидкую грязь и вновь получали удары палками.
Причитая: «Мы опозорены! Мы погибли!» — они отправились к Гарахадинне и рассказали, как жестоко обошелся сними Сиригутта. Гарахадинна пришел в ярость и обратился к царю с просьбой наказать обидчика. Но когда царь Пасенади узнал, как Гарахадинна пытался зародить у друга сомнения в Будде и убеждал его в том, что нагие аскеты обладают всезнанием, спор мгновенно разрешился в пользу Сиригутты. Государь наложил штраф в сто тысяч золотых монет на самого Гарахадинну.
Целый месяц два друга не разговаривали. Однако вскоре Гарахадинна решил, что молчание не приносит никакой пользы, и снова стал приветлив с товарищем. Вернув расположение Сиригутты, он надеялся, что однажды получит возможность отплатить ему той же монетой. И такая возможность вскоре представилась. В один из дней Сиригутта стал описывать достоинства Благословенного и предложил другу сделать подношение Будде и общине монахов. Гарахадинна только этого и ждал. Подробно расспросив Сиригутту о том, какими знаниями обладает Татхагата, он попросил товарища пригласить Учителя и монахов на трапезу в его дом.
Сиригутта отправился к Благословенному и передал приглашение, однако он не был уверен в искренности намерений друга. Он предупредил Учителя о том, что Гарахадинна может замышлять недоброе, и попросил принять приглашение только в том случае, если Татхагата сочтет это правильным шагом. Будда заглянул в будущее и увидел, что Гарахадинна попытается сбросить их в яму с горящими углями, однако в конечном счете у него ничего не выйдет — и Татхагата, и монахи останутся целы и невредимы, а множество людей постигнут Дхамму. Поэтому Будда принял приглашение.
Тем временем Гарахадинна велел своим слугам вырыть длинный ров, засыпать его пылающими углями и накрыть сверху досками. На этих досках он приказал расстелить ковры и подготовить сиденья. Под сиденье Благословенного Гарахадинна положил гнилую доску, которая должна была проломиться под ногами Учителя. Как и Сиригутта, он поставил за домом пустые сосуды, накрытые банановыми листьями.
Утром Будда в сопровождении пятисот монахов прибыл в дом Гарахадинны. Там собралось и множество других гостей. Хозяин вышел к Благословенному и после почтительного приветствия провел всех во двор. Когда Будда наступил на ковер у своего сиденья, чудесным образом на месте постилок на всей протяженности рва выросли огромные лотосы — на них разместились Учитель и монахи.
Гарахадинна был несказанно изумлен и одновременно испуган, поскольку ему нечем было угостить этих подвижников, которые — и теперь это было совершенно ясно — достигли плодов святой жизни. Он поспешил в дом Сиригутты, рассказал о своем первоначальном плане и принялся сокрушаться о том, что не приготовил никакой пищи для подношения. «Ни о чем не волнуйся. Отправляйся домой и загляни в свои горшки — теперь они наполнены рисом и другой едой», — сказал Сиригутта, и в тот же миг пустые горшки наполнились разнообразными яствами.
Когда Гарахадинна увидел, что слова друга соответствуют действительности, его сердце наполнилось радостью и покоем. Он своими руками предложил пищу Будде и собранию монахов, а после трапезы попросил Учителя произнести поучение и сел на почтительном расстоянии. Будда произнес: «Не владеющие глазом мудрости не знают о достоинствах моего учения и учеников. Поистине слепы люди, лишенные мудрости. Лишь тех, у кого есть глаз мудрости, я называю зрячими. Подобно тому как благоухающий прекрасный лотос может вырасти в куче мусора на большой дороге, так и ученик истинного Будды может затмить своим сиянием и мудростью тех, что заурядны и слепы». К концу наставления восемьдесят четыре тысячи существ постигли Дхамму, а друзья Сиригуттаи Гарахадинна стали вошедшими в поток.
Тем вечером в зале для собраний монахи говорили о том, как велик их Учитель и как удивительно, что лотосы появились из горящих углей. Узнав об их беседе, Благословенный произнес: «Нет ничего удивительного в том, что когда я достиг состояния Будды, лотосы выросли в яме с углями. Такое случалось даже в те времена, когда я был Бодхисаттой и моя мудрость еще не созрела», — и рассказал джатаку о пылающих углях («Кхадирангара-джатака»[120]).
Маттакундали
В Саваттхи жил один богатый и скупой брамин по прозвищу Адиннапуббака («Недающий»), который был не в силах расстаться даже с малой частью своего состояния. У брамина был единственный и горячо любимый сын. Когда, по обычаям тех времен, юноше пришло время носить серьги, отец взял кусок золота и сам сделал украшение, чтобы не платить ювелирам. Молодого человека прозвали Маттакундали, что значит «полированные серьги». Когда ему исполнилось шестнадцать лет, он заболел желтухой. Видя страдания сына, мать хотела послать за врачом, но Адиннапуббака испугался, что его услуги дорого обойдутся. Он сам обошел нескольких лекарей и у каждого из них спрашивал, что необходимо делать при таких-то и таких-то симптомах. В ответ ему посоветовали различные травы и кору деревьев. Брамин отправился на рынок, купил все необходимое и приготовил лекарство для сына. Однако, несмотря на лечение, Маттакундали становилось все хуже, и вскоре болезнь стала неизлечимой.
Тогда Адиннапуббака наконец послал за врачом, но тот осмотрел юношу и отказался его лечить, сославшись на другие, более важные, дела. Брамин понял, что сына уже не спасти, и подумал: «Все, кто придет проститься с Маттакундали, увидят мои несметные богатства. Лучше я положу его на веранде», — а затем велел перенести кровать сына на улицу. Там юноша доживал свои последние дни.
Однажды ран ним утром Благословенный вышел из медитации великого сострадания. Он погружался в нее, чтобы увидеть существ, которые делали пожелания перед Буддами прошлого, тех, чьи корни заслуг полностью созрели и кто обладал верой, чтобы вступить на путь Дхаммы. В тот день он сразу увидел Маттакундали: измученный юноша лежал перед входом в родительский дом и готов был оставить этот мир. На следующий день в сопровождении большой группы бхиккху Будда отправился в Саваттхи и вскоре оказался у дома брамина.
Юноша лежал лицом к двери, поэтому сначала не увидел Учителя и монахов. Тогда Будда испустил луч света, и молодой человек повернулся, удивленно воскликнув: «Что это за сияние?» Увидев Благословенного, Маттакундали сказал: «Из-за отца, лишенного мудрости, я не имел возможности встретиться с Буддой, служить ему, делать пожертвования и изучать Дхамму. Сейчас мои руки не слушаются меня, и
