Его попечительство окупилось и в текстах, и в финансах. Ламар дебютировал на Коачелле в 2012 году, исполнив вместе с Дре песню «The Recipe». Это был первый сингл с альбома Ламара «Good Kid, M.A.A.D. City», который позже станет платиновым и принесет ему номинацию на «Грэмми» в категориях «Лучший новый артист», «Лучшиее рэп-исполнение», «Лучший рэп-альбом» и «Альбом года». И хотя с первого захода рэпер не выиграет ни одной премии, он соберет шесть золотых граммофонов за следующий альбом «To Pimp a Butterfly».
Выступление на Коачелле Дре и его гостей, живых и не только, стало главным событием фестиваля, и Филлипс даже попытался уговорить Доктора Дре отправиться в мировой тур. Суперпродюсер отказался. Когда Филлипс увидел его, сидящего перед ним на постановке «Книги Мормона» в Лос-Анджелесе в 2014 году, он решил попробовать в последний раз. Дре понял, чего хочет Филлипс, еще до того, как тот открыл рот.
«О нет, – сказал он, усмехнувшись. – Опять ты» [727].
Филлипс досаждал Дре весь вечер, но, какие бы деньги он ни предлагал, сооснователь Beats отказывался. «Он мог бы получить за мировой тур сто, сто пятьдесят миллионов долларов гарантированно, – пожимает плечами Филлипс. – Но ему не нужны деньги».
* * *
В конце нашего разговора с Троем Картером в Калвер-Сити мы затрагиваем причины, по которым Дре не нужны деньги, и выделяем две: Beats, пока что самый успешный стартап в истории хип-хопа, и его родительская компания Apple, обладатель аналогичного титула в мире технологий.
Я указываю на парадокс в истории, связавшей эти компании: если бы во главе Apple в 2014 году все еще был Стив Джобс, возможно, они не стали бы покупать Beats – компанию, объединившую производство наушников и стриминг, а ведь Джобс не верил в успех стриминга.
– Я говорил об этом со Стивом, – начинает Картер [728].
– И что он сказал?
– «Людям не нужен стриминг. Они хотят обладать музыкой, поэтому стриминг никогда не выстрелит».
– Когда это было? В каком контексте?
– За год до его смерти… Мы с ним встречались в офисе Apple. Спорили насчет стриминга. «Люди хотят обладать музыкой, они не хотят ее стримить», – Картер делает паузу. – Если вспомнить историю Apple, он вообще не так часто что-то покупал. Он любил строить свое, а не брать чужое.
Картер уверен, что преемник Джобса Тим Кук решился на сделку с Beats по нескольким причинам. Во-первых, привлечь в Apple бизнес по производству наушников с миллиардным оборотом. Во-вторых, чтобы Айовин и Дре – а заодно их связи в музыкальной индустрии – оказались в сфере влияния технологического гиганта. В-третьих, чтобы приобрести функционирующий костяк многообещающего стримингового сервиса.
– Когда вы составляете план, рассматриваете возможность конкурировать со Spotify, размышляя над будущим музыки, наличие инсайдеров… [В одиночку] Apple бы с этим не справился, – говорит Картер. – Дре и Джимми разбираются в своем вопросе, и шанс добавить их в свою команду – фантастическая удача для тех, кто работает в музыкальной индустрии и видит, как меняется ландшафт.
Beats Music и тот гигант под названием Apple Music, в которого он эволюционировал, дал Дре самую надежную точку опоры в сфере стриминговых сервисов – среди трех королей. Впрочем, как и в случае с другими бизнес-направлениями, они сумели прорваться и в этот сектор и нашли способы заработать в нем, пускай им и пришлось в буквальном смысле отправиться на другой край света.
Глава 11
Как снег зимой
К осени 2015-го «Барклайс-центр» существовал всего три года, но его уже считали «домом, который построил Джей». И хотя были люди, сыгравшие куда большую роль в переезде «Нетс» в деловой центр Бруклина, Джей-Зи как никто другой стал ассоциироваться с ареной, к добру или худу навсегда изменившей саму материю большой части его родного города – из непримечательного района, выстроившегося вдоль дорожных путей, в быстро растущий коммерческий узел.
В 2013 году он продал свои доли команды и арены, однако сделал это лишь для того, чтобы гарантировать строительство филиала 40/4 °Club и укрепить теплые отношения с менеджментом площадки, заодно открыв в здании магазин Rocawear. Именно поэтому когда 20 октября Джей-Зи вышел на сцену во время благотворительного концерта в честь «свыше одного миллиона пользователей» [729] своего стримингового сервиса Tidal (чью компанию-учредителя он в том же году приобрел за 56 миллионов долларов), здание, светящееся изнутри неоном, скорее напоминало частный клуб, чем стадион на 18 тысяч мест.
Бегло осмотрев «Барклайс-центер» во время шоу, озаглавленного Tidal X, лишь убеждаешься в этом: на стропилах баннер с именем Джей-Зи и его восемью распроданными концертами соседствует с портретами баскетбольных легенд Джулиуса Ирвинга и Джейсона Кидда, уже завершивших карьеру; рекламный баннер D’Ussé покрывает VIP-секцию напротив сцены. Первыми выходят несколько самых известных молодых артистов всех жанров – от Ника Джонаса и Томаса Ретта до Мика Милла, – затем запланированы шоу Джея-Зи, Ники Минаж, Бейонсе и – самое редкое удовольствие – выступление Принса [730].
Как только начинается главная часть вечера, Джей-Зи выходит к публике во всем черном, не считая золотой цепи с логотипом его коньяка. «Я хочу поблагодарить каждого, кто пришел сюда сегодня… Мы собрали большую сумму, – говорит он будничным тоном, словно читает текст с телесуфлера. – И мы здорово проводим время». Он делает паузу, позволяя синтезаторам за своей спиной наполнить тишину зловещим гулом, от чего в толпе раздаются возгласы.
«Ну а теперь – я сказал, ну а теперь, – его тон внезапно становится агрессивным, – не шути со мной, Бруклин, пошумим, мать вашу!» [731]
При поддержке полноценной группы он начинает сет, и во время «U Don’t Know» зрительская истерия достигает нового уровня. Грозно взирая на толпу, складывающую треугольный логотип Roc-A-Fella большими и указательными пальцами, он выдает свою коронную фразу – в этот раз она явно адресована экспертам, многих из которых сегодня нет в «Барклайс-центре» и многие из которых сомневались, что его едва появившийся сервис сумеет повлиять на огромный рынок стриминга.
«Я не проигрываю! – кричит он дрожащим от гнева голосом. – Никогда!»
