держать его за руку — что еще остается делать? Кому как не мне знать, насколько бесполезны слова в такие моменты.
— Так вот почему ты не винишь Дэнни, — в итоге говорю я. — Ты коришь за случившееся себя.
Кайл кивает. Потом он тянет руку к моему бокалу с алкоголем в его глазах немой вопрос: «Можно?». Берет его в руки, а потом решительно ставит обратно.
— Прости.
— Тебе не за что извиняться. — Он выглядит таким убитым и опустошенным, что мне хочется его обнять и поцеловать.
Но сейчас не время и не место.
Я просто кладу ему голову на плечо и не убираю ее до конца полета.
В конце концов Кайл успокаивается.
И когда это происходит, меня охватывает чувство вины.
Кайл из кожи вон лезет, чтобы помочь мне отвлечься от мыслей о надвигающейся годовщине смерти Дэнни, при этом даже не заикаясь о собственной утрате.
В мае была годовщина смерти Лорин, и Кайл об этом не обмолвился и словом.
Да и я тоже.
Я чувствую себя ужасной эгоисткой.
И даю себе обещание в ближайшие несколько дней оторваться по полной и быть признательной судьбе, что у меня есть Кайл.
* * *
У нас с Кайлом уговор. Один-единственный вечер после окончания деловой встречи все расходы ложатся на него. А в прочие дни мы платим поровну. Я не хочу, чтобы он во мне видел женщину, которую интересуют только его деньги.
Впрочем, должна признать, богачкой меня назвать нельзя. Раньше мы все расходы на жизнь делили с Дэнни, а весь последний год мне приходилось рассчитывать на одну свою зарплату. Нет, само собой, есть пенсионные накопления Дэнни, но их не так уж и много, а к его банковскому счёту, который так и не нашла полиция, я по-прежнему не прикасаюсь. При мысли, что детективы только и ждут, когда я сниму оттуда деньги, меня охватывает ужас. А если мне предъявят обвинение, что я использую средства, добытые преступным путем? Карла ко всему этому относится гораздо спокойнее. Она убеждена, что полиция не собирается копаться в делах Дэнни, а тот, другой, счет заморозили, потому что городские власти захотели наложить на него свою лапу.
Карле так и не удается меня убедить. Ни ноутбука, ни телефона Дэнни мне так и не вернули. О чем это говорит? Полиция все еще ведет следствие по его делу! Если у кого-то есть более правдоподобные объяснения, что же, я готова их выслушать.
Я беру с собой деньги на казино из расчета двести долларов на день и настаиваю, чтобы мы питались не в фешенебельных ресторанах, а обычных столовых и закусочных. Кайл отвечает, что все это ему только импонирует. Ну-ну.
На второй день мы идем по Лас-Вегас-Стрип[37]и мучаемся от похмелья, пытаясь облегчить страдания ледяной колой. Как мы и договаривались, сегодняшний вечер за счет Кайла, и потому я спрашиваю, что он запланировал.
— О-о-о… — тянет Кайл. — Я много об этом думал.
— Ты хочешь прокатить меня на вертолете. Если да, то я обоссусь от страха.
— Нет-нет-нет… Никаких вертолетов.
— Мне надеть платье покрасивее?
— Ты всегда сногсшибательно выглядишь — что бы ни надела.
— За комплимент — спасибо. Ну так надеть или нет?
— Давай ты оденешься, будто мы собираемся в ночной клуб.
— Ладно, поняла. Вот только представить не могу, куда ты меня поведешь. Или тебе удалось воскресить Элвиса Пресли, чтобы он дал концерт в мою честь?
— Тебя бы это осчастливило?
— Да я и так счастлива.
Это ложь во благо.
Я не чувствую себя счастливой, хоть и стараюсь изо всех сил.
Часики тикают, несмотря на всю пестроту красок и огней, праздность времяпровождения и осознание, что мне вроде бы не о чем беспокоиться, и меня охватывает все большая и большая нервозность.
Завтра исполняется ровно год с момента смерти Дэнни, и я, как могу, пытаюсь не изводить себя мыслями об этом.
Я рада, что нахожусь вне дома, и безмерно благодарна Кайлу, что он подкинул идею с этой поездкой. Но сейчас мне очень хочется просто надраться до свинячьего визга и провести ближайшие пару дней в пьяном угаре. Кайл для этого не самая подходящая компания. Наверное, надо был взять с собой Карлу с Бадом.
— Непохоже, что ты счастлива, — роняет Кайл, и я понимаю, что за год он тоже хорошо меня изучил. — Ты продолжаешь думать о нем и ничего не можешь с собой поделать. Но не беспокойся. У меня есть план, как помочь тебе отвлечься. Ты уж мне поверь.
Он целует меня в кончик носа и берет за руку.
В последнее время мы часто держимся за руки — словно двое подростков на затянувшемся до бесконечности первом свидании.
Мне нравится ощущать его пальцы, оплетающие мою ладонь. Они типично мужские, но нежные и гладкие. Кайл заботится о своих руках — они не такие, как у Дэнни, и хватка совсем другая, но мне все равно приятно.
С Кайлом я чувствую себя словно за каменной стеной. Нет, не то чтобы мне позарез нужен был мужчина, который бы меня опекал, но от осознания, что такой мужчина у меня есть, по телу растекается приятное тепло. Я чувствую, что Кайла все еще мучает чувство вины из-за того, что случилось с Дэнни. Да и с Лорин тоже — это я поняла после нашего разговора в самолете. Но дело не только в этом. Кайл меня холит и лелеет, и мне хочется отвечать ему тем же.
В глубине души я отдаю себе отчет, что в иных обстоятельствах мы бы под конец сегодняшнего вечера хорошенько потрахались на широченной постели в гостинице, а потом и поженились.
Но всего этого не может произойти, потому что я никак не могу избавиться от ощущения, что по-прежнему замужем и вот-вот встречу Дэнни: он вывернет откуда-нибудь из-за угла, подойдет и шепотом позовет по имени.
Я думаю о муже всякий раз, когда мимо проходит высокий мужчина его телосложения.
Начинаю принюхиваться, когда рядом пахнет его парфюмом.
Слышу его интонации в голосах и смехе незнакомых мужчин.
Я прожила на этом свете тридцать лет, и из них всего два года с Дэнни. Два года! А сколько он для меня значит!
Даже несмотря на все те ужасные вещи, что я узнала о нем, принять, что он остался в прошлом, никак не могу.
Но, может, у меня это все же получится. С помощью Кайла.
* * *
Остаток дня мы проводим в одном из небольших казино при отеле.
