случилось так неожиданно, так внезапно, что она растерялась и не знала, что ответить несчастному юноше. В правдивости признания молодого человека у нее не было основания сомневаться, ибо в глазах Арно Фалька светилась такая мольба и он был так беспомощен, что великодушная девушка тут же на месте прониклась к нему сочувствием. К тому же она в одно мгновение оценила Арно как жениха и решила, что для нее он блестящая партия, о которой и мечтать нельзя было…
– Господин Фальк… – тихо начала она.
– Я могу надеяться? – полон отчаяния, вопросил Арно Фальк.
Вопросил – и вскочил со стула.
– Поговорите…
– Да-да, завтра же я переговорю с вашими родителями, – сказал он. – До свидания, фройляйн Христина.
Точно сорвавшись с цепи, он ринулся к двери, кубарем скатился со ступенек и вышел на улицу… Слава богу, на землю уже опустилась благодетельная ночь. Было темно. Дул нежный бриз…
Арно Фальк был человек слова. Не позже следующего дня он явился в дом своей избранницы и переговорил с герром Филиппом Потгартом и его женой фрау Фредерикой Потгарт, урожденной Дакерль. Спустя несколько дней была оглашена помолвка.
Вот почему и как Арно Фальк стал женихом.
Призрак Раммина
Придя домой на обеденный перерыв, доктор Генрих Фридель увидел, что глаза его молодой супруги полны слез. Он, конечно же, поинтересовался, в чем же причина, и она протянула ему письмо, полученное от матери:
«Моя дорогая дочурка Лотта!
К сожалению, вынуждена передать тебе одни только скорбные вести. Страховое сообщество отказывается возмещать нам ущерб, причиненный градом, так как наш папочка, повздоривший с инспектором, не произвел последний взнос. Наша экономка уволилась и собирается выйти замуж в городе. Наш гнедой переутомился в поле и повредил задние копыта и теперь с перевязью должен стоять в конюшне. Еще и дождь льет не переставая, и вся кукуруза лежит на земле. Одни печали да заботы. С продажей Раммина тоже ничего не выходит. О цене, наверное, еще можно было договориться, папочка запросил всего 500 000 марок. Однако господин покупатель, уже наслышанный о нашем страшном привидении, изъявил желание провести одну ночь в гостиной. Утром он поспешно уехал и после написал отцу, что ни при каких обстоятельствах не купит у нас Раммин. Это уже третий! Какое горе, мне кажется, мы никогда не избавимся от Раммина! Хотя твой брат Вилли думает: это даже хорошо, что сделка не состоялась, раз цена была такой несущественной. Однако я была бы несказанно рада, если бы мы с отцом могли наконец уехать. Нам все сложнее покрывать расходы. А Вилли нужно столько денег, чтобы пойти в кирасиры, просто ума не приложу, где их достать. Не могла бы ты, Лотта, поговорить со своим мужем? Быть может, он даст залог за Раммин. Немного, всего 80 000 марок. Это совершенно безопасно. Пожалуйста, попытайся и напиши мне как можно скорее, возможно ли это. С самыми сердечными материнскими пожеланиями тебе и твоему супругу.
Твоя несчастная старая мать».
– Хочешь знать, что я обо всем этом думаю, Лотта?
Она кивнула.
– Во-первых, господин, собиравшийся купить Рам-мин, настоящий осел, если готов был выложить за него целых пятьсот тысяч марок. Во-вторых, твой братец Вилли еще больший осел, если воображает, что твой отец сильно занизил стоимость этой развалины. В-третьих, я буду полным ослом, если дам твоему отцу за этот бесполезный замок еще восемьдесят тысяч марок залога.
– Генрих!
– Думаешь, я неправ? Я уже справлялся о стоимости Раммина, когда два года назад давал твоему отцу залог. Говорю без преувеличения, он не стоит и ста тысяч талеров, так как развалился практически до основания. К тому же на нем около двухсот тысяч марок ипотечного кредита. И остается сто тысяч марок активов. При этом твои отец и брат любят жить на очень широкую ногу. Их годовые расходы не обходятся меньше чем в пятьсот тысяч марок!
Лотта разрыдалась.
Муж ласково провел рукой по ее волосам:
– Послушай, Лотта, мы ведь собирались съездить в Египет на две недели. На самом деле я не против, если мы проведем это время в Берлине или еще где-нибудь. Может, нам стоит поехать в Раммин? Может быть, мы там сможем чем-то помочь?
– Нужно немедленно отправить телеграмму!
Следующим вечером они уже были на месте. Фрау фон Раммин сияла, залог казался ей уже делом решенным.
– Как хорошо, дети, что вы приехали. Мы весь день работали, чтобы все приготовить. Вам стоит расположиться в большой комнате в передней части дома.
– Прошу меня извинить, дорогая теща, но мы бы предпочли комнату под чердаком.
– Под чердаком? Рядом с привидением? Вы ведь это несерьезно, Генрих!
– Совершенно серьезно! Прошу вас подготовить нам именно эту комнату, потому что мы с Лоттой совсем не хотим пропустить встречу с этим призраком, когда он появится.
Лотта собрала все свое мужество:
– Да, мама, подготовьте для нас именно эту комнату.
После обеда Фридель подозвал к себе шурина:
– Скажи-ка, Вилли, а давно этот призрак обитает в Раммине?
– Несколько лет!
– И ты в него веришь?
– Сегодня ночью ты сам в этом убедишься.
– Он обитает в эркерной комнате?
– Нет.
– Нет? Где же тогда?
– В комнате над ней. Но в эркерной комнате его хорошо слышно.
– Ты там хоть раз ночевал?
– Конечно, дважды. Около года назад. Сперва один и на следующую ночь в компании товарища.
– А комнату ты перед этим осмотрел?
– Да. До мельчайших подробностей. Это кладовая. Остальные комнаты наверху либо почти пустуют, либо заполнены различной утварью и старой мебелью. Эта же комната абсолютно пуста. По-видимому, раньше ее использовали для сушки белья. Там от стены к стене тянутся какие-то перекладины и веревки.
– А ты не думал, что шум привидения – это проделки дворни?
– Определенно нет! После того как я уже однажды переночевал в этом доме, мы с моим товарищем добросовестно осмотрели каждый угол этой комнаты. После этого я запер комнату, а для пущей надежности перекрыл дверь задвижкой с висячим замком. Кроме того, мы закрыли замочную скважину и на двери, и на замке бумагой, которую залепили своими гербовыми печатями. То же самое мы проделали и с дверью, ведущей на лестницу, по которой можно подняться в эту комнату. Поэтому проникнуть туда незамеченным было бы попросту невозможно!
– А если предположить, что кто-то влез в окно?
– Исключено! Стена слишком гладкая, и такую высокую лестницу во всем Раммине не найти. Кроме того, мы заметили, что окно той комнаты располагается прямо над окном эркерной
