— Пожалуй, пойду, потанцую. Я смущенно улыбнулась ему и начала боком протискиваться в толпу.
— Не так быстро. — Он аккуратно, но крепко взял меня за локоть. — Ты не убежишь от меня снова. Нам нужно поговорить.
— Куда мы идем?
По-прежнему сжимая мою руку, Джейк провел меня сквозь танцующую, смеющуюся толпу прочь из квартиры, а Серена, ошибочно предположившая, что я только что побила мировой рекорд по соблазнению и Джейк тащит меня прямо в кровать, показывала мне большие пальцы из дальнего угла в знак одобрения.
— Наверх.
— Это я и сама могла бы понять, — ответила я, когда, вместо того чтобы спуститься вниз и выйти на улицу, мы поднялись на два пролета вверх на последний этаж.
Джейк подхватил меня, кода я наконец преодолела последнюю ступеньку, покачиваясь от неожиданной аэробики и алкоголя, и прислонил к большому растению в горшке, а сам принялся рыться в своей черной сумочке, которую держал двумя пальцами, словно та заразная.
— Что мы здесь делаем?
— Знаешь, тот же вопрос я могу задать себе, — насмешливо ответил он, извлекая ключ и открывая дверь. — Что я делаю здесь и почему на мне эта одежда? То, что ты заставляешь меня делать, Алекс Грей…
То, что я заставляю его делать?
Он рывком распахнул дверь и жестом пригласил меня внутрь.
— Добро пожаловать в мое скромное жилище.
Я осторожно вошла внутрь, очутившись почти в точной копии квартиры Джема.
Разве что гостиная была больше, и там, где у Джема были окна, выходившие на улицу, здесь была стеклянная стена и балкон, заворачивающий на другую сторону дома, к реке.
— Ты здесь живешь?
Я была абсолютно сбита с толку.
— Мне нужно было где-то жить. Эта квартира сдавалась. — Он захлопнул дверь плечом. — Твой брат сказал мне об этом.
— Но я думала, ты скоро уезжаешь?
— Я решил задержаться ненадолго.
Джейк кинул свою сумочку на мягкий лимонно-желтый диван, с которого до сих пор не сняли упаковочный полиэтилен, и сбросил туфли. Я увидела, как его икры наконец расслабились, когда он ступил на бежевый ковер с толстым ворсом.
Он с облегчением прикрыл глаза.
— Боже, так-то лучше.
Я впервые заметила, что, несмотря на женский наряд, на нем нет ни чулок, ни косметики.
— Я знаю, вид у меня дикий, правда? — спросил он, заметив, что я его разглядываю.
— Ну… — замялась я, не зная, что ответить.
Некоторые парни вечно остаются мальчишками, выглядят как мальчишки, и кажется, что они никогда не превратятся в мужчин. Но это не относится к Джейку. Он мужчина, в этом нет ни малейших сомнений, и как бы странно ни выглядел он в женском платье, самое странное было то, что он все равно был великолепен. Если мне и хотелось снять с него платье и парик, то мое желание скорее имело отношение к области чувств, чем к намерению засунуть его обратно в брюки.
— И давно ты здесь живешь?
Я попробовала быстро сменить тему, надеясь, что если смогу сосредоточиться на коробках, раскиданных по комнате, то отвлекусь от мысли о том, выдержат ли наполненные воздухом капсулы в полиэтиленовой упаковке наш вес, когда мы повалимся на диван.
Он посмотрел на наручные часы.
— Примерно… три часа и пятнадцать минут.
— Ты въехал только сегодня? Тебе стоило бы распаковывать вещи, а не веселиться.
— Ну, я бы так и поступил, но мне захотелось увидеть тебя, так что… — Он показал на свое платье. — Твой брат настоящий садист. Без юбки вход был закрыт. Таковы правила.
— Ты хотел увидеть меня? — тупо повторила я.
— А ты думаешь, я так вырядился ради собственного удовольствия? — Он поднял руки как регулировщик, останавливающий движение. — Нет, не отвечай. Послушай, а может, выпьем пива или еще чего-нибудь?
Пожалуй, несмотря на свой прозаический вид, коробки не оказывали на мою сексуальность такого же воздействия, как холодный душ или мысль о Дэмьене в носках с Микки-Маусом.
Я решила, что лучше буду держать рот закрытым, на случай очередного прямого контакта мозга с органами речи. Кивнув в знак согласия по поводу пива, я направилась за Джейком на кухню.
Когда он наклонился, чтобы достать бутылки из холодильника, я не смогла удержаться и заглянула ему под юбку, с облегчением увидев краешек очень мужественных трусов от «Келвина Кляйна».
По-прежнему следуя за ним по пятам, я осторожно дернула его за краешек платья, решившись проверить контакт «мозг — рот».
— Я смогу когда-нибудь одолжить это?
Ну, это не было такой уж глупостью. Легкий юмор. Растапливает лед. Хотя сейчас лед бы мне не помешал — я вся горю, а мы ведь только беседуем.
— А оно не будет тебе велико? — спросил он.
— Ну, тебе ведь маловато.
Я поддернула платье на его слишком оголившуюся грудную мышцу, против своей воли проведя рукой по нежной коже.
— Прошу прощения. — Он шутливо прижал руки к груди, словно смертельно оскорбленный. — То, что я так одеваюсь, не дает тебе права хватать меня за все места. За кого ты меня принимаешь?
Я сухо усмехнулась.
— Знаешь, именно этот вопрос я сама собиралась тебе задать.
Джейк посмотрел на меня исподлобья, но ничего не сказал. Вместо этого он порылся в одной из коробок, извлек открывашку и, хлопнув пробкой, протянул мне откупоренную бутылку пива.
— У меня был длинный разговор с твоим братом пару дней назад. — Он облокотился о белую столешницу и слизнул пену с горлышка бутылки. — Он кое-что рассказал мне.
— Ну и что он тебе наплел?
— Вообще-то он был твоим лучшим адвокатом.
— Правда?
Я была поражена. Мне казалось, что после той встречи в ресторане Джем относился ко мне очень неодобрительно.
— Да. Ему удалось убедить меня, что Алекс, которую я видел, это не Алекс, которую он знает и любит.
— А какую Алекс ты видел? Он невесело рассмеялся.
— Может, присядем?
Мы вернулись в гостиную к лимонному дивану, который был здесь единственным предметом мебели, насколько я могла судить.
— Нет, не надо! — крикнула я, когда он начал сдирать пленку. — Он совсем новый. Я могу что-нибудь на него пролить.
Что-то ведь нужно было сказать, он так удивленно смотрел на меня!
Кинув на меня еще один подозрительный взгляд, Джейк сел и, вспомнив наконец о своем парике, снял его и провел рукой по смятым волосам.
Я села как можно дальше от него, внезапно почувствовав себя ужасно неловко, и принялась левой рукой давить пузырьки в полиэтилене у себя за спиной, словно это был вопрос жизни и смерти, словно высвободившимся кислородом я собиралась дышать.
