Очевидно, она неплохо поработала над его продажами.
Даже Мириам и Дерек, к ее абсолютному изумлению, согласились с тем, что это хороший ход.
– Тебе давно пора расправить крылья, – сказала Мириам в слезливом телефонном разговоре, – но мы всегда будем рядом. И мы продали дом.
Дерек, включив громкую связь, рассказал ей о коттедже, который они нашли, с мансардой для его поездов и самым замечательным садом. Их волнение по поводу жизненных перемен заставило ее почувствовать себя намного менее виноватой из-за своего переезда.
Мимо нее промчался Бернар, и она громко рассмеялась. Очевидно, его терпение по поводу ее темпа кончилось. Она наблюдала за его элегантным мастерством, задаваясь вопросом, будет ли она когда-нибудь так же хороша, хотя ей было достаточно просто здесь находиться. Она никогда не привыкнет к весенней свежести воздуха, это точно.
Склоны кишели людьми в приподнятом настроении, всем не терпелось как можно больше покататься на лыжах до окончания сезона. К тому времени, когда Мина спустилась вниз и обнаружила ждущего ее Бернара, она почувствовала радостное возбуждение.
– Ты уже катаешься намного лучше, – прокомментировал он, когда они по равнине подъезжали на лыжах к подъемникам.
– Тренировка, – отозвалась она, все еще немного запыхавшись.
– Так скоро швейцаркой станешь, – поддразнил он. – Пива хочешь?
– Было бы здорово. А как насчет Кристиана?
Бернар пожал плечами.
– Он нас найдет. Если доберемся до этого подъемника, а потом проедем на запад, там будет неплохой бар.
– Ладно, веди.
Они вместе поднялись на кресельном подъемнике.
– Хорошо проводишь время? – с улыбкой спросил он.
– Да, здорово оказаться на воздухе, вдали от паров краски.
– Как долго, по-твоему, ты собираешься управлять кафе?
– Не знаю, – честно ответила Мина, немного удивленная вопросом.
– А как насчет твоей карьеры? Возвращения в Англию?
– Пришло время для чего-то нового. Теперь я понимаю, что была не так уж и счастлива.
– Но будет ли этого достаточно? Собираешься навсегда осесть в крошечной деревушке? Ты жила в большом городе, у тебя была хорошая работа.
Мина ощетинилась от подтекста того, что он сказал, но поняла, что для его точной, формальной натуры это, должно быть, кажется странным.
– Я приехала сюда, чтобы попытаться разобраться в своей жизни. Да, у меня была хорошая работа, собственная квартира и почти жених. Но когда он не захотел на мне жениться, это заставило меня иначе взглянуть на вещи. Моя работа не приносила мне счастья, квартира была просто местом для жизни, и я не знала, что для меня действительно важно.
– А теперь знаешь? – В его голосе зазвучал скептицизм, и это заставило ее хорошенько подумать над ответом.
– Да, – твердо произнесла она, понимая, что именно к этому пыталась найти путь с помощью той чертовой книги. – Я хочу готовить. Экспериментировать. Создавать рецепты. Узнать, как готовить шоколад. Продавать шоколад. Чтобы кормить людей. Чтобы о них заботиться. Может, это не так уж и много, но это делает меня счастливой. Здесь я счастливее, чем за всю свою трудовую жизнь.
– Правда?
Она просияла, глядя на него, и это знание осветило ее изнутри.
– Да.
Бернар задумчиво кивнул, а потом медленно улыбнулся:
– Тогда хорошо.
Она улыбнулась. Она почти видела, как он мысленно дает ей отставку. И не могла удержаться, чтобы не поддразнить его.
– Выходит, я – не та женщина, которая тебе нужна?
У него хватило такта покраснеть.
– Важна совместимость, не так ли?
– Верно. А мы не совместимы.
«И никогда не были», – подумала Мина, но все равно похлопала его по руке.
Куда лучше сохранять друзей, чем наживать врагов. Часть ее желала, чтобы он нравился ей больше. Бернар был именно таким мужчиной, которого ей следовало бы искать. Он бы ее уравновешивал. Был бы тем, кто ее понимает и не дает принимать опрометчивые решения, например, открыть шоколадное кафе в другой стране у черта на куличках. Она посмеялась над собой – и он был совсем не тем человеком, которого она хотела.
Лыжное кресло опустилось, и Бернар поднял штангу, готовясь спрыгнуть, что и проделал с завидной плавностью. Мина по-прежнему считала, что подъемники для высадки пассажиров – дело непростое. К счастью, сегодня она справилась с этим с некоторым достоинством.
– Сюда, – крикнул Бернар, уже с энтузиазмом нацеливаясь идти.
Прежде чем она успела его догнать, он исчез из виду. Она двинулась следом и добралась до начала трассы, глядя вниз на крутую, узкую тропинку, проходящую через нагромождение скал с одной стороны, и длинный спуск в долину далеко внизу – с другой. «Без права на ошибку», – подумала она, и дрожь страха пробежала у нее по спине.
Сглотнув и глубоко вздохнув, она осторожно двинулась вперед. У-ух, это выглядело круто. Очень, очень круто. Ни один из предыдущих забегов, которые она когда-либо совершала, не был таким сложным, как этот. Она могла быть импульсивной и всегда готовой что-то попробовать, но ей также не было чуждо здоровое чувство самосохранения.
Но вниз был только один путь, и Бернар, уже превратившийся в голубое пятнышко, вот-вот должен был исчезнуть из виду. Схватив палки, она двинулась вперед, развернув лыжи для спуска. Позади себя она услышала голоса, а затем появилась группа из шести человек. С возбужденными криками и улюлюканьем они перемахнули через край, один из них задел ее рукой. Хотя это лишь чуть-чуть выбило ее из равновесия, толчка хватило, чтобы напугать ее, и она сдвинула лыжи, и, прежде чем смогла остановиться, поехала вниз по склону. В недостойной борьбе она собрала лыжные палки и попыталась удержаться на ногах. Каким-то чудом ей это удалось, но лыжи ехали сами, она ими не управляла. Мина откинулась назад, а не вперед, что усугубило ситуацию, и быстро выпрямилась. Лыжи набирали скорость гораздо быстрее, чем она могла себе представить. Не паникуй, сказала она себе. Не паникуй. Но сейчас она ехала слишком быстро. Ветер бил в лицо, и ей потребовалась вся концентрация, чтобы двигаться по узкой тропинке и не смотреть в сторону обрыва справа от нее. Одна лыжа проскрежетала по камню, сбив ее с курса и заставив сердце бешено заколотиться от страха. Мина, держись прямо. Сохраняй вертикальное положение. Она прижала палки поближе к бокам, согнула колени и попыталась удержать равновесие. Мина неслась вниз, на периферийном зрении все выглядело как размытое белое пятно. Пытаясь сосредоточиться, она почувствовала, как под водолазкой выступает пот.
Когда трасса впереди расширилась, Мина попыталась раздвинуть ноги, чтобы сбросить скорость, но она неслась с такой скоростью, что испугалась, что в конечном итоге сядет на шпагат. От страха у нее вырвался тихий всхлип, и она крепко сжала губы,
