суденышек много курсировало по Сене. Они-то и доложили Эсташу о засаде, все обстоятельно высмотрев и подсчитав количество судов, находившихся в засаде.
Он напал на противника перед утром. Конечно же, люди Кадока крепко спали. Ведь только идиот может плыть по изобилующей мелями и коварными течениями реке в ночное время. Так они думали. Но Большой Готье разведал фарватер реки в этом месте досконально. И пираты обрушились на вражеские корабли, когда только-только начало светать.
Застигнутые врасплох рутьеры Кадока почти не сопротивлялись. У Черного Монаха не было намерения пустить на дно всю вражескую флотилию. Он лишь захватил пять галер – и был таков. Кадок, как потом ему донесли, едва с ума не сошел при этом известии. Такого позора ему еще не доводилось испытать.
Позже, когда Эсташ стал служить королю Филиппу-Августу, он даже подружился с норманном. И лишь тогда он узнал, что тот похитил жену и дочь по приказу самого короля. Французский монарх хотел таким образом договориться с Черным Монахом, чтобы тот перешел к нему на службу, потому как французские корабли из-за действий английских пиратов боялись покидать хорошо укрепленные гавани.
Мало того, когда Филипп-Август бросил свой флот против Брюгге с целью призвать к порядку своего мятежного вассала Феррана Фландрского, дело и вовсе приняло плохой оборот. Гийом-Длинный меч, граф Солсбери, и Рено Булонский напали на французский флот с тыла и уничтожили или захватили (что практически одно и то же) четыреста крупных кораблей.
«Французы плохо разбираются в морских делах», – заключил с горечью Филипп-Август. В этот момент он сильно пожалел, что не больше не делал попыток привлечь Черного Монаха на свою сторону. Первая, увы, оказалась слишком неудачной. Кто же знал, что он так дорожит своей семьей… Да и Кадок маху дал, упустив Черного Монаха из расставленных сетей.
И решение короля Франции любой ценой заполучить прославленного пирата-флотоводца стало крепким, как никогда прежде. Любой ценой!
Все обошлось даже лучше, чем предполагал Филипп-Август. Пять галер и три десятка рутьеров Кадока, которых считали за собак, – небольшая утрата. Король хотел предложить Эсташу за измену Англии крупную сумму в золоте и свое покровительство, но тот скромно отказался от денег (у него их было больше, чем в казне монарха!), поставив лишь два условия: его должны возвести в рыцарский сан и позволить построить в Париже особняк, чтобы жена и дочь могли вращаться в высшем обществе Франции.
Что и было сделано – ради победы над английским королем Филипп-Август готов был пойти на любые жертвы, хотя рыцаря-поручителя для церемонии с участием Эсташа Баскета нашли с трудом. Никому не хотелось прослыть нарушителем рыцарских традиций и участвовать в столь позорном действе.
Но благо государства превыше всего, а повеление короля – закон. Поэтому на церемонии никто и не пикнул.
Возможно, Эсташ и не изменил бы королю Иоанну, но переметнувшийся на сторону Англии граф Рено де Даммартен нарушил все его планы своими злостными наговорами на своего бывшего сенешаля. Черному Монаху по большому счету было плевать на отлучение Иоанна от Церкви, хотя многие думали иначе. Но король, который не отличался большим умом, посягнул на его жену и дочь!
То, что Иоанн конфисковал дом Эсташа в Лондоне, мешок с золотыми монетами и умопомрачительной цены украшения Абаль, не было большой бедой. Состояние Черного Монаха росло быстро – что называется, не по дням, а по часам. Английские и французские купцы рады были дать ему немалые отступные, лишь бы пират не трогал их брюхатые посудины.
А торговля в Дуврском проливе процветала, и тяжело нагруженные купеческие суда сновали по нему стайками с раннего утра и до позднего вечера. Так что пиратскому флоту Черного Монаха безработица не грозила.
А тут еще Рено де Даммартен надумал устроить Эсташу ловушку. Болван! Нашел с кем связаться… Четыре пиратских галеры, которые ремонтировались в Дувре и которые Рено захватил, надеясь пленить их команды и своего злейшего врага, Черный Монах легко «обменял» на когг, принадлежащий графу Булонскому, и вместе со всеми своими людьми преспокойно убрался из порта.
Пираты исполнили его приказ в точности. За работой плотников наблюдали всего двое, а остальные бражничали на постоялом дворе, который был закрыт для других приезжих и который содержал верный Эсташу человек. Поэтому люди Рено не нашли пиратов в порту, а наблюдатели тихо ретировались из верфи, никем не узнанные…
Флагманский неф Черного Монаха, который он назвал именем своей жены – «Абаль» находился на виду у Дувра. В Англии ситуация резко изменилась: английские бароны подняли мятеж против своего короля Иоанна Безземельного – расточителя и жалкого труса, неверного своему слову, – и весной 1216 года призвали на трон Людовика Французского, сына Филиппа-Августа и супруга Бланки Кастильской. Людовик дал согласие.
Эсташ перешел на службу к принцу Людовику в начале ноября 1214 года. Принц использовал его в качестве одного из своих командующих на море. Черному Монаху было поручено обеспечить переброску французских войск через Ла-Манш. В Кале на борт семи сотен судов поднялась тысяча двести рыцарей, их оруженосцы и слуги, а Людовик со своей свитой и архиепископ из Йорка предпочли плыть на мощном нефе Эсташа.
Увы, погода во время высадки была неблагоприятной. Шторм рассеял по всему Па-де-Кале стройные ряды огромного французского флота, и после пересечения пролива адмиральский неф остался в окружении всего семи крупных кораблей. К счастью, непогода раскидала по морю и английский флот, предупрежденный о прибытии французской армады и спешащий на всех парусах ей навстречу.
Пришлось Эсташу на своем корабле вновь отправиться в плавание по проливу, чтобы собрать разбросанные и изрядно потрепанные штормом суда французов и обеспечить им беспрепятственное достижение английского берега. С этим делом он справился вполне успешно.
Переложив заботы о королевском флоте на своих лейтенантов, он сначала отправился отвоевывать острова Сарк и Гернси, куда переправил своих родственников – дядюшку и братьев, которые тоже решили попытать пиратского счастья, затем захватил неф Рено де Даммартена (какая жалость, что его самого не оказалось на борту!), и в конечном итоге возвратился блокировать с моря Дувр, который Людовик осаждал с суши.
Что касается принца, то он высадился без труда. Второго июня при радостных криках народа Людовик вошел в Лондон. Он был принят в столице Англии с энтузиазмом, а король Иоанн, даже не думая о сопротивлении, позорно сбежал на запад.
И все же в сентябре Иоанн собрал верные ему войска и выступил от Котсуолд-Хилс, имитируя попытку освободить осажденный Виндзорский замок, а сам нанес удар к востоку от Лондона в направлении Кембриджа с целью рассечь силы баронов
